На следующий день в четыре часа Джад поехал в Вест-Сайд. Нашел старый, обшарпанный жилой дом из темного камня. Когда остановил машину перед этой развалиной, его охватили сомнения. Может быть, перепутал адрес? Но в окне на первом этаже виднелась надпись:

День был сырой, ветреный, все предвещало снег. Джад осторожно пересек покрытый льдом тротуар и вошел в подъезд. В нос ударил спертый воздух с запахами стряпни и мочи. Надавил нужную кнопку и после зуммера шагнул в коридор. На двери первой квартиры висела табличка:

Он так и сделал.

Дверь из внутреннего помещения распахнулась и, переваливаясь с ноги на ногу, вышел Норман З. Моуди пяти футов пяти дюймов ростом и весом под триста фунтов. Его облик напоминал ожившего Будду – круглое добродушное лицо, большие невинные бледно-голубые глаза и совершенно лысая голова яйцом. Возраст определению не поддавался.

– Мистер Стивенсон? – произнес детектив.

– Доктор Стивенс, – поправил Джад.

– Присаживайтесь, присаживайтесь, – как все южане растягивая слова, сказал «Будда».

Джад повел глазами по комнате, снял с вытертого кресла кипу журналов по культуризму и нудизму и осторожно присел.

Моуди втиснулся в огромное кресло-качалку.

– Итак, чем могу быть полезен?

Джад не сомневался, что совершил ошибку. Он по телефону назвал свое полное имя – имя, которое за последние дни не сходило с первых страниц всех нью-йоркских газет. И угораздило же его выбрать именно такого детектива, который газет не читает и фамилию запомнить не в силах. Он лихорадочно выискивал предлог, чтобы немедленно уйти.

– Кто вам меня рекомендовал? – попытался завязать разговор Моуди.

Джад помолчал, не желая его обидеть.

– Телефонный справочник.

Моуди рассмеялся.

– Не знаю, что бы я без него делал, – сказал он. – Самое лучшее изобретение после кукурузной водки. – И опять рассмеялся.

Джад встал – перед ним же полный идиот.

– Извините, что отнял у вас время, мистер Моуди. Мне следует кое-что обдумать, а уж потом…

– Конечно, конечно. Понимаю, – изрек тот. – Только вам придется заплатить за назначенную встречу.

– Разумеется, – подтвердил Джад. Порывшись в кошельке, вынул несколько банкнот.

– Сколько?

– Пятьдесят долларов.

– Пятьдесят?! – От злости у Джада перехватило дыхание, но он отсчитал нужную сумму и протянул деньги.

– Благодарю покорно, – кивнул тот.

Джад пошел к двери, чувствуя себя облапошенным.

– Доктор…

Джад обернулся. Моуди, засовывая деньги в карман жилета, благожелательно улыбался.

– Уж коли вы накололись на пятьдесят долларов, – добродушно молвил он, – почему бы вам не присесть и не рассказать о своих проблемах. Я всегда утверждаю: нет ничего лучше, чем облегчить душу.

В словах глупого толстяка Джад уловил иронию и чуть было не рассмеялся. Он и сам всю жизнь выслушивал чьи-нибудь душеизлияния. А что, собственно, он теряет? Может быть, откровенный разговор с незнакомым человеком поможет? Он внимательно посмотрел на Моуди, медленно вернулся к креслу и сел.

– У вас такой вид, будто вы взвалили на себя всю тяжесть мироздания, доктор. А я всегда утверждаю: четыре плеча лучше двух.

Черт бы его подрал со всеми афоризмами!

– Что вас привело сюда? Женщины или деньги? Я всегда утверждаю: если исключить женщин и деньги, большинство глобальных проблем решается мгновенно.

Моуди не спускал с Джада глаз.

– Мне… кажется, кто-то пытается убить меня.

Голубые глаза моргнули.

– Вам кажется?

Джад проигнорировал вопрос.

– Не могли бы порекомендовать кого-нибудь, кто специализируется в расследовании подобных дел?

– Конечно, могу. Норман З. Моуди. Лучший в стране.

Джад в отчаянии вздохнул.

– Расскажите обо всем, – предложил тот. – Давайте вдвоем попытаемся разложить все по полочкам.

