– Ловко! – криво улыбнулся Чжао Вэйнин. – Хотят сделать его своей пешкой. Назовут сяо Ланя лидером, а сами начнут плести интриги за его спиной. Будут и дальше жить, как хотят, прикрываясь его именем. Сейчас он пользуется любовью народа, но государь может быть только лодкой в бурном потоке. Если народ Запредельного края разочаруется в нем, лодка пойдет ко дну[94].

– Не нужно нам этого! – хмуря брови, заявила Хэ Ланфэн. – Разве мы здесь не для того, чтобы Сун Жулань добыл первый ключ от сердца? Добьемся успеха и продолжим путь через царства смертных. Пусть наместники сами выкручиваются.

– Если бы все было так просто! – вздохнула Ли Мэй. – В любом случае принимать решение будем не мы, а он. Вы ведь его видели! Сколько бы я ни слышала историй о Владыке Востока, он в них вел себя точно так же, как сегодня. Он посвятил невероятно долгую жизнь демона объединению и возвышению Запредельного края и умер, защищая свой народ. Что плохого в том, что однажды он снова станет повелителем Запредельного края? Когда он вернет свои силы и наберется опыта…

– Мэй-Мэй, ты тоже надеешься, что придет кто-то, будь то Сун Жулань или кто-то другой, и спасет Запредельный край? Разве это не наивно? – сердито спросила Хэ Ланфэн.

– Да, наивно! Но мой народ достаточно настрадался и уповает лишь на чудо. Я не верю, что Запредельный край можно спасти вот так запросто… Но если бы нашелся кто-то, кто смог бы объединить нас и повести за собой… Быть может, мы вновь поверили бы в себя и нашли силы для борьбы.

– И что мы имеем? Равновесие нужно восстановить, небесное испытание, о котором никто ничего не знает, пройти, – Чжао Вэйнин принялся загибать пальцы, – Запредельный край требуется спасти. Ничего не забыл? Не слишком ли много для моего братишки сяо Ланя?

Хэ Ланфэн так и сидела, хмуря брови. Нет уж! Не быть Сун Жуланю Владыкой Востока! Слишком велик риск, что он снова попадет под влияние старших братьев, а те попытаются захватить три мира. Нет, он должен восстановить равновесие, вернуться с Ланфэн в Поднебесную и жить там свободной жизнью смертного! С такой силой его жизнь будет долгой. Они могли бы странствовать вместе много лет! И пусть это эгоистично, пусть он нужен другим! Ей он тоже нужен! С ней ему будет лучше! Вдали от всех интриг и распрей он сможет быть лишь Сун Жуланем, которому не придется жертвовать всем ради трех миров. Он сможет жить для себя! Это Хэ Ланфэн, бессмертной мечнице, следует всю себя отдать спасению других, а ему просто нужно жить и быть счастливым. Она так хотела, чтобы Сун Жулань был здоров, свободен и счастлив!

«Нет, – ругала себя Ланфэн, – я ничем не отличаюсь от наместников. Тоже хочу выбирать за него. Ли Мэй права. Только ему решать. Но если Сун Жулань меня не выберет, что же тогда делать?»

Друзья не смогли последовать за Сун Жуланем в место абсолютной инь. Как они ни старались, и шагу вперед не могли ступить. И он был рад этому. Он хотел, чтобы Хэ Ланфэн, Ли Мэй и Чжао Вэйнин вместе со стражами старой госпожи Ли ждали его в одной из дозорных башен, но они слишком волновались и последовали за ним на пустошь. Теперь же им предстояло вернуться, а он должен был пересечь полосу темной энергии. Сделав шаг вперед, юноша снял маску и обнажил призрачный меч. Сун Жулань и представить себе не мог, что ждет его внутри печати.

Там было темно, очень-очень темно. И даже засветившееся лезвие призрачного меча не могло рассеять непроглядную тьму. Сун Жулань ощущал, как в его сердце нарастает боль. Поток темной энергии был невероятно сильным, каждый вдох давался с трудом. Все внешние звуки, будь то вой ветра или голоса друзей, разом стихли. Поначалу юноша думал, что в этом месте звуков вообще нет, ведь он не слышал ни своего хриплого дыхания, ни шагов.

Но нет, он ошибся. Сделав глубокий вдох, принц закрыл глаза и прислушался.

