— Ты что, правда умрешь, если я… — Она не договорила, но тонкие пальчики впились в мои волосы, и я зажмурился от мгновенного удовольствия.

Халли тут же прекратила, хотя я чувствовал: для этого ей понадобилось сделать усилие. Она не осознавала, что сейчас мы с ней единое целое.

— Как это бывает? Ну… Если остаешься один? — изменила она формулировку вопроса.

Я говорил медленно, и сказанное совершенно не вязалось с довольным расслабленным тоном:

— Раздражение, апатия, меланхолия или же, наоборот, внезапные вспышки гнева и склонность к неоправданному риску. Халли, синдром не миф. У нас в роду почти все мужчины ему подвержены. А может, и вообще все. Просто остальным не довелось встретить свою истинную пару.

— Ты сейчас серьезно?

Пальцы снова легли мне на голову, принялись перебирать волосы.

— Более чем.

— Но в учебниках пишут… — звучало не слишком уверенно.

— Мои предки когда-то приложили много усилий для этого. Реальные исследования хранятся только в домашних архивах рода Эллэ.

— Но почему? Не понимаю.

— Безопасность, Халли. Мы стали бы уязвимей, узнай кто об этой слабости. Десятилетиями наша семья подогревала слухи о том, что синдрома не существует, а странная привязанность, порой возникающая у оборотников… Ну так мало ли чем одержим тот, внутри кого живет зверь?

— Но Магдиа? Она орала о синдроме так, что, наверное, в Чаще было слышно!

Я скрипнул зубами. Так вот кто накрутил мою девочку!

— Не беспокойся, там была только семья. Вытвори она подобное в другом месте, ей попросту никто не поверил бы, к тому же сочли бы сумасшедшей.

— М-да… — Халли задумалась. — И правда, мало ли что за бред несет обиженная женщина. Отличный ход, а главное, долгосрочного действия. Но как же тогда… Она утверждает, что ты сделал мне предложение только из-за синдрома, иначе бы и не взглянул? Нет, я могу понять: чтобы сохранить жизнь, можно и не на такое пойти. Отказа, полагаю, ты не приемлешь, да и в твоих руках все рычаги, чтобы надавить на меня… — Халли горько рассмеялась, но ее глаза подозрительно блестели. — Не повезло же тебе! Хотел избежать одного нежеланного брака и тут же вляпался в другой. От судьбы не уйдешь. — Снова смешок на грани истерики.

Похоже, события этого вечера подействовали на нее сильнее, чем я думал, но у меня есть старое доброе лекарство от меланхолии. Я поднялся, нависая. Вынуждая смотреть снизу вверх.

— Ох, Халли, как же тебе не повезло! Сочувствую!

Забравшись на кровать, уложил ее рядом. Стиснул в объятиях, чувствуя, как непроизвольно откликается ее тело. Она тут же попыталась отстраниться.

— Отпусти. Зачем теперь все это?

— Потому что хочу. Потому что люблю тебя, Халли. Потому что эгоист. Потому что не понимаю твоих причин для обиды и не желаю понимать. И потому что где-то читал: даже когда ссоришься, нужно держаться друг за друга.

Она прикрыла глаза, замерев, лишь кончики пальцев трепетали на моей груди, словно не в силах выбрать: оттолкнуть или погладить.

И все же она не сдавалась.

— Но что, если я сама разорву нашу помолвку? Запрешь меня навечно в одном из своих поместий?

Разговор стал надоедать. Подавив поднимающееся против воли раздражение, постарался сказать максимально спокойно и убедительно:

— Халли, ты меня любишь?

Кажется, такого вопроса она не ожидала, потому уставилась на меня широко открытыми глазами. Я молча ждал ответ.

— Ты и так знаешь. — Она потупилась.

И я едва сдержался, чтобы не поцеловать русую макушку, и лишь втянул ноздрями запах волос и духов, приготовленных моей матерью. Повторил вопрос:

— Так любишь или уже нет?

— Люблю! — Она вскинулась, глядя с вызовом.

Раздражение точно волной смыло, и на его место пришло удовлетворение.

— И я тебя, — искренне улыбнулся своей волчице, направив на нее все светлое, что чувствовал.

Халли не смогла противиться этому. Вот он — синдром в действии. Наконец-то я все понял. Как чуть раньше ощущал ее злость и метания, так и теперь почувствовал затопившую душу радость.

— Это… Это подлый прием! — шепотом возмутилась она, не сводя помутневшего взора с моих губ.

