Спустя две недели леса Купеческой гильдии отступили и мы достигли границ королевства Гроаберг. Густые заросли сменились на светлое редколесье. Вдали виднелись пастбища с чернеющими спинами быков. До столицы королевства — Крониуса,оставалось всего несколько дней пути. Скоро нас ждет встреча с королем Дионисом. Надеюсь,это будет последняя его встреча…Я ввязался в чужую политическую игру ради выживания. Если все выгорит — стану богат… Но разве к этому я стремился всю жизнь? Одно лишь грело душу, что наша цель — душегуб, который ради наживы и власти готов пожертвовать целыми народами. Огата хоть и сучка, но в этом плане я на ее стороне. Ее подданные не нищенствуют, королевство процветает, это многое говорит о правителе. Возможно, королевство Оплария станет моим новым домом. Здесь я не ощущаю потребности убивать… Может потому, что регулярно приходится это делать? По крайней мере, на меня не смотрят как на маньяка, серийного убийцу… Здесь я вновь могу почувствовать себя человеком… Как раньше. Эх… Человеком…Давно это было…Впереди показалась деревенька. Солнце уже клонилось к закату и хороший постоялый двор нам сейчас очень бы не помешал. Несколько недель скитаний по лесам осточертели и отдавали в желудке опротивевшим до тошноты вяленым мясом. Хороших лучников среди нас не было, и редко когда, мне удавалось подстрелить зайца или рябчика. Арбалет я прихватил из хижины ведьмы, мы нашли его среди трофеев.Он мне сразу приглянулся. Ложа из черного дерева украшенная замысловатой резьбой. Стальные дуги, когда-то отполированные до блеска, сейчас потемнели от времени и невзгод, но сохранили свое скрытое величие, много крови они повидали, много людей убили.Колчан со стрелами я нашел в другом сундуке. Я захватил арбалет как понравившуюся игрушку, но потом пришлось осваивать новое оружие ради того, чтобы разнообразить наш рацион свежим мясом. Ежедневно на привале я упражнялся стрельбе из арбалета, метал кинжалы в мишень на дереве и понемногу осваивал меч. С последним пока получалось не очень, но против деревенщины с вилами (если не брать в расчет мои кинжалы) с мечом в руках выстоять уже мог.Несколько раз порывался выбросить громоздкий клинок в кусты и забросить занятия, но Тион не давал мне этого сделать. Говорил, что настоящий воин владеет несколькими видами оружия. Никогда не знаешь, что в минуту смертельной опасности окажется у тебя в руках. Да и с ножичками против бронированного латника не сподручно биться. А мечом и броню вскрыть можно…Лошади, чуя приближение деревни (а в каждой деревне есть вкусный овес), зафыркали и прибавили шагу. Небольшое поселение раскинулось в долине у леса. У крайнего дома нас встретил мужичок с рябым лицом в длинной холщовой рубахе и безразмерных крестьянских штанах.— Здравствуйте, господа путники, — мужичок отвесил поклон и улыбнулся желтизной подгнивших зубов. — Что ищете в наших краях? Может переночевать желаете?— Где здесь постоялый двор? — буркнул Каллин. — С кабанчиком на вертеле и хорошей выпивкой?— Простите, господа путники, — рябой так и не выпрямился полностью из поклона, — деревенька наша небольшая, и постоялого двора здесь нет.— Тьфу ты! Отродье бесово! Не видать мне сегодня кружки доброго рома и горячих ребрышек!— Не расстраивайтесь, господин! — пропел крестьянин. — За умеренную плату, я могу пустить вас в свой дом. А там и выпивку сыщу, и поросеночка зажарю. Вот моя усадьба. Один я живу, а сам могу у сына заночевать.— Так что ты сразу не сказал, смерд?! — Каллин повеселел и на радостях швырнул крестьянину горсть монет.Тот упал на колени и принялся лихорадочно их собирать, выковыривая из песка:— Спасибо, господа, за вашу щедрость, спасибо!.. Этого хватит чтобы неделю вы могли жить!— Нам только переночевать, — сказал Тион. — И лошадей накорми отборным овсом, устали после долгой дороги на травке перебиваться.— Будет сделано, ваша светлость! У меня лучший овес во всей округе. Прошу проходите в дом, располагайтесь! Я сейчас поросеночка зажарю и ром принесу… У меня в погребке такие запасы!***Дом крестьянина, расположенный на окраине деревни, внутри оказался не таким замызганным как сам хозяин. Это была просторная хижина с приличными топчанами и круглым столом посередине единственной комнаты. Рябой подсуетился накрыть на стол огородной закуски, а сам убежал жарить во дворе свиные ребра. Через открытое окна в дом тянулся пьянящий аромат местного барбекю. Я сглотнул слюну и заел ее помидором с пером зеленого лука.— У-ух! — Тион опустошил очередную чарку и, прижав рукав к носу, шумно втянул ноздрями воздух. — Славное пойло! Но на ром не похоже… Но горло дерет не хуже!— А по мне что ром, что брага! — чавкал огурцами довольный Каллин. — Лишь бы веселье давало, и голову кружило. Я не в палатах белокаменных рос, не гурман.Я опустошил уже целую кружку непонятного напитка и молча жевал, уставившись в одну точку.— Ты что грустишь, Ловчий? — хлопнул меня по плечу Тион. — Налить еще?— Я пропущу, — ответил я. — Вспомнил дом и на душе чуть тоскливо стало…— Ждет тебя там кто? — спросил ассасин.— Уже нет, разве что враги…— Ну, значит горевать не о чем. Здесь ты с коро будешь богат как лорд, имение свое получишь… Семью заведешь, а там что?— А там тоже семья, — мой голос стал еле слышим. — Толко мертвая…— Что?!— Ничего! Пойду прогуляюсь, — я резко встал из-за стола и, накинув куртку вышел из дома.Во дворе старательно дул на угли рябой. Мясо на решетке подрумянилось и шкворчало золотистой корочкой.— Куда вы, господин? — всплеснул руками хозяин. — Уже свининка поспела, сейчас за подносом схожу и на стол подам.— Спасибо, — я отвел глаза. — Я попозже поем…Ночная деревушка, название которой я даже не запомнил, спала глубоким сном. Покосившиеся домишки закрыли глазницы окон потрескавшимися ставнями и погасили свет. Редко где тявкнет разбуженная собственным сном собаченка или прогорланит песню поздний гуляка.Может, прав Тион? Теперь это мой дом? Дом не там где родился, а там где тебя ждут. Ни там, ни здесь меня никто не ждет… Значит, все равно где дом…Я брел по пустынной улице неизвестно куда. Неожиданно цепочка домов оборвалась и я очутился в глухом переулке, огороженным подгнившими заборами огородов. Луна выглянула из-за тучки и бросила бледный свет на заросший травой закоулок.— Помогите! — тишину вдруг прорезал сдавленный женский крик, будто кто-то зажимал рот рукой отбивающейся от злодея женщине.

