Вопрос был чисто риторическим, потому офицеры лишь молча кивнули. Одинцов докладывал о принесённых разведкой сведениях расположения базы пришельцев и просил нанести массированный авиаудар. Это должно было в значительной мере ослабить натиск захватчиков на город.

– Ваши соображения, что будем делать? – уже напрямую спросил Шавруков.

– Товарищ генерал-майор, мою позицию вы знаете, – первым взял слово Саврасов, покосившись на представителя министерства. При постороннем, старые товарищи договорились обращаться только по форме согласно уставу. – Надо помочь окруженцам.

– И подставить наши самолёты под обстрел вражеских ПВО?! – Пётр Семёнович упорно не желал рисковать людьми и техникой. – Пока мы ничего не знаем о средствах защиты чужаков, вылет авиации считаю преждевременным.

Николай Григорьевич достал карту и расстелил на столе. Квадрат, указанный в донесении, находился ровно в центре круга силового барьера. Как циркулем отчертили.

– Есть предположение, что аппаратура создавшая барьер находиться в лагере. Разбомбим его, стена исчезнет, – разведчик не собирался так просто уступать, пока ещё были аргументы. – Ракеты?

– Невозможно, – раздражённо отчеканил Шавруков. Данный вопрос уже обсуждался, и вывод оказался отрицательным. Запуск ракет по одним координатам без наведения со спутника было слишком рискованным занятием. Опять же неизвестно, как поведёт себя электроника в момент прохождения барьера. Где гарантии, что боеголовки не сдетонируют на головы горожан или не полетят, куда им вздумается? – И вы товарищ генерал-майор это знаете не хуже меня.

Саврасов знал, но сидеть, сложа руки, было выше его сил. Той помощи, что они оказывали городу, было недостаточно. Хорошо ещё, что против них сосредоточены такие малые силы противника. Иначе всё, хана. Вот, как раз на этот факт и обратил своё внимание до того скромно молчавший полковник.

– Вам не кажется, что для полномасштабного вторжения одного батальона как-то маловато?

Генералы переглянулись. Они уже думали над этим, и пришли лишь к одному выводу:

– Для захвата плацдарма данных сил более чем достаточно, – Шавруков на правах командира взял на себя смелость оспорить слова высокого «гостя». – Особенно если учесть, что боевые действия захватчики ведут с плохо вооружённым и неподготовленным для таких целей мирным населением, загородившись от регулярной армии силовым барьером, за которым они чувствует себя в полной безопасности.

У полковника на этот счёт имелось своё мнение.

– Или же это хорошо спланированная операция. Подкинув нам пустой лагерь, противник хочет выманить наши самолёты и расстрелять в небе, как куропаток. В то время, как основные силы находятся совершенно в другом месте.

Шавруков вопросительно посмотрел на Саврасова мол, ты разведчик, что скажешь?

– Не вижу смысла в столь сложных тактических приёмах, – Николай Григорьевич всем своим видом продемонстрировал крайнюю степень сомнения словам полковника и своё превосходство, как более опытного офицера. – Для таких целей было бы куда логичнее показать нам мощную, сильную базу. Атаковать такую более заманчиво, чем пустую. Возможные риски не соответствуют ожидаемому результату.

Кудрявцев скривился. Спор с генералом складывался явно не в его пользу. И как часто бывает в тех случаях, когда аргументы заканчиваются точку в споре ставит сильная сторона. В данном случае ей являлся присланный из министерства полковник, с неограниченными полномочиями.

– Тогда я, в свою очередь, не вижу смысла в дальнейшем обсуждении темы. Самолёты не полетят, пока не будет более конкретной информации, – полковник встал и направился к выходу из палатки. – Честь имею.

Ответом ему была гробовая тишина, но Кудрявцев уже давно привык к подобному отношению к своей персоне. А, что прикажете делать? Он сюда прилетел не ромашки собирать и если генералы не могут договориться между собой, всю ответственность приходиться брать на себя.

– Это, что сейчас было? – растерянно произнёс Шавруков.

