Непозволительно рискуя, охотник перебежал дорогу и укрылся за бетонным столбом линии электропередачи. По-другому ни как, у забора он был как на ладони. Но вроде пронесло.

Так, что дальше? Лезть к куче щебня не хотелось напрочь. Ну его на хрен, ищите дураков в другом месте. Лучше обойти стороной, а там уже доложить Одинцову, что враг уже в городе, пусть сам разбирается.

Олег огляделся. Впереди зияя выбитыми оконными проёмами и снятой с петель дверью, красовалось небольшое одноэтажное здание. Что здесь было раньше, мужчина не знал и, в данном случае это было совершенно не важно. Преломив стволы, охотник привычным движением перезарядил ружьё. Всё. Теперь бегом до двери, в здание, пробежать его насквозь и выйти с другой стороны. План прост, как пять копеек.

Единственный минус в нём был – преодолеть метров тридцать открытого пространства…

Над кучей вновь показалась лысая голова серокожего урода. Олег, не задумываясь, выстрелил, заставив его скрыться и побежал. Пять метров, десять, пятнадцать.… Когда до здания оставалось всего несколько шагов, из полумрака дверного проёма вышел ещё один серолицый мутант.

Последнее, что увидел Олег – это нацеленное на него короткое дуло лазерной винтовки, голубую вспышку и темнота. Охотник с прожжённой дыркой в груди замертво упал на землю, так и не выполнив своего первого боевого задания.

А всего в полутора километрах отсюда маленький мальчик играл в песочнице возле дома и не знал, что его отец погиб героем, пытаясь защитить свою семью и жителей родного города.

***

Возле роскошного особняка главного бизнесмена города остановился вполне заурядный, можно даже сказать бюджетный, Sandero начальника полиции. Кудряшов тяжело вздохнул, разговор с Иваном Евгеньевичем обещал быть не простым, но оставлять это дело вообще без внимания нельзя. Заигрался местный олигарх, девяностые вспомнил, хозяином города себя возомнил. Совсем не дело, особенно сейчас.

Полковник решительно вышел из машины. На выложенном из бежевого облицовочного кирпича столбе, разделяющим калитку и раздвижные автоматические ворота, висел видеодомофон. Вот в него Геннадий Васильевич и позвонил.

На вызов ответил сам хозяин коттеджа.

– Кто? – прогремел в динамике неприветливый грубый голос. Можно подумать Морозов не узнал незваного гостя.

– Кудряшов, – почему бы и не представиться?! От полковника не убудет. – Открывай. Разговор есть.

– Проходи, – после недолгой паузы разрешил бизнесмен. Домофон коротко пропиликал, калитка щёлкнула замком и открылась.

Морозов встретил полицейского на пороге дома, что могло означать только одно – бывший бандит настроен весьма не дружественно.

– Говори. У меня мало времени, – Иван Евгеньевич даже не протянул руки, как это всегда бывало при встрече.

– У меня тоже, – Кудряшов тяжёлым взглядом смотрел прямо в глаза Морозову. Однако хозяин коттеджа был тоже с характером и глаз не отводил, чувствуя за собой силу и право её применить. – Ты зачем в фээсбэшника стрелял?

При упоминании начальника обороны бизнесмен зло оскалился, отчего став ещё менее приветлив.

– Кто тебе сказал, что это я? Путаешь ты что-то Гена. Я тут совсем не при делах.

За время своей службы в полиции полковник таких песен наслушался вдоволь и выучил их наизусть.

– Стреляли из карабина, а он в городе есть только у тебя, – Кудряшов твёрдо стоял на своей версии. – Или ты хочешь, чтобы я баллистическую экспертизу заказал?

Морозов понял, что засветился по полной и отрицать свою причастность в покушении на Одинцова смысла нету.

– Эта сука хотела моего сына расстрелять. Я такого не прощаю.

Примерно этих слов полковник и ожидал услышать от бандита из лихих девяностых. То, что Иван поменял малиновый пиджак с золотой цепью на деловой костюм от Henderson из итальянской ткани и стал называться предпринимателем, ничего в корне не изменило. Повадки и привычки решать все вопросы в разрез с уголовным кодексом никуда не делись. Верно говорят, как волчару не корми…

– Иван никто твоего Илью убивать не собирался. Пугнули бы для острастки чисто в воспитательных целях и всё.

