В этом Роберу я решила не признаваться. А еще в том, что тот самый чуть не убивший его яд, происхождение которого так и не определили в лаборатории Магического Контроля, на меня все же не подействовал. У его приемной дочери и так уже много странностей, и я решила, что это будет перебор. Сказала отцу, что едва пригубила бокал, но глоток сделать не успела. И про то, что проследила путь дворецкого до «Типографии Картена» тоже не упомянула. Мало ли, чей след взяли мои волки?!
Я ни в чем не была уверена. Кроме одного – не стоит забивать приемному отцу голову еще и этим, у него и так дел невпроворот.
***
И вот я уже прячусь за мраморной колонной огромного Красного Зала и старательно делаю вид, что меня здесь нет. Вообще нет! Не существую в природе!
Только вот бальный наряд порядком отравлял мне жизнь, намекая, что я все-таки еще как существую!.. Шнуровка золотистого платья, оставлявшего неплохой вид на оголенные плечи и выглядывающие из тугого корсажа полукружья груди, давила так, что и не вздохнуть по-человечески, но Мадлен оказалась неумолима. «Привыкайте, госпожа!» – заявила она сурово и затянула проклятую шнуровку еще сильнее. Я попыталась привыкнуть, но выходило так себе.
Неудобства на этом не закончились. Жесткая парча нижней юбки шелестела при каждом движении, новые туфли порядком терли ноги, рубины Вестерброков холодили шею, а длинные золотые серьги время от времени касались обнаженных плеч, заставляя меня вздрагивать.
Все это было слишком уж непривычно!
- Красное и золото, цвета Вестерброков! – заявила бабушка, навестившая меня перед началом приема. Старая Вестерброк не изменила своему привычному черному в одежде, лишь разбавив его тяжеловесными золотыми украшениями. Окинула меня оценивающим взглядом и, судя по ее лицу, увиденным осталась довольна. – Именно так, и никак иначе! Ты должна блистать на своем первом балу, как и я шестьдесят с лишним лет назад. Пойдем же, дорогая моя!..
И мы с ней отправились в огромный Красный Зал, украшенный цветами и золотыми лентами, с подпирающими потолок белоснежными мраморными колоннами и распахнутыми дверьми в Танцевальный, где уже настраивали инструменты приглашенные музыканты. Столы, накрытые белоснежными скатертями, ломились от угощений. Мимо беззвучно скользили похожие на тени лакеи, готовые услужить гостям, предлагая закуски и бокалы с игристым вином.
Оставалось всего лишь немного подождать.
И мы дождались. Кареты гостей заполонили улицу, а лодки приостановили движение по каналу Ореш, но приглашенные продолжали прибывать. Красный Зал вскоре стал походить на растревоженный улей. От ярких красок женских платьев у меня давно уже рябило в глазах. Лица – мужские, женские – превратились в одно, с кривящимися в улыбке губами и жадным, любопытным взглядом.
И все потому, что я чувствовала себя выставочным экземпляром. Примерно так же, судя по его недовольному виду, ощущал себя отец в новом черном с золотом камзоле и обтягивающих его худые ноги бархатных штанах. Безмятежная Эльсана в светло-голубом с кружевными вставками платье, счастливо улыбаясь, льнула к собственному мужу, и Робер собственнически обнимал ее за плечи. Иногда он бросал на меня подбадривающие взгляды, и я отвечала ему нервной улыбкой. Смотрины не нравились ни мне, ни ему, но мы договорились, что постараемся их пережить и при этом не выкинуть ничего такого-эдакого.
Пережить мне было бы куда легче, если бы не мешал этот проклятый корсаж! Я давно уже мечтала вздохнуть полной грудью, но не могла, потому что конструкцией платья это было попросту не предусмотрено!
- Держись, Кимми! – Робер взял мою руку, и я почувствовала, как в меня затекает тепло. Приемный отец делился со мной магией, смывающей изматывающее нервное напряжение.
