– Нет. Не яд. – разбирает она.

– Лиса, – слышит она голос Юмы. – Лиса, что с тобой? Что Вы с ней сделали?

Слова слышатся уже чётче. Она находит взглядом сестру. Нет, нет, он ведь и ее тоже сейчас…Но мужчина говорит Юме, что Лисе стало плохо, а он лишь дал ей понюхать мятные капли. Юма зовёт отца. Через минуту появляется нир Морис и тут у Лисы окончательно темнеет в глазах. 

«Темно. Почему так темно?»

Лиса открыла глаза и сначала подумала, что ослепла. Но потом до неё дошло, что на ее лице что-то лежит. Она провела рукой, нащупав всего лишь влажное полотенце. В комнате было тоже темно, однако лунный свет просвечивал сквозь хлопчатые шторы, которые Юма называла цветочными. Она посмотрела на кровать сестры, но не увидела ее.

– Юма, – вышло совсем уж шепотом. Лиса прочистила горло. Пить хотелось невыносимо. – Юма.

Темнота казалась всепоглощающей. «А вдруг он их всех…» Даже мысли подернулись холодом от жуткой догадки. Она помнила все, что произошло. И ей до сих пор было страшно находиться с этим человеком под одной крышей. Приподнявшись на руках, девушка прислушалась к себе. Голова уже не кружилась и, что удивительно, даже не болела. Была небольшая слабость и все.

– А может мне все приснилось? – пробормотала она. – Ну, хорошо, не приснилось, привиделось.

В доме было тихо. Обычно слышались хоть какие-нибудь звуки. Лиса прислушалась. Ничего. Лишь ее дыхание. Не слишком мерное, кстати. Она глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

Пол показался ей слишком грубым, когда ее ноги коснулись деревянных досок. Сорочка с шорохом скользнула по ногам. Сорочка. Значит ее переодели. Тишина резала слух. Лишь дойдя до двери Лиса обнаружила, что та закрыта и вздохнула немного свободнее. Причина тишины отыскалась. И правда, стоило ей открыть дверь, как она услышала шум голосов и увидела свет в конце коридора.

Юма, Трейс и Вален отыскались в общей кухне. Мальчики сидели за столом, сестра же мерила кухню шагами.

– И что с того, что он «мастер»? – говорила она, обращаясь к Валену.

Вален выглядел неважно. Лиса остановилась в дверях и только тут сообразила, что стоит в одной сорочке. Она развернулась, но тут же вынуждена была остановиться. Юма налетела на неё как ураган.

– Лиса, ты проснулась. Ой, ты бледная. Что? В сорочке? Ерунда. Сейчас принесу чего-нибудь. Ещё не хватало гулять в твоём состоянии по лестнице туда-сюда. Быстро все отсюда. – Юма повернулась к братьям с таким грозным видом, что даже Трейс ретировался без звука.

Все-таки приятно, когда о тебе заботятся и любят тебя просто так. Лиса поймала себя на мысли, что тоже привязалась к Эйсам за эти пять лет. Конечно, она не воспринимала нирру Альму как маму, но все же та была ей дорога. За пять прошедших лет Лиса не могла припомнить ни одного случая, когда бы ее отругали просто так или попрекнули куском хлеба. Она понимала, как ей повезло. Повезло, что у мамы оказалась такая подруга, а у той такая семья.

И вот сейчас, когда все, кроме нира Мориса (ну не мог он бросить трактир, лодочники, как и говорила Юма заполнили весь небольшой зал) собрались за столом, пришлось объяснять, что произошло. И как бы ни было стыдно, признаться в том, что вытаскивала камень и рассматривала его без разрешения владельца. Рассказывая об этом, Лиса опустила глаза, предчувствуя заслуженное осуждение. После того, как она замолчала, над столом повисла тишина. Если ее сейчас выгонят из дома, они будут абсолютно правы. Но несмотря на ожидающие ее неприятности, расстраивало девушку только, что они будут плохо о ней думать. Лиса вздохнула.

– Конечно, не следовало брать то, что тебе не принадлежит, Лиса, – спокойно проговорила нирра Альма. – но тебя оправдывает то, что ты сделала это лишь по молодости, глупости и из любопытства. А не ради наживы. Думаю, что это само по себе уже послужило тебе уроком и наказанием.

