— По нашим сведениям, — вступил в разговор Сингх Ананд, — В Пандеме принят закон, согласно которому культ Разрушения приравнивается к ряду опаснейших сект мира. Через три дня закон вступит в силу. Уверен, вы пытались вести аналогичные переговоры с Пекином, но потерпели неудачу. А теперь обращаетесь к нам.

— Верно, — признал я. — Как и то, что мы обратились бы к вам в случае успеха. Я заинтересован в максимальном распространении культа по всей планете.

— Жить в мире со всеми невозможно, — заметил Чопра. — Вы без колебаний заключили бы альянс с Чжао против Индрадатта. Просто не срослось.

— Да, — Марк рассмеялся и развёл руками. — Вы нас поймали на горяченьком. И что теперь? История не знает сослагательного наклонения. Чжао выбрали путь конфронтации. Их условия были неприемлемы для нашего патриарха. И вот мы здесь. Благодарите судьбу за такой поворот.

Шикарно.

Я остался сидеть с маской холодного безразличия на лице, но этот финт Адамса заслуживал уважения. И, не побоюсь этого слова, восхищения.

Обострил, конечно.

Но сбил спесь с индусов.

Думаю, наши позиции усилились.

— У нас давние территориальные претензии к Чжао, — не дал опомниться Камалу Антон Рудный. — Сибирь, Дальний Восток. Забайкалье, опять же. У вас тоже накопились обиды.

— Мы не планируем развязывать войну, — покачал головой Чопра.

— Как и мы, — улыбнулся Марк. — Альянс намекнёт Пандему, что пора бы поумерить аппетиты.

— Вы забываете, — напомнил присутствующим Ананд, — что есть и четвёртая сторона. У нас устоявшиеся дипломатические связи с Рокуэллами, а им не понравится анонсированный блок.

— Рокуэллы ведут с нами торговую войну, — сказал Рудный. — Это так. И всё же... давайте взглянем правде в глаза. Что они могут дать? Британия не станет защищать свою бывшую колонию, если китайцы полезут в Уйгурскую автономию. Вы останетесь один на один с превосходящей вас в технологическом отношении армией.

— У Лондона куча контрактов с японскими и корейскими родами, — подтвердил Марк. — Они умоют руки.

— Стоит учесть, — добавил Венедиктов, — что в Пандеме велись разработки по хтоническому оружию. Аналогичные исследования есть и у нас. А что может противопоставить Дели в случае гипотетического крупномасштабного конфликта?

Вопрос был риторическим.

— Вы знаете, — процедил Ананд, — что наши маги сильнее ваших.

— Безусловно, — согласился Марк. — Поэтому мы и разговариваем.

Перелом.

Я его ощутил всеми фибрами души.

— Детали, — Камал откинулся в кресле. — Пришло время их обсудить.

Через полтора часа я почуял неладное.

В прошлой жизни со мной такое происходило на полях сражений — там, где в битвах участвовали потомки демонов. Нечто приближалось к острову из иных пространств.

...Обсуждение затянулось.

Дипломаты намечали векторы сотрудничества и обязанности сторон. Лидеры кланов выключились из диалога, лишь изредка подбрасывая ценные замечания.

Сделав глоток из запотевшего бокала с морсом, я извинился, сказал, что вернусь через несколько минут и покинул террасу. Деревянные ступени вывели меня на узкую дорожку, петляющую среди деревьев. Убедившись, что за мной никто не следит, я развернул демонологические ветки и выбрал из доступных навыков «истинный взгляд». Вкачал в технику немного праны... и отменил реальность.

Всё, что меня окружало, превратилось в иллюзию.

Исчезли деревья, элементы комплекса. Растворился в небытии сам остров. Дорожка, по которой я шёл, зависла в пустоте, а её дальний край начал стирать невидимый ластик.

Передо мной развернулась Бездна.

Мрак пару секунд казался монолитным, но вскоре я заметил контуры далёких наслоений. В Бездне своя, непостижимая человеческому разуму логика. Здесь отсутствует время, любые расстояния обесцениваются. Стоит мне захотеть — и я молниеносно перемещусь куда угодно...

Впрочем, сейчас меня волнует другое.