- Осталось потерпеть совсем немного! – склонилась к моему уху Эльсана. – Постарайся улыбаться и думай о приятном. Например, о том, что тебе не помешает завести подруг своего возраста. Посмотри, вон в том углу Милиния со своими дочерьми! Они такие милые, только ужасные сплетницы, как и их мать. А вон у той стены Ниэла и Клара Мигельтон. Уверена, они будут рады с тобой подружиться! Правда, их куда больше интересует охота на мужей. Родители уже отчаялись выдать их замуж, и они готовы вцепиться в любого… Кстати, у тебя есть превосходная возможность познакомиться с молодыми людьми. Уверена, многие пришли сюда только для того, чтобы посмотреть на тебя! Если перестанешь глядеть на них волком, то у тебя не будет отбоя от кавалеров…
- Этого уж точно не надо! – чуть ли ни в один голос воскликнули мы с Робером.
Эльсана ничего не успела возразить, потому что уже улыбалась одному из гостей, который, пробившись сквозь толпу, принялся поздравлять ее и Робера со свадьбой.
- Хорошо, мама! – отозвалась я, когда она повернулась ко мне. Сразу же после свадьбы мы с ней договорились привыкать. Она – моя мать, я – ее дочь. Для меня это оказалось проще простого, а вот для нее?! – Не беспокойся, с кем-нибудь я обязательно познакомлюсь!
- Только знакомься с умом! – напутствовал меня враз помрачневший Робер. – Чтобы мне потом не пришлось их спускать с лестницы, потому что…
Не закончил – зазвучала веселая музыка, бальный распорядитель объявил танец, название которого мне ничего не говорило. Робер, подмигнув мне, увел Эльсану в распахнутые двери Танцевального Зала.
И я осталась одна одинешенька в переполненном Красном Зале. Смотрела, как они уходили, раскланиваясь с гостями, и всех сторон неслись поздравления. Впрочем, не только поздравления! Слышала я и недоверчивые, встревоженные голоса и перешептывания и знала, о чем судачат сплетницы. Эльсана слишком уж быстро выскочила замуж. Траур по Эрику Вестерброку едва успел закончиться, а Робер едва появился в Фрисвиле, как…
Но они и так уже потеряли восемнадцать лет, зачем еще ждать?!
К тому же, уверена, если бы они не поженились, нас с Робером упорно продолжали бы убивать! Возможно, убийц даже подослал кто-то из приглашенных…Тех, кто не участвовал в пересудах, а вместо этого напивался с горя в углу Красного Зала, где стояли накрытые столы, или же в Охотничьем Салоне, куда вход только мужчинам. Там курили трубки и разговоры разбавляли куда более крепкой выпивкой, чем игристое вино в Красном Зале. В чем-то я даже их понимала – огромное состояние Вестерброков, поманив золотым блеском, выскользнуло из их рук!
Неожиданно всклокоченный тип в голубом камзоле, с трудом застегнувшемся на его объемном животе, обладатель мутного взора и заплетающихся ног, бросился к Эльсане, расталкивая танцующие пары. Завопил: «Не верю! Ты – моя!», попытался то ли ее обнять, то ли упасть к ее ногам. Но папа быстренько его скрутил, и даже кинувшиеся на подмогу слуги не понадобились.
Дамы, обмахиваясь веерами, заохали и запричитали, после чего принялись шептаться пуще прежнего. Я же, заметив приближающегося ко мне молодого рыжеволосого парня с решительной улыбкой на вполне симпатичном лице, ринулась в безопасный уголок за колоннами – давно его для себя присмотрела! Там было безлюдно, и я вполне могла провести остаток этого вечера без ущерба для собственной нервной системы.
А знакомиться… Как-нибудь в другой раз!
Только вот далеко уйти мне не дали – я наткнулась на еще двух молодых людей. Первого, обладателя россыпи наивных веснушек на бледной коже, звали Уго Рамуссен, он был сыном кого-то из городской знати Фрисвиля – то ли маркиза, то ли графа. Запомнила, когда нас представили, а он слишком уж пялился в вырез моего золотого платья. Имени второго – симпатичного брюнета с карими глазами – я так не вспомнила, но он мне помог. Виллем Даннер, назвался он, единственный сын главы Торгового Союза Фрисвиля.
Сбежала и от них, сославшись на то, что меня зовут родители, но я очень скоро к ним вернусь. Ага, обязательно!.. Заглянула в Танцевальный Зал – нет, Робер меня не звал, кружил в танце Эльсану, смотрел на нее и не мог насмотреться, – поэтому я решительно отправилась к бабушке.