– Я сам ничего не понял, – в тон товарищу ответил Саврасов. – Пока ясно только одно, мы с тобой здесь уже ничего не решаем.

***

Андрей Викторович ночью почти не спал, ожидая ответ армейских генералов с той стороны барьера. Подполковник понимал, что его просьба нанести авиаудар по лагерю захватчиков практически не осуществима, и особо на это не надеялся. Если вдруг рискнут, очень хорошо. Если нет, придётся рассчитывать лишь на собственные силы. Но с базой пришельцев по любому надо что-то делать.

Без стука, без предупреждения, запросто, как к себе домой, в кабинет вошёл Клим. Подполковник не спеша затушил в пепельнице сигарету и, закрыв окно, прошёл к своему рабочему столу.

– Садись. В ногах правды нет, – приглашающе махнул рукой Андрей Викторович.

Не дожидаясь второго приглашения, майор всё также молча опустился на предложенный стул.

– Я проанализировал твои разведданные, – как ни в чём небывало продолжил разговор Одинцов. Он уже давно привык к манере общения былого товарища и не обращал на это внимание. – И запросил у командования поддержку с воздуха.

– Её не будет, – жёстко отрезал Клим. В отличие от Одинцова напрасных иллюзий разведчик не питал. Кому, как не ему было знать, что на помощь извне лучше не надеяться и полагаться стоит только на себя. – Они уже потеряли один истребитель, другими рисковать не будут.

Подполковник согласно кивнул. Похоже, он и сам уже не верил в эту затею.

– Значит, будем действовать сами, – ничуть не расстроился Андрей Викторович.

– В каком смысле? – напрягся лесник. От слов липового фээсбэшника повеяло чем-то нехорошим. Какой-то очередной подставой.

– Сейчас Геннадий Васильевич подойдёт, тогда и поговорим, – нагнал интригу Одинцов и резко сменил тему: – Чай будешь?

– Позавтракал уже.

Клим расслабленно откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Чувствовал он себя пока ещё неважно. Даже несмотря на то, что наконец-то удалось хоть немного поспать, усталость полностью не прошла. Плюсом ко всему рана на плече воспалилась так, что поневоле пришлось выполнять своё обещание показаться доктору. В хирургическом отделении майору обработали ожог и отправили восвояси с наказом больше отдыхать.

Сразу после больницы, вместо прописанного постельного режима, Клим завернул в управление. И вот на пару минут решил последовать совету врачей.

Правда, долго отдыхать не получилось. Всего через несколько минут в кабинет вошёл Кудряшов на пару с майором Красновым, и после короткого приветствия началось совещание.

Одинцов обойдя стороной долгие прелюдии, сразу перешёл к сути.

– Изучив доклад командира разведотряда, считаю необходимым ударить по базе противника, – начальник обороны пристальным взглядом обвёл лица присутствующих офицеров, наблюдая за их реакцией. Как и ожидалось, Клим остался совершенно спокойным (решение командира было очевидным). А вот майор с полковником, мягко говоря, удивились.

– Андрей Викторович, это шутка такая? – недоверчиво переспросил Кудряшов.

– Я похож на Петросяна? – довольно резко ответил подполковник. – Войну обороной не выиграть. Надо заставить неприятеля играть по нашим правилам.

– И какие у нас правила? – спросил Геннадий Васильевич. По его тону хорошо было понятно, что с Одинцовым он категорически не согласен.

– Необходимо устранить угрозу для города и вынудить врага самому уйти в оборону, – твёрдо произнёс разведчик. – Другого выхода кроме как неожиданной и дерзкой атаки на их форпост я не вижу.

– Может тогда и не стоит ничего предпринимать?! – неуверенно вставил своё слово Краснов. – Укрепим свои позиции, враг не пройдёт.

Одинцов сокрушённо вздохнул. Полицейские, похоже, так ничего и не поняли. Все переулки не перекроешь.

– Чтобы проникнуть в город не обязательно идти по главной улице с оркестром, – словно прочитав его мысли, неожиданно встал на сторону Одинцова лесник. – Особенно в наш. У нас до сих пор не организованно патрулирование улиц, даже в ночное время.