Матвей смотрел на Степнову – ее лицо покрылось смертельной бледностью.

– Почему на вас эта странная одежда? Где вы ее взяли? – спросил он.

– В шкафу. Я оделась Вороном, чтобы сбить его с толку, чтобы он не сразу узнал меня и не смог помешать отправить его в преисподнюю…

– А Эльза? А кассета? – спросила Астра, к которой вернулся дар речи.

И тут Степнова узнала подругу Марины. Как ни была она возбуждена, ее замутненная память сделала свое дело. Умываясь в ванной, Астра сняла парик и забыла снова его надеть, а с очками пришлось расстаться еще на улице: она сунула их в карман, где они и остались.

– Астра? Это ты? Как ты здесь оказалась?

Более абсурдную ситуацию трудно себе представить, – комната в черных и красных тонах, труп на ковре, муж в наручниках и жена в нелепом наряде, обвиняющие друг друга в душегубстве и двое свидетелей обвинения, которые сами толком не понимают, что их сюда привело.

Мраморные боги бесстрастно взирали на человеческую драму. Гетеры, сатиры и нимфы на картинах предавалась бесстыдным эротическим игрищам. А люди настолько погрязли в лицемерии и лжи, что освободить их, казалось, могла только смерть…

– Боже мой! – простонала Астра, прижимая руки к груди. – Боже мой…

– Пора кончать, – решительно произнес Матвей, наклонился к Осокину и рванул ворот его рубашки. Посыпались пуговицы. Под рубашкой оказалась майка, которую постигла та же участь. Осокин сделал попытку ударить Матвея ногой, тот ловко увернулся и нанес ответный удар, – легкий, чтобы временно обездвижить противника, но оставить его в сознании.

Астра ойкнула. Степнова вздрогнула от неожиданности. Карелин издал торжествующий возглас. На правой стороне туловища Осокина был крест-накрест приклеен широкий пластырь.

– Что и требовалось! – пояснил Матвей, безжалостно отдирая повязку. Под ней виднелась запекшаяся круглая ранка, обработанная йодом. – Твоя работа? – поднял он глаза на Астру.

Когда Ворон понял, что проиграл, он заговорил, – с наслаждением, упиваясь каждым словом, каждой фразой.

– Мне плевать на ваши угрозы! Плевать на всех вас! Нельзя убить того, кто уже мертв. Ах-ха-ха! – закатился он холодным, жутким смехом. – Что уставились? Особенно ты! – он повернулся к Матвею. – Ты тоже мертвец! Давным-давно. Ты ведь хотел… хочешь того же самого, что и я! Разве ты не мечтаешь завладеть Двойником? Не прикидывайся, будто впервые слышишь об этом. Однажды ты уже помешал мне, помог Двойнику ускользнуть. Но не сумел удержать, выпустил из рук. Пути Двойника темны и запутанны. Неизвестно, сколько времени он существует, кто его сотворил. Есть вещи, которые находятся вне человеческого понимания, потому что люди не должны ими пользоваться. Отдайте мне то, что не принадлежит вам, и ступайте с миром.

– Здесь не ты распоряжаешься! – заметил Матвей.

Он забыл о церемониях, в его голосе звучала враждебность. Степнова говорила правду, – ее муж одержим какой-то маниакальной идеей, он болен.

– В этом вся трагедия момента! – театрально воскликнул Осокин.

Он отбросил притворство, явив окружающим свое истинное лицо хладнокровного, изощренного злодея и даже, казалось, бравировал этим.

– За что ты убил Марину? – простонала Степнова. – Чем она тебе не угодила?

– Она была распутной, хитрой дрянью. Зависть толкнула ее в объятия этого недоумка Иваницына. Он идет к тебе, красотка! Встречай! – задрав голову к потолку, прохрипел Осокин. – Наконец, ты его заполучишь! Ему просто некуда будет деться: Астра ведь остается по эту сторону. Да, я не выпускал Марину из поля зрения, но не собирался ее убивать. Она переполнила чашу моего терпения, когда расстроила свадьбу подруги и поссорилась с ней. Она нарушила мои планы! Я так долго подбирался к Астре, искал подходы, а эта рыжая потаскушка спутала все карты. Поделом ей! В тот день ее любовник облегчил мне задачу: выскочил, оставив дверь в квартиру открытой. Я вошел, – Марина опешила, она не ожидала меня увидеть: подумала, ее хахаль вернулся. «Убирайся вон!» – заорала она. Ты плохо воспитала свою дочь, Тамара! – взглянул он на Степнову. – Она не должна была грубить! Я схватил первое попавшееся орудие, кажется, подсвечник, и ударил ее. Потом мне пришла в голову мысль принести ее в жертву воде, раз уж она мертва. Я немного наполнил ванну, приволок туда Марину и опустил ее лицом в воду. Пусть охладится, прежде чем предстать перед богами.

