– Жадные твари, конечно. Денег – кучи. И все мало. Ты правильно сделал, что договорился – время работает на тебя, а там так укрепишься, что будешь им уже не по зубам. Впрочем, ты уже в шаге от этого. С драконами да с богатством – тебя им не взять. Но пакостить могут. Очень осторожно выпускай информацию, не пугай их.

– Слушай, тут такая вещь еще. Я с Марьяной говорил… хм… Я забыл тебе сказать, что могу связаться с ней когда захочу, она со мной – нет, я с ней могу. Так вот, я отпустил крестьян на оброк, идут хорошие доходы, мои земли процветают, одна проблема – ко мне стали стекаться крестьяне, сбежавшие от других землевладельцев. Мне это, конечно, на руку – больше рабочей силы, больше доходов, но если узнают их бывшие хозяева, то сам понимаешь, во что это выльется. Как поступить? Я плохо знаю законы, в которых учитывается этот случай. Или нет таких законов?

– Есть. Есть такое уложение, по которому каждый беглый крестьянин, осевший на твоих землях, если его не потребовал назад хозяин – официально, бумагой, принятой тобой под роспись, подпадает под твою юрисдикцию и считается твоей собственностью. Ну как бы ты обнаружил у себя забытую вещь, подождал – и пользуешься ей. Объявился хозяин через пять лет, а ты говоришь: извини-ка, закон гласит, она моя теперь. То есть тебе надо тянуть время, отбиваться от петиций и не выпускать информацию за пределы графства. Особо не переживай, вряд ли кто пойдет войной на грозного Савалова из-за того, что тот попер у него десяток каких-то холопов – бабы еще нарожают, да и перспектива быть лишенным башки гораздо опаснее, чем потерять крестьянина. Землевладельцы тоже не дураки. Да, они могут жаловаться императору на твое самоуправство, он будет им отвечать, что с тобой разберется, но, если ты с ним в хороших отношениях, вся эта бодяга заглохнет на корню. Ладно, еще поговорим об этом. Давай-ка ужинать, да отдыхать вам надо – завтра дел куча, а вы с дороги, усталые.

Через час Влад лежал на шелковых простынях рядом с Амалией, удовлетворенный и сытый. В комнату постучали – Амалия соскочила с кровати и как была, голая, с обнаженным клинком в руках, открыла дверь.

– Господин, к вам тут массажистка! Говорит, вы ее приглашали!

– Амалия, скажи ей – в другой раз. Лучше я с тобой развлекусь, что-то мне не до изысков сегодня. Отправь ее отсюда.

Амалия радостно выпроводила массажистку, положила возле кровати клинок так, чтобы в случае чего удобнее было его взять, и принялась ласкать Влада с удвоенной энергией.

Через полчаса они уже спали: Влад – на спине, а Амалия – закинув ему на живот обнаженную гладкую ногу и обняв левой рукой, как бы защищая от всех возможных неприятностей.

Караван снова тянулся по улицам столицы. Впереди ехали Влад и Олег, сзади Амалия и Казал, сопровождающие драгоценный груз. Через полчаса подъема в гору по мощенной булыжником кривой улице они оказались в широком проезде, вдоль которого стояли красивые белоснежные особняки самых богатых людей империи. За высокими заборами не было видно дворов и садов, но то, что выглядывало наружу: колоннады, черепичные красные и синие крыши, разноцветные мозаичные окна – все это было великолепно. В конце этого проезда, на самом верху, располагался дворцовый комплекс императора.

Влад потянул воздух носом – из-за заборов пахло цветами. С улицы весь город был виден как на ладони. У него возникла дурацкая мысль: вот если бы тут стояла гаубица, можно было бы покрыть все секторы обстрела, в том числе и порт, который великолепно был виден справа – со всей его круглой бухтой и вереницей причалов и складов, между которыми нескончаемым потоком бегали и суетились черными муравьями фигурки людей.

Путники, следуя за проводником из местных, знающим, где чей дом, подъехали к одному из поместий и постучали в высокие ворота. Через минут пятнадцать ожидания и наказания ворот ударами кулаков калитка в воротах открылась, и оттуда вышел заплывший жиром привратник.

– Ну что стучите как будто к себе домой! Люди отдыхают, графа нет, никого нет, идите себе отсюда!

