— Почему ты всегда мокрая и горячая, Ари? — прохрипел мне в ухо Макс, — это, блин, какая-то волшебная способность?

— Да, я твоя супер-женщина, Родэн, смирись, — издала я гортанный смешок.

Он, усмехнувшись, что-то прошипел мне в лопатки, водя по плечам горячим ртом.

Принц повернул меня к себе, поднял за ягодицы и, впившись в рот голодным поцелуем, посадил на каменный горячий член. Медленно, давая ощутить всю длину.

— Ты меня как-будто засасываешь, черт, — просипел мне в ключицу. Я привычным жестом вцепилась в густые короткие кудри, поднимая его голову, заставляя смотреть в глаза.

Впившись в него взглядом, начала скользить по всей длине набухшего члена вверх вниз, пристально наблюдая как расширяются зрачки, превращая глаза в две черные дыры, как толчками выходит поверхностное дыхание. Я буду воскрешать эту картину перед мысленным взором каждый раз, как ты снова перевоплотишься в невоносимую задницу, Максик. Он меня как-будто услышал, снова жадно впился ртом в губы, пригвождая к дереву, начав быстро вколачивать член. Голая спина вдруг стала адски гореть, царапаясь о кору, но я даже не сразу это заметила. Легкая боль, или она такой казалась, по началу дико заводила, гармонируя с долбящимся как отбойный молоток членом внутри. Но потом резко пришлось взвыть. Макс от неожиданности отпустил меня, я повернулась к дереву лицом, задыхаясь, обнимая шершавый ствол, чтобы не упасть. Ноги не держали. Сзади раздалось какое-то возмущенное карканье:

— Сумасшедшая баба! Ты чего терпела?

Видимо все было действительно плохо.

— Я не терпела, было вполне…потом обсудим, Макс, давай же, — внутри все горело, требуя разрядки. Родэна не надо было долго упрашивать, он, что-то проворчав, схватил меня за ягодицы и сильно натянул на себя, потом нашел одной рукой клитор, надавливая на него, как-будто использует чертову азбуку Морзе, нежно целуя поцарапанную спину. Мне показалось, или из глаз посыпались искры. По-моему, я начала выть. Оргазм просто снес меня, ноги подкосились, я буквально сползла по дереву, добиваемая сзади Родэном. Вот это я понимаю, единение с природой. С этого момента походы-официально мое любимое занятие.

— Не знаю как там насчет до смерти, но до первой крови получилось, — сипло усмехнулся мне в шею отдувающийся Макс и смачно поцеловал. Губы у него и правда были с солоноватым привкусом.

Я в полудреме с закрытыми глазами протянула руку, чтобы обнять Макса, но наткнулась на пустоту. Сон тут же, как рукой сняло, заставив подскочить на импровизированной постели. Я была на полянке одна. Солнце уже поднялось достаточно высоко. Где, черт возьми, мой черноглазый Тесей? Бросил меня в лучших традициях древнегреческой трагедии? Я в волнении огляделась и заметила клочок бумаги, исписанный карандашом, валявшийся рядом. «Я за завтраком, не вздумай двигаться с места. Не застану — искать не буду». А потом приписка: «Веток набери». Вууух, ну просто сама нежность. С добрым утром в интерпретации Родэна. Желудок возмущенно заурчал, предавая меня и становясь на сторону этого грубияна. Что ж, веток так веток. Ура, у нас будет костер! И возможно мы даже что-нибудь на нем поджарим…

Макс явился минут через двадцать, перекинув через плечо окровавленного малыша Бемби. Я застыла… Я все понимаю, но есть персонажа из мультика? Я до сих пор помню, как ревела в детстве, когда у него маму убили. Я бы и сейчас наверно прослезилась. А этот изверг всадил няшке арбалетную стрелу прямо в голову. И идет с таким видом, с каким наверно Прометей нес людям огонь. Родэн свалил к моим ногам пятнистое бездыханное тельце.

— Разделывай, я пока костер разведу, — и кинул мне нож.

— Чччто значит разделывай? — запинаясь, пролепетала, не в силах отвести глаз от навсегда застывшей мордочки.

— В смысле? — Макс нахмурился, не понимая моего замешательства, — то и значит. Шкуру сними с него. На куски можешь не резать. Он мелкий, можно целиком быстро зажарить.

— Не мелкий, а маленький, — дрожащим голосом уточнила я, — ты что, не мог убить кого-то…менее… менее беззащитного?