Шепот. Вот что он услышал. Шепот окружал его со всех сторон. Шепот был повсюду! Сун Жулань высоко поднял призрачный меч, и по его лезвию побежало пламя. Стало чуть светлее, и перед глазами юноши предстала ужасающая картина. Внутри печати не было ничего, кроме серой земли и далеких обугленных городских стен, а еще странных существ, казавшихся бесплотными. Они были огромными и двигались с невероятной скоростью. И они… Они, не переставая, бились друг с другом! Юноша не слышал ни звона клинков, ни свиста стрел, оружие странных существ не издавало ни звука. Твари пытались рвать друг друга когтями и зубами, но их тела не были живыми и напоминали сгустки тумана. Рассеиваясь, они возникали вновь и продолжали бесконечную борьбу.

Их глаза… Их глаза были белыми и пустыми. Эти создания давно утратили чувства, они не видели, не слышали, не ощущали прикосновений. Единственное, что им было доступно, это всепоглощающая ярость. Они жаждали убивать, они ненавидели и пытались уничтожить всех, кто стоял на пути. Внутри печати они существовали только ради этого.

«Это солдаты четвертой небесной армии, – понял Сун Жулань. – Их искалеченные огнем души были заперты здесь все это время. Они одержимы, потому обернулись чудовищами».

Поначалу пугающие создания не ощущали присутствие юноши, но потом их начало привлекать его тепло. Человеческое тело Сун Жуланя было полно энергии ян, почуяв ее, чудовища разом уставились на него. Их слепые глаза были неподвижны, а лица… То были лица демонов из страшных легенд. Серые, мертвые, искаженные ненавистью и одновременно страданием. Они источали столь мощную энергию инь, что Сун Жуланю стало совсем плохо. Их когти почти коснулись его лица. Он казался таким маленьким и хрупким по сравнению с огромными тварями.

Принц не знал, что ему делать дальше. Вот он добрался до места абсолютной инь. Теперь ему надлежало снять печать и освободить искалеченные души небесных солдат. Но как это сделать?! Голова опустела, а сердце колотилось так сильно, словно готовилось вырваться из тела Сун Жуланя и упорхнуть, как птица. Твари кружили вокруг него и шептали, шептали, шептали. Они ненавидели его, ненавидели все и всех, они атаковали друг друга и бросались на юношу. Он уворачивался, как мог, но слишком уж быстро устал. Это место пожирало его силы! Он был пойман в ловушку из ненависти, боли, скорби и жажды убийства. Он отбивался, а потом просто размахивал призрачным мечом, но лезвие проходило сквозь тела тварей, не причиняя им никакого вреда.

Сун Жулань больше не мог слышать их вездесущий шепот, был не в силах и дальше ощущать ледяные прикосновения. Он должен был освободить их? Но как? Как это сделать? Он устал, так устал!

Сун Жулань не верил глазам. Повсюду распускались огненные цветы. Их красно-оранжевые, словно окропленные кровью, лепестки сияли так ярко, что захотелось зажмуриться. Чудовища с воем ринулись прочь, они более не тянули к юноше ледяные пальцы, они и близко не смели подойти.

Горячий ветер всколыхнул полы красного плаща, сам генерал Сян Юань-да склонился над Сун Жуланем. Его глаза напоминали тлеющие угли, и пусть в его руках не было ни меча, ни огненного хлыста, суровый взгляд не сулил ничего хорошего.

Сун Жулань, упавший было на колени, попытался приподняться, но тело слушалось с большим трудом, стало слишком тяжелым и неповоротливым. Силы почти покинули юношу. Призрачный меч, зависший над его головой, едва ли способный на настоящую атаку, дрожал и жалобно звенел. Сян Юань-да лениво отвел лезвие в сторону. Цзинлин тут же растворился в воздухе, лишив хозяина всякой защиты.

– Наконец вы пришли убить меня, – проговорил Сун Жулань. Он устал настолько, что даже бояться уже был не в состоянии. В голосе принца не было безысходности, он спокойно принял свою судьбу.

Сян Юань-да сощурился.

– Такое упрямое создание, как ты, сяоди, могло бы продержаться чуть дольше. Сегодня я пришел не убивать. Как и на горе Хуашань, хочу поглядеть на то, как ты будешь выкручиваться. Пока ты не преуспел! Оставишь все, как есть, это место убьет тебя вместо меня.