— И что теперь? — спросил он. — Что будем делать дальше?

— Ты будешь лечиться, — Вольфрам подошел и сел к нему на край кровати. — Я связался с Центром. Вечером к нам прибудет Куратор. Они откроют портал прямо сюда, в этот номер. Этим же порталом я отправлю тебя.

— Но я…

— Все. Это не обсуждается, — жестко сказал Вольфрам. — Неизвестно, что тобой сделал этот… объект.

— Ничего он со мной не сделал, — пробормотал Серегин. — Просто попытался пробить защиту «полога внимания». Не знаю, зачем. Может, хотел загипнотизировать. И получился такой вот эффект. Да через пару часов все пройдет…

— Вот пусть это подтвердят медики в Центре, — сказал Вольфрам. — Я же сказал, тема закрыта.

— Подождите, командир, — запротестовал Серегин. — Там были еще люди. Те, с кем хотел встретиться объект. Мужчина с военной выправкой, возможно, из КГБ. Профессор… скорее, археологии. Женщина… биолог. И еще один… непонятно, кто.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Вольфрам.

— Вы же читали мое личное дело. Там все написано. Я умею определять профессии людей… как-то, наверное, интуитивно. Но всегда правильно. На курсах специально проверки были…

— Да, но причем здесь КГБ? — сказал Вольфрам. — Мы же в Германии. Откуда здесь КГБ?

— Не знаю, но он точно оттуда. Или из ГРУ. Я почти сразу обратил на эту компашку внимание. Не знаю уж, зачем, но объект явно хотел с ними встретиться.

— И что это дает? — коротко вздохнул Вольфрам.

— Командир, как вы не понимаете, — заторопился Серегин. — Встреча с ними сорвалась. Объекту пришлось уйти. Но они ему зачем-то нужны, значит, он попытается еще раз. Если мы узнаем, кто эти люди, и проследим за ними, то выйдем и на объект.

— А это мысль, — удивленно сказал Вольфрам. — Ладно, до вечера все равно делать нечего, пойду узнаю про описанных тобою людей. — Он встал с кровати. — Наших соотечественников в гостинице немного. У них были бейджики?

Серегин, секунду подумав, утвердительно кивнул.

— Значит, они приехали на конгресс, — сказал Вольфрам. — Хотя, по твоим словам, никто, кроме женщины, врачами не является. Это уже любопытно. Ляшко, — велел он Олегу, — остаешься с Серегиным. Мало ли что. А я, думаю, не надолго…

Портал открылся в восемнадцать часов в номере, который Вольфраму пришлось спешно снять в соседней, прямо за углом, гостинице. С середины большой комнаты предусмотрительно убрали и распихали по углам хрупкий журнальный столик и мягкие кресла. Сам Вольфрам к этому времени уже вернулся из города, был мрачен, как черт, и в ответ на расспросы лишь буркнул:

— Прибудет Куратор, все узнаете.

Ровно в восемнадцать ноль-ноль посреди комнаты возник слабо светящийся овал, который, слегка пульсируя, стал постепенно сжиматься, одновременно делаясь все ярче и отчетливее. Потом, превратившись уже почти в точку, он вдруг разом, рывком расширился и занял большую часть комнаты. Серегин, которого с Олегом Вольфрам рассадил в кресла по углам, к этому времени уже окончательно пришел в себя, пытался метать громы и молнии по поводу собственной отправки и был повержен одной короткой фразой Вольфрама: «Я все сказал». Сам Вольфрам стоял у противоположной стены. Отсветы раскрывающегося портала бросали на его узкое лицо переменчивые блики, и казалось, что оно все время меняет выражение.

Расширившись и чуть-чуть не задевая потолок, овал вдруг мгновенно как бы вывернулся наизнанку. Неясная фигура шагнула из его центра, в секунду обретая плоть. В то же мгновение овал дернулся, сжался в точку и погас. Очень похоже на эффект, который возникал на экране выключающегося черно-белого телевизора. Посреди номера стоял Куратор. Его идеальную фигуру античного бога невозможно было спутать ни с кем.

— Какого… — взревел Вольфрам и тут же оборвал себя. — Почему отключили портал? — спросил он через секунду уже совершенно спокойным голосом. — Я же сообщил, что у меня есть больной, нуждающийся в госпитализации.

