Терри закончила приводить одежду в порядок и, направляясь к двери, лукаво подмигнула Дэвиду и ослепительно улыбнулась. Дэвид кивнул и нажал кнопку интеркома:

— Ладно, Ларри, скажи гостям, что они могут войти.

Посетителями оказались Сара Маклер и Роджер Флорес. Они были одеты в строгие деловые костюмы оранжево-зеленого цвета. К костюмам были прикреплены удостоверения сотрудников министерства науки США. Волосы у женщины были перетянуты оранжевой лентой.

— Как у нас сегодня дела, доктор Александер? — спросила Сара Маклер.

— Я понятия не имею, как обстоят дела у нас, мисс Маклер, — ответил Дэвид, — а вот у меня все прекрасно, хотя после вашего визита, боюсь, все будет наоборот. По опыту знаю.

Сара очаровательно улыбнулась. Ее белые зубы ярко контрастировали с шоколадной кожей. Она явно решила не обращать внимания на капризы Дэвида.

— Рада слышать, что у вас все прекрасно. Мы пришли к вам с поручением.

— Дело очень срочное и важное, — добавил Флорес.

Дэвид плюхнулся на стул:

— Послушайте, я очень благодарен за оказываемое мне доверие. И я, бесспорно, очень благодарен вам за то, что вы устроили меня сюда на работу. Но когда до вас, бюрократов, наконец дойдет, что я — ученый? Мое место на раскопках. Я не могу вечно просиживать здесь штаны!

— Вам не нравятся чисто теоретические исследования? — спросила Сара Маклер, занимая один из свободных стульев.

— Мне не нравится совсем другое, — ответил Дэвид, указав на экран компьютера. — За последние три недели ваше министерство и администрация заставили меня выступать с речью на целых семи обедах, ужинах и других мероприятиях, проводившихся в Лос-Анджелесе, Вашингтоне и еще черт знает где! Я больше времени провожу в самолетах и гостиницах, чем в институте! Черт побери, я занимаюсь важной работой! Как я могу трудиться, если вы без конца гоняете меня по всей стране!

— Доктор Александер… — попробовал прервать его Флорес.

— Нет, сегодня вам все-таки придется меня выслушать! Вы мне покоя не даете с тех пор, как я вернулся с Марса! То встречи с общественностью, то просветительские беседы, то пресс-конференции, то выступления в Сети. Я даже участвую в сборе средств! Мне осточертело пожимать руки и любезничать с людьми, которые ни фига в моей работе не смыслят! Мне осточертело лопать цыплят на шикарных банкетах! Меня, черт побери, дома жена ждет! Я по ней соскучился!

Здесь, конечно, Дэвид соврал, но всегда полезно, чтобы противник лишний раз почувствовал себя виноватым. В этом и заключается вся суть подобных разговоров.

— Больше всего мне осточертело, — продолжал он, — что меня отрывают от работы и заставляют вкалывать каким-то символом министерства науки. Почему меня гоняют по разным мероприятиям, когда я должен сидеть здесь и обрабатывать материалы, привезенные с Сидонии?

— Вынужден напомнить вам, — чопорно проговорил Флорес, — что именно вы, находясь на Марсе, настояли на публикации в Сети информации, которая вызвала столько споров.

— Я поступил так, как считал нужным!

— Конечно! Никто вас ни в чем не обвиняет. Вы правильно решили, что, опубликовав эти материалы, сможете здорово навредить ооновцам, стремившимся, чтобы о находках никто не узнал… Но публикация добавила проблем и нашему правительству. — Флорес указал на окно. — Вы видели толпы ваших поклонников? Они перекрыли движение от Маккормек Плейс до Музея Филда!

— Такого столпотворения не бывает даже во время спортивных состязаний на «Солдатс Филдс», — добавила Сара.

Дэвид вздохнул:

— Я все видел. Эти люди уже не смогут изменить свои взгляды, даже если я буду посещать парадные обеды, читать лекции в колледжах и выступать с сообщениями до потери сознания! Я не могу нести ответственность за поведение и мысли малограмотных недоумков, которые не способны отличить научные факты от бреда сивой кобылы!