– Граф здесь, болван ты этакий! – Олег вплотную подошел к привратнику и сообщил: – Если ты сейчас же не откроешь ворота и не впустишь своего хозяина – он тебя выпорет!

– Выпорю, выпорю, непременно выпорю!

Влада забавляла эта ситуация, и его сильно заинтересовало, как будет привратник выпутываться из нее. Ведь он никогда не видал нового графа Савалова – только старого графа и его молодого наследника.

– Тебя как звать? – обратился к слуге Влад, придав лицу доброжелательное выражение, которое, вероятно, получилось не очень добрым, потому что слуга вздрогнул и стал как-то меньше ростом.

– Константин… – Глаза привратника забегали. – Я служу в этом доме уже десять лет и вас, господин, не помню…

– Константин, я новый граф Савалов, муж графини Лесаны. Со мной сын Панфилова и мои телохранители. Открывай двери и прими хозяина как следует. Ты все понял?

– Понял я, понял… слыхал я про мужа графини… и Панфилова знаю, и сынка его… сейчас, сейчас все сделаем! – Привратник, задыхаясь и колыша толстым животом, открыл створки ворот.

Влад въехал внутрь поместья, вокруг было запустение: нестриженые кусты вдоль забора, сухие ветви деревьев, листья на мощенном брусчаткой дворе и трава, пробившаяся сквозь трещины дорожек. Дом явно требовал ремонта – штукатурка местами пожелтела и отвалилась, перила, лестница и веранда требовали рук хорошего плотника. В самом доме было пусто. Как пояснил привратник, кроме него и его жены, тут никого не было – их оставили, чтобы охранять заброшенное поместье, и даже жалованье они не получали уже много месяцев.

Влад прошелся по участку, поднялся в дом и заглянул в комнаты. Планировка жилых и подсобных помещений напоминала дом Панфилова, но все тут было гораздо больше. Кроме того, близость имения к императорскому дворцу как бы говорила о том, что его хозяева не простые люди и что они стоят на социальной лестнице чуть ниже императора, но гораздо выше очень многих его подданных.

Лекарь объяснил Олегу, что ему понадобится, тот отдал распоряжение своему слуге, и посыльный умчался из дома вниз по улице. Тем временем Влад и его спутники расседлали лошадей, затащили сумки в дом и сели отдыхать на большой крытой веранде, с которой открывался вид на город. Их обдувал свежий теплый ветер, приносивший запахи цветов, дыма и трав. Мысли текли медленно, размеренно, как и сама жизнь в этом городе. Даже в столице никто никуда не торопился, все дела здесь обычно откладывались с сегодня на завтра, с завтра – на послезавтра, и так столетия, тысячелетия…

«Может, следует заняться прогрессорством? – подумал Влад. И сам себе ответил: – А оно мне надо?» И вдруг он понял, что все то, чем он занимается, прогрессорство и есть. Наш человек никак не может, чтобы не установить свои правила, чтобы не сделать революцию – большую или маленькую. Это заложено в генах каждого русского человека, и сам Влад не избежал того же. Его предки некогда бежали на Дон в поисках лучшей жизни. В войнах и труде выковались люди, которые были сильны и бесстрашны. Эти потомки бунтовщиков и беглецов стали заслоном империи на ее границах и лучшими войсками в составе ее армий. Почему сейчас Владу не сидится спокойно? Почему его все время тянет куда-то влезть, что-то поменять, куда-то ехать?.. Гены, они, проклятые, – определил он.

Калитка рядом с воротами открылась, и в нее начали входить люди, сопровождаемые слугой, которого послал Олег, – за размышлениями и самобичеваниями Влад не заметил, как пролетело время. Вошедшие сразу принялись убирать в доме, перестилать постели, доставая белье из кладовых и сундуков, обметать паутину и мыть полы. Влад развесил по коридорам магические светляки, в доме стало светло и нарядно. Он подозвал толстого привратника и приказал выдать ему ключи от сокровищницы, если есть такая. Тот недоуменно посмотрел на него и сообщил, что есть комната для хранения ценностей – она под домом, но никаких сокровищ там давно нет и в помине. Но Влад все-таки вытребовал ключи и спустился в хранилище. Там стояли сундуки, конечно, пустые, имелись стеллажи для драгоценных тканей, одежды, посуды, но ничего этого на них не было.