Нирра Альма вздохнула и Лиса, осмелившись взглянуть на хозяйку дома, с облегчением обнаружила в ее глазах лишь волнение за себя.

– Ну что ты, Лиса, – обняла ее Юма, заметив слёзы в глазах сестры. – Вот если бы это была я, то не только посмотрела, но ещё бы и рассказала всем об этом.

– Сейчас важно другое, Юма. – произнёс тихо и серьезно Вален. – Какое воздействие было оказано на Лису. И что теперь делать. Мы ничего не сможем предъявить мастеру Истеру. Он маг, Лиса.

Юма нахмурилась. Трейс сидел как на иголках. Нирра Альма о чем-то размышляла, внимательно слушая то, о чем говорил Вален.

Лиса же понимала, что это все объясняет. Все странности этого человека, все его действия. Всё, кроме того, что она смогла увидеть то, чего не должна была видеть. Если только это не было каким-нибудь внушением. Кто их знает, этих магов.

– Подумаешь, маг. – не унималась Юма. – Разве он не обязан обеспечивать нам спокойную жизнь без магических опасностей? Разве не в этом смысл их существования?

– Нет, Юма. – ответил Вален. – Маги нам ничего не должны, как и не обязаны отчитываться перед нами за свои действия.

– Он не сказал, что будет со мной? – голос Лисы был тихим, но вопрос услышали все.

– Он не просто маг, Лиса. – в голосе Валена сквозило сожаление. – Он Имперский сыщик.

– Что это значит? Я не понимаю. – Лиса снова утратила логичность собранных и связанных ею событий.

Вален посмотрел на неё, и девушка поняла, что видит в его взгляде отчаяние и обреченность, свою обреченность.

– Это значит, что он подчиняется лишь Магистерству и Императору. И в его власти сделать все, что угодно. Даже асс Бреор Крестский ему не указ.

Часы, висевшие напротив входа в кухню, оглушительно пробили десять часов вечера. Лиса по привычке отметила, что девятый удар звучит хрипло, а значит нир Морис так и не сносил их артефактору. В голове было звонко и пусто.

– И что же такая шишка-пустышка делает у нас в трактире? – звонкий голос Трейса разорвал тишину.

Юма угукнула, на этот раз для разнообразия поддержав младшего брата. Лиса заметила, что нирра Альма хмурится, словно решает для себя как поступить. Вален же лишь пожал плечами и взлохматил брату волосы.

– Возможно ищет что-то. – хриплый голос, произнёсший эту фразу, заставил всех вздрогнуть. На пороге стоял сам предмет спора и, ничуть не смущаясь, разглядывал уютное семейное собрание. Лиса почувствовала, как сжимается под его взглядом и, нарочно выпрямила спину, не позволяя страху завладеть собой, ну хотя бы создать видимость этого.

– Мастер Истер. – проговорила нирра Альма, поднимаясь. – Проходите, прошу Вас.

В ее голосе не было ни малейшего намёка на упрёк, но, тем не менее, все поняли ее фразу именно так. И сам постоялец в том числе. Однако ничуть не смущаясь, он прошёл на кухню и опустился на стул нира Мориса, занимая вместе с ним и главенство за столом. Юма сжала руку Лисы под столом, показывая, что не даст сестру в обиду. Девушка сжала ее руку в ответ.

– Думаю, что следует прояснить ситуацию. – голос мастера Истера неприятно резал слух, Лиса вдруг захотела, чтобы он замолчал. Она чувствовала, что если он сейчас скажет то, что собирается, то весь ее мир рухнет. И все же она подняла на него взгляд. На миг ей показалось, что его глаза черны, как тогда, утром. Но нет, на неё, именно на неё, смотрели пасмурно-серые, колючие глаза. Лиса попыталась представить человека, сидевшего рядом с ней совсем маленьким. Она всегда так делала, когда пыталась избавиться от страха перед людьми. Представляла их маленькими детьми, нашкодившими или беззаботно-веселыми. И это всегда срабатывало. Всегда. Кроме этого раза. Тогда пришлось сосредоточиться на том, о чем говорил неприятный гость.

– …не стану. Несмотря на то, что любопытство могло привести к, хм…, крайне неприятным последствиям. Вся ваша семья может не ожидать от меня никаких ответных или отсроченных мер и в будущем…Но… – маг замолчал.

Лиса отметила, как заходили желваки на лице Валена и как побледнела нирра Альма.