— Госпитализация отменяется, — повернулся к нему Куратор. — Все кончится этой ночью. Так или иначе. Мы знаем, где будет объект ровно через шесть часов. Последний шанс взять его. Не получится, будет накрыта вся местность. В Калининграде уже готовят самолет с двумя стратегическими ракетами среднему радиуса на борту. Знаете, с какой начинкой?

Вольфрам невольно облизнул внезапно пересохшие губы. Он догадывался, что может быть за начинка в этих ракетах.

— Где это место?

— За городом. Называется Die Meeresbucht.

— Лукоморье, — тут же перевел всезнающий Олег. — Ни фига ж себе!..

— Там находятся развалины родового замка Эгильмара, графа Леригау. В замок во время вашей последней войны попала бомба. Теперь там музей. И вся прилежащая местность охраняется законом.

— Все равно я против, — твердо сказал Вольфрам.

— Все уже решено, — сказал Куратор. — Выполните свою работу, и ракеты не будут пущены.

— Это шантаж, — сквозь зубы сказал Вольфрам.

— Это необходимость, — сказал Куратор. — Больше нельзя упустить артефакты и их владельца. Этот тандем нужно разбить. Иначе все будет плохо.

Серегин с удивлением и нарастающим беспокойством слушал их перепалку. Вольфрам даже не предложил Куратору сесть, как того требовала элементарная вежливость. Он вообще держал себя так, будто допрашивал подозреваемого.

Впрочем, Куратор не долго оставался на ногах. Не дожидаясь приглашения, он пошел и сел в пустующее кресло. Кресел было всего три, так что хозяину номера, каковым был Вольфрам, пришлось стоять.

Садясь, Куратор так развернул кресло, что оказался лицом к лицу с Серегиным, чуть ли не глаза в глаза. Серегин, всего лишь второй раз в жизни встретивший инопланетное создание, впервые был так близко к нему. Понимая, что пялиться на собеседника неприлично, он все же не мог отвести от него глаз. Лицо Куратора было лицом античной статуи древнегреческого бога, в котором каждая черточка была совершенной и завершенной. Но чуть загорелая кожа без единого изъяна уже не казалась живой, а походила на обивочный материал, отличный, качественный, но все же искусственный. И если присмотреться получше, как сделал Серегин, можно было понять, что коричневатый оттенок вовсе не загар, а фактура материала, потому что загар не распределяется так ровно, опять-таки без единого изъяна. Вдобавок Серегину начало казаться, что от Куратора исходят тонкий, едва уловимый запах. Странный запах, трудноописуемый, какой не может исходить не только от человека, но и вообще от любого живого существа. Сперва этот запах показался Серегину приятным, но чем дальше, тем больше чувствовалось в нем что-то отвратительное. Впрочем, Серегин не был уверен, что этот запах не является плодом его воображения.

— Надеюсь, ты в кондиции, — сказал Куратор Серегину.

— Вполне, — кивнул тот и облизнул почему-то тоже пересохшие губы.

— Почему вы так уверенно заявляете, где будет объект в указанное время? — резко спросил Вольфрам. — Откуда эти сведения?

— Получены сведения, — не поворачиваясь к нему, ответил Куратор, — что в ночь на двадцать второе июня у развалин замка будет произведен некий обряд… ритуал, могущий иметь не просчитываемые последствия. Объект заинтересован в этом ритуале. Он хочет обратить его на себя и…

— Ритуал? — перебил его Вольфрам. — Это что, магия какая-то? Там соберутся колдуны, и наш объект будет среди них?

— Не совсем так, — сказал Куратор. — Ритуал будут проводить не колдуны, а представители мощной спецслужбы. Спецслужбы вашей страны, старший лейтенант Волков.

— Меня зовут Вольфрам!

— Объект может вообще появиться в самом конце. Он хочет воспользоваться плодами их трудов. Только и всего. Ему это жизненно необходимо.

— Бред какой-то, — скривился Вольфрам. — Сотрудники КГБ — вы ведь ее имеете в виду? — не верят ни в какую магию. Как и все в нашей стране. На кой ляд им сдался какой-то там ритуал, чтобы тратить на него такие силы и средства… Это, кстати, не их искала сегодня полиция, как русских шпионов?