— Вовсе нет. — Я легонько прикусил ее нижнюю губу. — В этом — наша с тобой сила. Преимущество. Мы всегда будем знать, что на деле чувствует другой. Главное — правильно распорядиться этим знанием. У тебя тоже синдром, Халли, мы повязаны самой Великой Матерью. А теперь ответь, что чувствую я? — Еще раз коснулся ее губ своими, с удовольствием ощущая, как в унисон стучат наши сердца.

Любимая обняла меня, прикрыв веки. То ли боролась с собой, то ли пыталась разобраться в моих чувствах.

— Ты… счастлив?

Моя улыбка стала шире и плотояднее.

— Ты же меня любишь, так что — да.

Халли Эрпи

Звонок проиграл мелодичную трель, когда Малина Ким ворвалась в зал концентрации и, проигнорировав подавшегося в ее сторону Кхарна, плюхнулась рядом со мной на мат.

— Я только что из деканата, — затараторила она, пытаясь отдышаться. — Госпожа Франтоцца просила передать, чтобы ты заглянула после занятий к магистру Ларду.

— В деканат?

— Нет, к загонам вроде.

— Это насчет моей отработки?

— Не знаю. Она не уточняла. Да и с какой стати?

— Тоже верно.

Втайне я понадеялась, что природник, удовлетворенный моими стараниями, решил отменить бестолковую повинность, которая должна возобновиться с сегодняшнего дня. К тому же после обеда мы с Райдом планировали посетить дворец. Неизвестно, когда вернемся. Предстоит ответственная миссия — определить, подвергался ли его отец воздействию магии крови, и помочь ему, если потребуется. Именно поэтому я с самого утра была вся на нервах, даже успокоительный чай не помог.

Мы замолкли под строгим взглядом преподавателя. Магистр Нарэм Гофф возник из сгустившихся теней прямо посреди зала и пошел дальше неспешной походкой, точно всегда был здесь. Не дожидаясь его команды, студенты начали разминку. Мы тоже быстренько сформировали перед собой по сгустку чистой энергии жизни. Изумрудно-прозрачная сфера идеальной формы, зависшая перед Малиной, вызвала одобрительный взгляд подошедшего теневика. Я же от волнения никак не могла совладать с нежелающей подчиняться энергией.

— Эрпи, это что, амеба? — монотонным голосом поддел Гофф.

По залу прокатился смешок, но магистр, похоже, пребывал в благодушном настроении и не стал продолжать нотации:

— Соберитесь и попробуйте снова.

Он зашагал дальше, заложив руки за спину, а я попыталась сделать как велено. Упражнение в общем-то простенькое. Его осваивают еще на первом курсе, и обычно у меня не было с этим проблем, но почему-то именно сегодня никак не получалось, даже ладони вспотели. Сферы у меня так и не вышло, зато амебы всех пород и мастей радовали взгляды окружающих.

— Да ну к бесам! — выругавшись, повалилась на спину и принялась созерцать потолок.

— Эрпи?

Запрокинув голову, уперлась взглядом в начищенные до блеска остроносые туфли преподавателя. Он тенями перешел, что ли?

— Простите, магистр — поспешно села. — Что-то у меня не то с концентрацией сегодня.

— Вижу. Обычно таких проблем с вами не было. — Магистр вторил моим мыслям. — Наверное, плохо отдохнули в выходные? — Пытливый взгляд проникал под кожу.

— Что-то вроде того, — ответила неопределенно.

— Тогда освобождаю вас сегодня от занятий, придете на отработку в четверг.

— Но…

— Студентка Эрпи, новый материал, который мы будем изучать, предполагает предельную сосредоточенность, я не могу вас допустить. На сегодня свободны, отдыхайте. — Мне недвусмысленно указали на выход из зала.

— С-спасибо.

Под завистливые шепотки покинула зал концентрации. Впрочем, не слишком я и расстроилась. Это даже хорошо, сбегаю быстренько к Ларду, узнаю, что магистр от меня хотел, и останется больше времени, чтобы собраться. Забросив в комнату учебники, проверила амулет вызова на шее и пластину мобильного портала в кармане. Вчера мы с Райдом о многом беседовали, и я больше не собиралась подводить его и пренебрегать безопасностью. Вообще решила вести себя так, чтобы соответствовать новому статусу. Никаких больше «дел», чтобы любимому не пришлось волноваться или рисковать из-за меня.