Я насторожился и весь обратился в слух. Где-то рядом слышалось мычание и всхлипывание. Я вытащил из-за пояса кинжал и бросился бежать на звук. За поворотом в зарослях метровой лебеды боролись двое. Девушка в изодранном платье отбивалась от наседавшего на нее насильника. Тот зажимал одной рукой ей рот, а второй задирал на жертве подол. Жертва отчаянно брыкалась и пыталась прокусить ладонь парня. Наконец ей это удалось, парень ойкнул и одернул руку, но тут же залепил девушке увесистую оплеуху. Приставил к ее горлу нож и прошипел:

— Если хочешь жить…

Договорить он не успел. Я схватил его за ворот и сдернул с жертвы. Он покатился по траве, выронил нож и удивленно уставился на меня маленькими как у хорька глазками. Девушка вскочила и, прижимая лоскуты платья к груди бросилась прочь.

Хорек схватился за нож, но встать не успел. Удар сапога в челюсть опрокинул его в новь, а нож улетел в заросли травы. Я подошел к стонущему “Казанове” и встал ему коленом на грудь, так, что у того чуть хрустнули ребра. Острие моего кинжала уперлось в его горло. Другой рукой я зажал ему рот.

— Ш-ш-ш, — успокоил его я. — Не дергайся. За все приходится платить… Ты сам виноват…

На шее парня пульсировала жилка. Она испуганно подрагивала и манила своей незащищенностью. Как давно я этого не делал. Казалось не полгода прошло, а целая вечность. Я смотрел жертве в глаза в предвкушении ее скорой смерти. Один умелый чирк, и теплый красный фонтан унесет из тела насильника жизнь. Кровь впитается в землю и успокоит мою душу. Я сжал рукоять ножа так, что пальцы мои побелели. Острие кинжала чуть заглубилось в молодую кожу и пустило красную струящуюся ниточку по его шее…