Сквозь слои ко мне приближается сущность, которую я принял за хтона. Теперь же, вкачав в «истинный взгляд» больше праны, я сумел рассмотреть две ипостаси демона. Первая — мнимый облик. Физическая оболочка, которую инфернальная тварь выбрала для воплощения на Земле. Крокодилообразный монстр, рвущийся сквозь миры к ничего не подозревающим людям. Второй облик — истинный. Изнаночный. Ослепительно-белый шар, вскипающий воронками, кратерами и протуберанцами. Упрощённая копия Нергала.

Ануннак.

Один из Семерых Судей, посланных Анумом, чтобы сразиться с Нергалом за влияние на людей.

Мой взгляд не мог проникнуть на дальние рубежи Иркаллы, я лишь чувствовал: потустороння битва разгорается с новой силой.

Судья был неумолим.

Он шёл, чтобы меня убить.

Я мог бы заняться очередной ерундой, подбирая магические техники для ликвидации ложной ипостаси Судьи. Думаю, рано или поздно я нащупал бы рычаг, стирающий это воплощение.

Но зачем?

У меня есть способность, которая должна поставить точку в затянувшемся споре.

Техника Изнанки протаскивает меня через непостижимую грань. Не теряя времени попусту, я запустил карусель навыков и выбрал плашку с огненным копьём. Дар бога смерти, позволивший сразить Ниимба.

Иду к своему противнику.

Дорожка превратилась в условность, фантастическое допущение. Я могу подсвечивать объекты физического плана, вот только они мне сейчас не нужны.

Поднимаю руку.

Чувствую, как энергия вливается в заданную форму, порождает смертоносный инструмент. Мои пальцы сжимают древко двухметрового огненного копья с колеблющимися очертаниями. Древко ярко-голубое, в неоновой подсветке. Наконечник наливается мрачным багрянцем. Всё это условности, визуализация. Не удивлюсь, если младшему богу копьё представляется чем-то иным...

Голос Судьи затапливает всё вокруг:

— Ты осмелился поднять руку на бога?

Один из протуберанцев выстреливает в мою сторону.

К этому моменту я уже мог рассмотреть глубинную структуру врага. Энергетический сгусток на поверку оказался уже знакомым мне по поединку с Ниимбом фракталом. Завораживающие узоры, вложенные друг в друга смыслы... Начинаешь вглядываться — и тонешь в бесконечности.

Я не вглядываюсь.

Воображаю себе точку «Б» на незначительном отдалении от дорожки и перемещаюсь туда. Протуберанец проносится мимо, раздаётся обиженное шипение... Если не показалось, конечно.

Не успев толком замедлить движение, я извернулся, отвёл руку с копьём назад и совершил красивый бросок в центр фрактала.

Копьё устремилось к цели.

Вот только Судья не стал ждать, пока его сразит энергетическое оружие. Фрактальный монстр зеркально повторил мой манёвр, сдвинувшись с линии огня.

В ту же секунду расстояние между нами сократилось.

Молниеносно.

Я не успел сформировать новое копьё. Один из протуберанцев захлестнулся вокруг моего туловища и дёрнул к центру сюрреалистических изменений. Бесконечно удаляющемуся центру, затягивающему в ненасытное нутро бога...

— Со мной эти фокусы не пройдут, человек.

Пытаюсь вкачать прану в технику копья — и не могу. Чакра перекрыта, татуировки заблокированы. Протуберанец воздействует на меня в двух мирах, и я понимаю, что ануннак гораздо сильнее Ниимба...

Мой разум наполнился грохотом перекатывающихся камней:

— НИКТО НЕ СМЕЕТ ПРОТИВИТЬСЯ ВОЛЕ АНУМА!

Я начал лихорадочно перебирать техники.

Ничего не обнаружив, выкрикнул на высоком тшуммехе:

— Тебя нет! Ты больше не существуешь, дух!

Ануннак расхохотался.

В следующую секунду я увидел мерцающее полукружье, опустившееся сверху на отросток-протуберанец. Так выглядят лопасти вертолёта, который я однажды видел на параллельной Земле...

Лопасти рассекли протуберанец надвое.

Судья взревел.

А я увидел нового участника схватки. Фрактальный силуэт, складывающийся то ли в человеческую, то ли в звериную фигуру. Мощные руки и ноги, широченные плечи, бычья голова с рогами... Существо держало в руке клинок, переливающийся всеми цветами радуги.