Анжели включил фары. Было четыре часа дня, но низкие свинцовые тучи, гонимые ледяным ветром, надежно спрятали солнце.

Они ехали больше часа. Машину вел Анжели. Рядом с ним сидел Роки Ваккаро. Джад и Энтони – на заднем сидении.

В начале пути Джад все поглядывал в окно, надеясь увидеть встречную полицейскую машину и каким-нибудь образом привлечь к себе внимание, но Анжели выбирал уединенные боковые дороги, по которым почти никто не ездил. Они миновали Морристаун по задворкам, выехали на 206-ю магистраль, а затем повернули на юг, к центральной части Нью-Джерси с относительно редкими населенными пунктами. Из недр серых туч вдруг хлынул дождь с ледяной крупой и дробно застучал по ветровому стеклу, словно свихнувшиеся барабанные палочки.

– Сбрось скорость, – приказал Демарко. – Еще угораздит во что-нибудь врезаться.

Анжели послушно отпустил акселератор.

Демарко обратился к Джаду:

– Вот так и другие совершают ошибки. Нужно поступать, как я – намечать четкий план действий.

Джад взглянул на него острым профессиональным взглядом. Теперь он мог ответить на многие вопросы. Этот человек страдал манией величия, поэтому бесполезно апеллировать к разуму или логике. В нем отсутствуют нравственные начала, не работают сдерживающие центры.

Часто Демарко убивает сам, руководствуясь превратным чувством чести. Это называется «сицилийская месть» – стереть пятно позора, которым, как он считал, жена запачкала его и его семью. Он убил Джона Хэнсона по ошибке. Когда Анжели доложил, что случилось, он пошел с ним в кабинет и застал там Кэрол.

Бедная девочка! Она не могла отдать пленки миссис Демарко, потому что не знала этой фамилии. Если бы Демарко обуздал свой темперамент и объяснил Кэрол, кто такая Анна… И в том, что не мог спокойно реагировать на неудачи, виновата его болезнь. Он впал в неистовство, и Кэрол погибла. Ужасно. Затем он сбил на улице Джада и позже еще раз приходил с Анжели. Конечно, Макгриви был уверен в виновности Джада, и Демарко решил представить его смерть ка самоубийство, якобы совершенное под тяжестью улик. Это поставило бы точку в дальнейшем расследовании.

А Моуди… многострадальный Моуди. Когда Джад назвал имена детективов, занимающихся этим делом, ему показалось, что тот прореагировал на Макгриви, но в действительности Моуди уже тогда знал, что Анжели связан с «Коза ностра». А стоило ему копнуть чуть глубже…

Джад посмотрел вбок на Демарко:

– Что будет с Анной?

– Не беспокойтесь. Я о ней позабочусь, – сказал тот.

– Да уж… – многозначительно подтвердил Анжели.

Бессильная ярость заклокотала в Джаде.

– Не нужно было жениться на женщине не нашего круга, – размышлял вслух Демарко. – Чужакам никогда не понять истинное положение вещей. Никогда!

Они ехали по равнине, почти лишенной растительности. Впереди сквозь пелену дождя и снега Джад заметил неясные очертания какого-то завода.

– Почти приехали, – объявил Анжели.

– Ты хорошо поработал, – сказал Демарко. – Мы спрячем тебя где-нибудь, пока все не утрясется. Куда бы ты хотел поехать?

– Мне нравится Флорида.

Демарко одобрил:

– Нет проблем. Остановишься у наших людей.

– Я знаю там несколько роскошных телок, – заулыбался Анжели.

Демарко встретился с ним взглядом в зеркальце заднего обзора и улыбнулся в ответ:

– Вернешься с загорелым задом.

– Надеюсь, больше ничего не подхвачу.

Роки Ваккаро заржал.

Показались длинные промышленные корпуса, из труб валил дым. Они свернули на узкую дорогу и остановились у высокой стены. Ворота были заперты. Анжели погудел, и за решеткой появился человек в плаще и шляпе. Увидев Демарко, кивнул и распахнул ворота. Машина въехала, железные створки за ней захлопнулись.

Значит, они в конечном пункте.

В девятнадцатом участке капитан Бертелли, Макгриви, три детектива и два сотрудники ФБР просматривали пухлые досье.