Джад невольно улыбнулся. Совсем, как он сам: «Ложитесь и говорите все, что придет вам в голову». А почему бы нет? Набрал полные легкие воздуха и по возможности кратко поведал о событиях последних дней. Пока говорил, забыл о присутствии Моуди. Говорил как бы сам с собой, пытаясь на словах объяснить необъяснимое. Правда, поосторожничав, не упомянул об опасениях по поводу собственного рассудка. А когда закончил, обратил внимание на улыбающегося Моуди.

– Проблема-то чепуховая. Либо кому-то действительно понадобилось вас убрать, либо налицо сомнения, не становитесь ли вы шизиком.

Джад с удивлением уставился на него. Один ноль в пользу Моуди.

Тот продолжал:

– Вы сказали, что расследование ведут полицейские. Помните их фамилии?

Толстяк раздражал Джада. Наверное, не следует слишком-то ему доверять. Надо убираться отсюда, и поскорее. Тем не менее от ответил:

– Фрэнк Анжели и лейтенант Макгриви.

Что-то в лице Моуди изменилось.

– А зачем кому-то убивать вас, доктор?

– Понятия не имею. Насколько могу судить, врагов у меня нет.

– Ну уж, один-то непременно найдется. Как у каждого. Я всегда утверждаю: враги, как соль на хлебе жизни.

Джад чуть было не поморщился.

– Женаты?

– Нет.

– Вы – гомосексуалист?

Джад вздохнул:

– Послушайте, я уже прошел через все это в полиции и…

– Да. Только мне вы платите за услуги, – невозмутимо произнес Моуди. – Деньги должны кому-нибудь?

– Разве по обычным ежемесячным счетам.

– А пациенты?

– Пациенты как пациенты.

– Ну, я всегда утверждаю: если ищешь морские раковины, иди на берег моря. В своем большинстве они чокнутые, верно?

– Неверно, – резко возразил Джад. – Просто у них есть проблемы.

– Душевные проблемы, с которыми сами справиться не в силах. И может, кто-то из них затаил обиду или, еще хуже, крепко точит на вас зуб?

– Возможно, только здесь есть одно «но». Большинство пациентов находится под моим наблюдением в течение года, а то и больше. За такой период я успеваю достаточно хорошо изучить их.

– Неужели они никогда не злятся на вас? – неожиданно спросил Моуди.

– Всякое бывает. Но мы ищем не рассерженного человека, а параноика с манией преследования, который уже убил двоих и несколько раз покушался на меня. – Джад замолчал, потом усилием воли заставил себя продолжать: – Если обнаружится подобный пациент, которого я не раскусил, то перед вами самый некомпетентный специалист за всю историю психоанализа.

Он поднял голову и встретился взглядом с Моуди.

– Я всегда утверждаю: начинай с самого начала. Первое, что нам нужно сделать, это выяснить – пытаются свести с вами счеты или вы психопат. Верно, доктор? – спросил тот.

Лицо детектива расплылось в широкой улыбке, что смягчило резкость сказанного.

– Как это сделать?

– Очень просто. Как в бейсболе. Вы стоите на «базе» и не знаете, кто бросит мяч. Вот и следует выяснить, идет ли вообще игра, а если идет – кто игроки. У вас есть машина?

– Да.

Джад уже забыл, что собирался бежать и найти другого детектива. Он нутром почуял: под напускной манерой поведения скрывается интеллект, невидимый поверхностному наблюдателю.

– Мне кажется, у вас расходились нервишки. Я хочу, чтобы вы поехали отдохнуть, – сказал Моуди.

– Когда?

– Завтра утром.

– Это невозможно, – запротестовал Джад. – У меня назначены пациенты.

– Отмените, – невозмутимо парировал Моуди.

– Но зачем…

– Я ведь не даю советов, как вам работать. Когда выйдете отсюда, поезжайте в бюро путешествий. Пусть зарезервируют номер… – Он подумал: – …у Кроссинджера. Очень приятная дорога через Кэтскилс. В вашем доме есть гараж?

– Да.

– О'кей. Прикажите подготовить машину к дальней дороге, чтобы в пути не было никаких неожиданностей.

– А нельзя это сделать на следующей неделе? Завтра весь день…