— Тебя, например? — Родэн явно начал заводиться от того, что его добычу не оценили. Он помолчал и, прищурившись, спросил:

— То есть кушать ты его не будешь?

— Ну…,- мне, конечно, было жалко бемби, но в виде жареного шашлыка он меня вполне устраивал. Да, меня поймали на двуличии, сознаюсь. Я развела руками и умоляюще взглянула на своего кормильца:

— Родэн, ну все эти кровавые истории совсем не мое. Это ты у нас, если утром кому-то глотку перерезал, ходишь потом весь день довольный, как кот под валерьянкой. А я не могу без слез содрать кожу с младенца- олененка. Давай я лучше костер разведу, ладно?

— У тебя обо мне какое-то извращенное представление, — протянул Макс.

— Может потому что, ты извращенец, — в тон ему пропела я, с благодарной улыбкой наблюдая, как он тянется за ножом.

— Что-то я не помню, чтобы ночью ты на это жаловалась, — взглянул вдруг Родэн пахабнейшим взглядом из своего арсенала, заставляя невольно краснеть, прокручивая в голове последние жаркие двенадцать часов.

— Как спина? — с невинной участливой улыбкой продолжил Макс, вколачивая меня в состояние тотального смущения.

— Спасибо, нормально, — и что я так зарделась, черт.

— Не переживай, скоро заживет… Хотя в принципе то, что ты пока только сзади или сверху можешь… есть в этом…

— Прекращай, — прошипела я, подскакивая и выжигая дырку у него на лбу. Принц только рассмеялся. Я с возмущенным видом оставила живодера с его бездыханной жертвой и отправилась разжигать костер. Да, вчера и правда было жарко. Как я могла не заметить, что разодрала себе спину в кровь об этот чертов дуб? Это был просто живительный бальзам для Родэновского самолюбия, которое, в общем-то, и так ни в каких лекарствах не нуждалось. Всю обратную дорогу от реки он светился как медный таз, а потом, крепко поцеловав, просто лег на наши импровизированные матрасы, посадил меня на свой, опять колом стоящий, член и… заложил руки за голову! Просто улегся поудобней и, устремив на меня затуманенные глаза с наркоманскими зрачками, стал ждать представления. Сейчас меня это возмущало, но тогда… Тело трясло от желания, от ощущения бархатистого члена внутри, я чувствовала на коже его пристальный взгляд, как жаркое прикосновение… В общем еще одно подтверждение своей неповторимости он от меня с легкостью получил, просто лежа с закинутыми за голову руками… И вспоминать это утром не хотелось, но Макс похоже не даст забыть.

Я так увлеклась, собирая еще немного хвороста и ведя внутренний возмущенный монолог, что не заметила выступающую корягу над небольшим обрывом, которым заканчивалась наша полянка. И, зацепившись ногой, кубарем скатилась вниз к реке. Боже, как больно! Спину опять нещадно защипало, косички насобирали ветки и репейники. Ребра ударились об острый камень, так что было не вздохнуть. Нога… Я кое-как села, тупо уставившись на свою левую ногу. После коленки шла…Еще одна? А ступня была вывернута под каким-то странным углом. Штаны приподнимать не хотелось. И так понятно, я больше никуда не иду. Похоже, и эту Ариадну Тесей бросит умирать.

***

— Эй, ну ты как, Ари? Как умудрилась то вообще? — послышался приближающийся голос Родэна, который, спускался ко мне, — Ты что там вообще сидишь? Удари..- он увидел мою ногу, — лась, — глухо себе под нос закончил слово. На лбу у Макса загорелась неоновая надпись: это конец. Принц медленно присел рядом, машинально поигрывая окровавленным ножом в руке, гипнотизируя неестественный изгиб конечности. На меня он глаз не поднимал. «Может сейчас и прирежет этим ножом, чтоб не мучилась», — промелькнула дикая мысль в голове.

— На самом деле не особо и больно, — почему-то хрипло проговорила я.

— Это шок, — кивнул Родэн, голос у него тоже был так себе.

И опять тишина. Хотелось спросить «что делать», но было до жути страшно услышать ответ. Принц, молча, ножом отрезал штанину до коленки. Закрытый перелом. Было видно, как осколок кости натягивает кожу. Он кинул на меня непроницаемый взгляд, встал и куда-то пошел, ничего не объясняя.