Придурок Захар едва не застукал меня, вздумав вернуться. Я как раз выходил, когда услышал его шаги. Пришлось подняться этажом выше и затаиться. Он не выскочил опрометью из квартиры, как я полагал, а пробыл там некоторое время, очевидно, рылся в вещах безвременно погибшей возлюбленной. Хотел взять сувенир на память, да все не мог выбрать! – хохотнул Осокин. – Я не стал ждать и поехал в офис. У меня было дел по горло. Мне следовало поблагодарить господина Иваницына за тот беспорядок, который он учинил у Марины, ведь именно это породило версию о грабителях.

Из глаз Степновой не выкатилось ни слезинки. Она уже отплакала и ожесточилась.

– Дочь не зря ненавидела тебя.

– Редко кто способен полюбить свою смерть!

– Зачем ты женился на мне?

– Хотел быть поближе к Астре, но не бросаться в глаза. Несколько лет назад я увидел фото в одной из московских газет: семья президента страховой компании «Юстина» передает в дар детскому дому компьютеры. Ха! Там были его жена и дочь Астра. Редкое имя! Оно не случайно попалось мне на глаза. Я понял, что надо быть рядом. Я искал разные способы. Познакомился с Глорией, дабы использовать ее в своих целях. Прелестная девушка, однако слишком далекая от семьи Ельцовых. Побеседовав с ней, я убедился, что совершил ошибку и больше мы не встречались.

«Глории повезло, – подумал Карелин, со все возрастающим изумлением слушая эту безумную исповедь. – Она легко отделалась».

– Значит, ты рассчитывал через нас… познакомиться с Астрой?

– Не совсем. Для того, чтобы быть рядом, иметь возможность контролировать ситуацию, личное знакомство не обязательно. Ее жених спутался с Мариной, и я надеялся сыграть на этом. Меня привело к ней имя. Звезда укажет путь! Эту фразу я повторял, как заклинание; я вырезал ее на каминной полке.

– Какой путь? Куда?

– К Двойнику… Алруне… Я пришел сюда за ним!

– За зеркалом? – спросила Астра.

– Невежество называть его так. Я давно охочусь за ним, но вам не понять… Вы же не задумываетесь, в чем смысл вашего существования! Вы приходите и уходите, словно череда призраков, немых, глухих и незрячих.

– Кто поджег дом баронессы?

– Я, кто же еще? Зеркало переходит из рук в руки только в ночь Самхейна, когда открываются ворота между мирами. Я вынужден был ждать. Немка стала второй жертвой богам Гвалеса! Жаль, что я не успел убить ее – она сама испустила дух. Боги не приняли такого подношения, и Двойник опять ускользнул. Я искал его, но мне помешали. Ты спряталась за портьерами, – кивнул он в сторону Астры, – и ударила меня отверткой. Если бы я знал, что у баронессы появилась новая компаньонка! Если бы я только догадался, что это ты! Если бы я не разлил в доме бензин, и сквозняки в мгновение ока не раздули пламя! Если бы я сразу понял, что моя рана не опасна! Если бы то, если бы это… Удача отвернулась от меня, – пора было уносить ноги, покуда огонь не отрезал путь к выходу. Я хотел, чтобы неизвестный враг стал настоящей жертвой богам, и поспешно скрылся, закрыв дверь. Ты должна была сгореть! А ты выбралась. Вместе с Двойником?

Он пожирал Астру глазами, но она молчала.

Степнова принимала слова мужа за бред сумасшедшего. Матвей только сейчас окончательно убедился, что Астра говорила правду.

– Эльза дала тебе ключи от дома госпожи Гримм? – спросил он Осокина.

– Она. Милая, нежная приманка, которую подбросил мне Эрос. Она должна была впустить меня в дом той ночью и помочь найти Алруну. Увы! Ее слабая душа не выдержала испытания. Я велел Эльзе принимать отвар из плодов мандрагоры, но ей стало еще хуже. Я был вынужден поместить ее в «Тихую поляну», а потом…