— Вы заблуждаетесь, доктор Александер, — заявила Сара Маклер. — Боюсь, вы неправильно понимаете свои обязанности. Когда вы согласились занять должность в этом институте, предполагалось, что вы будете работать в тесном контакте с министерством науки. С нами. Знаете, в военное время публикация ваших материалов может взбудоражить даже самое уравновешенное общество. Интенсивно развивается движение за мир. Развивается оно, между прочим, по инициативе тех, кто свихнулся на ваших древних астронавтах. Именно вы дали толчок этому безумию, рассказав всему миру о человеческих трупах, найденных вами на Марсе!

— Мне очень жаль, что среди людей попадаются такие идиоты! Но я, к примеру, твердо верю в свободу совести. Нельзя скрывать от людей правду только потому, что она кому-то повредит!

— Вздор! — огрызнулся Роджер. — Вся история человечества основана на том, чтобы правильно преподнести информацию и создать необходимое общественное мнение.

— Ваши взгляды полны мерзкого цинизма!

— А ваши — глупейшей наивности!

— Прошу вас, джентльмены! — вмешалась Сара Маклер. — Доктор Александер, мы понимаем ваши чувства по поводу свободы совести, правды и так далее. В общем и целом, я согласна с вами. Более того, вас поддерживает президент. Чтобы там ни было, мы все-таки живем в демократическом государстве, а строгая цензура не совместима с демократическими принципами. Однако, я уверена, вы согласитесь, что если народу и стране грозит опасность, правительство имеет право прибегнуть к радикальным средствам.

Дэвид медлил с ответом. Пожав плечами, Сара продолжала:

— Во всяком случае, доктор Александер, напрасно вы взъелись на нас раньше времени. К вашему сведению мы не собираемся отправить вас с очередной лекцией ни в колледж, ни еще куда-нибудь.

— Что? Почему же вы сразу не сказали?

— Вы нам не дали возможности, — объяснил Роджер.

Сара строго взглянула на коллегу, а затем с улыбкой обратилась к Дэвиду:

— Честно говоря, мы собираемся отправить вас в путешествие. На довольно большой срок. Но вы, я думаю, согласитесь, так как ваша поездка будет связана с работой на раскопках и… я обещаю вам, что никто не станет пичкать вас мерзкими цыплятами!

— Куда я должен ехать?

— На Луну, доктор Александер. Нам нужно, чтобы вы прибыли туда как можно скорее.

— На… Луну?!

— Мы хотим немедленно доставить вас в О'Хейр. Через два часа вы окажетесь на орбите, а к вечеру будете уже в пути!

— Это… абсолютно невозможно!

— У вас назначена важная встреча? — спросил Роджер.

Дэвид подумал о свидании с Терри… Конечно, это не уважительная причина, чтобы отказаться от полета на Луну. Кроме того, предстоящее путешествие заинтриговало Дэвида.

— Почему вам нужно, чтобы я отправился на Луну?

— Доктор Александер, — сказала Сара Маклер. — Мы хотим сообщить вам секретную информацию. Секретную, вы понимаете? Вам запрещается обсуждать ее с кем-либо. Даже с людьми, которые работают в этом здании.

— Я понимаю.

— Несколько часов назад наши морские пехотинцы захватили небольшую ооновскую базу, расположенную на Луне. Они разыскивают профессора Марка Билло. Вы знаете такого?

Дэвид кивнул:

— Я встречал его несколько раз. Наша последняя встреча состоялась еще до войны, в Афинах, на конференции по инопланетной археологии. Марк Билло — очень хороший человек.

— Космическое командование ООН отправило профессора на Луну. По всей видимости, Марк Билло и его группа ведут там весьма значительные археологические раскопки.

У Дэвида расширились зрачки и отчаянно заколотилось сердце. Раскопки? На Луне?

— Раскопки как-то связаны со Строителями?..

— Об этом мы у вас хотели узнать. В записях Билло есть предположение, что инопланетяне довольно часто посещали Луну с длительными визитами. На Земле к тому времени уже зародилась цивилизация.

— Когда инопланетяне посещали Луну?

— Билло считает, несколько тысяч лет назад, — ответила Сара. — Удалось откопать кое-какие находки…

— Что именно найдено? Здание? Город?

— По поступившим сведениям, это какой-то космический корабль. Он потерпел крушение на Луне примерно восемь-десять тысяч лет назад. Именно поэтому так важно провести исследования…