– Вот список семей «Коза ностра» на востоке. Здесь все главари и их помощники. Беда в том, что мы не знаем, к какой из них принадлежит Анжели.

– Сколько понадобится времени, чтобы их всех навестить?

Ответил один из фэбээровцев:

– Здесь около шестидесяти фамилий. По крайней мере, сутки, но… – Он замолчал.

Макгриви недовольно бросил:

– Доктор Стивенс через сутки уже будет на том свете.

В открытую дверь быстро вошел молодой полицейский в форме.

– Что еще? – спросил Макгриви.

– В Нью-Джерси не знают, как быть, лейтенант, но вы приказали докладывать обо всем необычном. Позвонила женщина и просила соединить ее с управлением полиции. Сказала, что это очень важно, а потом вдруг линия разъединилась. Оператор ждала, но больше не позвонили.

– Откуда был звонок?

– Из городка Оулд Тэппен.

– Она выяснила номер телефона?

– Нет. Звонившая очень быстро повесила трубку.

– Да бросьте вы, – успокоил Бертелли. – Наверное, у какой-нибудь старухи пропал кот.

Телефон Макгриви призывно зазвонил. Он схватил трубку:

– Лейтенант Макгриви!

Присутствующие увидели, как напрягся его взгляд.

– Так! Скажите им, чтобы не трогались с места, пока я не буду. Выезжаю сейчас же!

Он резко бросил трубку:

Дорожный патруль около Мидлстоуна только что засек машину Анжели, двигающуюся на юг по 206-й магистрали.

– Сели на хвост? – спросил один из сотрудников ФБР.

– Патруль ехал в противоположном направлении. Пока развернулся, машина Анжели уже скрылась. Я знаю этот район. Там ничего нет, кроме нескольких заводов.

Он обратился к одному фэбээровцу:

– Можете быстренько представить список этих заводов и из владельцев?

– Конечно. – Тот снял телефонную трубку.

– Сообщите мне данные, как только они будут. – Он повернулся к присутствующим: – Поехали! И пошел к двери, следом за ним детективы и второй сотрудник ФБР.

Анжели проехал мимо будки сторожа и дальше к нескольким странного вида высоким строениям. Вздымались ввысь кирпичные трубы, тянулись вдаль гигантские желоба с загнутыми кверху краями. Все это в капельках серой измороси напоминало вставших ни дыбы доисторических монстров, чему способствовал размытый, какой-то вневременной фон.

Машина остановилась около необычного сооружения, опутанного трубами и лентами транспортеров. Анжели и Ваккаро вышли, и Ваккаро открыл заднюю дверцу со стороны Джада. В руке он держал револьвер.

– Вылезай, доктор!

Джад медленно выбрался из машины, за ним последовал Демарко. На них обрушился шквальный ветер, а рядом что-то грохотало. На расстоянии двадцати пяти футов находился огромный трубопровод, в котором, в котором ревел сжатый воздух, засасывающий все, что оказывалось около разверзнутой пасти приемника.

– Один из самых больших трубопроводов в стране, – почти крича, похвастался Демарко. – Хотите посмотреть, как он работает?

Джад с недоверием покосился на него. Опять Демарко играл роль гостеприимного хозяина, развлекающего гостя? Нет, сейчас он не играл. Он действительно был таковым. И от этого кровь стыла в жилах. Демарко намеревался убить Джада, но относился к этому, как к самому обыкновенному делу, которое следует провернуть, например, выкинуть на свалку ненужное оборудование. Только сперва его подмывало удивить и огорошить.

– Пошли, доктор. Это интересно!

Они двинулись вдоль цеха – Анжели впереди. Демарко рядом с Джадом, а Ваккаро сзади.

– Мой завод ежегодно приносит более пяти миллионов дохода, – гордо сказал Демарко. – Все автоматизировано.

По мере приближения к трубопроводу грохот усиливался, становясь почти нестерпимым. В сотне ярдов от вакуумной камеры по ленте внушительного конвейера двигались бревна и попадали в строгальный агрегат – двадцать футов длины и пять высоты. В нем ходили режущие насадки, острые как бритва. Ошкуренные бревна препровождались в желоб, похожий на барабан, в котором вращался ощетинившийся ножами ротор. В воздух летели мокрые опилки, их засасывал трубопровод.