– Считай, я тоже пугнул. Чтобы знал своё место, – Морозова было не свернуть. – А своего сына я сам воспитывать буду.

Всё предсказуемо. Геннадий Васильевич прекрасно знал крутой характер бандита и ехал сюда в первую очередь предупредить:

– Я слышал, что ты храм восстанавливаешь…

– Это здесь при чём? – резко обрубил полицейского бизнесмен. Иван Евгеньевич не уловил связи и сейчас был меньше всего настроен рассуждать о меценатстве и спонсорской помощи.

Кудряшов тоже.

– В церковь дойди, свечку поставь, чтобы Одинцов не догадался, кто в него стрелял. Иначе поставит тебя к стенке по закону военного времени и расстреляет к чёртовой матери.

Геннадий Васильевич посмотрел в злые глаза Ивана. Нет, ничего не понял. Зря только время потерял.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого к стенке поставит, – упрямо набычился хозяин коттеджа. – Если это всё, что ты хотел мне сказать…

Договорить Морозов не успел. Где-то вдалеке послышался гул похожий на эхо горного обвала, земля чуть заметно содрогнулась и, вслед за этим в небо поднялось облако пыли.

Иван Евгеньевич умолк на полуслове. Кудряшов резко развернулся и поспешил к своей машине. Что-то произошло возле барьера и судя по всему что-то нехорошее.

Предчувствия не обманули. Едва вырулив на Первомайскую улицу, Кудряшов своими глазами увидел причину грохота. Панельная пятиэтажка, через которую проходил барьер, рассыпалась, как карточный домик. Чего-то подобного полковник и ожидал после того, как рухнул столб электропередачи. Не зря было решено переселить всех жителей затронутых стеной домов. Правда до конца надеялся, что всё обойдётся. Не обошлось.

Начальник полиции вышел из машины. Оцепление уже поставили, правда, силами МЧС, свои то все на блокпостах, но всё равно молодцы ребята, оперативно сработали.

– Василич, тут такое дело, – заметив начальство, к Кудряшову подошёл Краснов. – Хотя ты и сам всё видишь.

– Вижу, – угрюмо кивнул полковник. – Из дома всех успели переселить?

– С нашей стороны пустой. За других не отвечаю.

Ладно, хоть без жертв. Уже хорошо. Где людям жить найдём, были бы живы. Геннадий Васильевич не сомневался, что и с той стороны всех жильцов уже давно эвакуировали.

– Что будем делать с завалом? – Краснов, на которого взвалили хозяйственную часть, подошёл к своим обязанностям как всегда с полной ответственностью.

– Ничего. Пусть лежит.

Людей и техники для подобных работ у полковника не было. Да и смысла разбирать руины он не видел. Если враг ворвётся в город, там уже будет всё равно. А если получиться победить и убрать барьер, то рухнувшая пятиэтажка уже будет не его головной болью.

– В других домах ещё кто-то остался? – Геннадий Васильевич не без основания опасался, что данное обрушение будет не единственным.

– Нет. Всех переселили, – майор своё дело знал крепко, а уж если начальство дало карт-бланш и развязало руки.… С позиции силы договориться всегда проще. Самых упрямых пришлось выселять буквально под дулом автомата. – Василич, мне тут один старлей из МЧС неплохую идейку подкинул, как нам с большой земли гуманитарку получать.

Кудряшов заинтересованно посмотрел на своего зама. «Дорога жизни» это хорошо, правда, пока острой необходимости в ней не было. В городе хватало и продуктов и медикаментов. Пару недель продержаться можно. Вопрос, есть ли у них эта пара недель? А вот оружие и боеприпасы нужны, как воздух.

– Сейчас Одинцов подойдёт, при нём расскажешь, – полковник кивнул на приближающегося к ним фээсбэшника.

– Жертвы есть? – было первое, что спросил Андрей Викторович.

Далее последовал примерно тот же разговор, что у Кудряшова с Красновым. Когда ситуация в общих чертах обрисовалась Геннадий Васильевич перешёл к предложению майора.

– Пётр Семёнович, что ты там говорил о способе контакта с той стороной? – обратился к подчинённому полковник.