– З-зачем?

– Я ее испачкал… в крови грешников. Ха-ха!

Он развеселился, тогда как Ларисе было не до смеха. Она еле дождалась, пока за ним закроется дверь, и бросилась звонить Матвею. Калмыков рехнулся, это ясно! С ним опасно оставаться в одной квартире. Ларисе было необходимо посоветоваться с человеком, которому она всецело доверяла. Таких знакомых у нее не оказалось, – кроме Карелина.

Его, как назло, не было дома, не отвечал он и по сотовому телефону. Вежливо-бесстрастный голос раз за разом сообщал Ларисе, что «связь с абонентом временно отсутствует». Она позвонила ему в офис, чего никогда раньше себе не позволяла.

– Господина Карелина сегодня не будет, – сказала сотрудница.

– А завтра?

– Он не каждый день приходит в бюро. Я свяжу вас с директором.

– Нет, спасибо…

Лариса места себе не находила. Чтобы успокоиться, она плеснула в стакан из-под сока коньяку, глотнула. Господи, что же делать? Черная сутана в ванной наводила на нее панический страх. Кровь… Калмыков говорил, что испачкал одежду кровью…

Она метнулась в ванную, вытащила из корзины с грязным бельем сутану и стала пристально разглядывать, – спереди, примерно на уровне груди и живота, были заметны какие-то пятна…

Глядя на себя в «венецианское» зеркало, Астра испытывала нечто необъяснимое. Женщина, которая отражалась в золотистом тумане, – была она и как будто не она. Вроде бы те же черты, но слегка другие: глаза побольше и сильнее вытянуты, ресницы длиннее, нос прямее, губы краснее, волосы пышнее, а лицо нежное, как персик…

Сравнивая себя с отражением в зеркале, Астра словно играла в игру «Найди отличия». Кстати, в детстве ей очень нравилась такая забава, – на двух с виду одинаковых рисунках отыскивать несхожие детали.

– Любуетесь? – отвлек ее от этого занятия Матвей. – Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи. Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?

– Отлично декламируете. Посещали в школе кружок художественного чтения?

– Угадали, – засмеялся он. – У меня предложение. Не перейти ли нам на «ты»?

– А надо?

– Так будет проще.

– Ладно, уговорили. Уговорил! – с улыбкой исправилась Астра. – Есть новости?

– Полна коробушка. Внук Прохора Акимыча оказался на редкость болтливым. Из него ничего не пришлось вытягивать, – сам тараторил, как трещотка. Аж в ушах звенело! Оно и понятно: для Камышина пожар на Озерной улице и смерть баронессы, – событие мирового масштаба. Труп сильно обгорел, истинную причину смерти установить будет нелегко. Если вообще возможно. Причиной возгорания пожарники считают умышленный поджог, – пламя слишком быстро охватило весь дом. А ведь он построен не так давно, в нем нет деревянных перекрытий, старой проводки и прочих факторов риска. Внутри дом почти весь выгорел, кроме того, был небольшой взрыв газа. Отопление работало на газовом котле?

– Да, – кивнула Астра. – И кухонная плита. Я вспомнила! Ночью я слышала не только шаги, но и бульканье… это грабитель лил бензин. Точно!

– Он что, канистру с собой притащил? Через дымоход?

Она не заметила иронии в словах Матвея.

– Может, бутылку…

– В доме хранился бензин?

– Я не видела. Зачем? Машины у баронессы не было. Для бытовых нужд? Разве что он хранился в летней кухне, у Тихона… или в сарае. В доме таких вещей не держат.

– Вынужден тебе верить. Далее: все документы и вещественные доказательства, если они имелись, тоже сгорели. Кто такая эта госпожа Гримм и куда сообщать о ее смерти, неизвестно. Несгораемого сейфа в доме не обнаружили, сундуков с золотом и драгоценностями тоже. Кое-какие данные о погибшей остались в поселковой администрации, – одни сухие факты. Семь лет назад Ида Вильгельмовна Гримм приобрела дом и поселилась в Камышине, вот и все.

– Она и вправду была немка?

– По документам, да. Баронесса получила вид на жительство.

– Что ее привело сюда? У нее есть родственники в России? Кто-нибудь из ее близких остался в Германии?

Карелин пожал плечами.

– Наверное, сделают запрос в немецкое посольство. Для тебя это важно?

– В общем… нет.

У Астры вдруг пересохло в горле, и она закашлялась.

– Милиция разыскивает Тихона и компаньонку, – сказал Матвей. – Сама понимаешь ты и сторож, – главные подозреваемые. Хорошо, что никто из соседей не знает ни твоего имени, ни фамилии. Ты весьма предусмотрительно не ходила по магазинам, не разгуливала по улицам, ни с кем не заводила приятельских отношений.

– Покупки делал Тихон. Если его найдут, он опишет мою внешность и назовет имя.

– Значит, постараемся найти его раньше, чем наши доблестные сыщики. А ты без парика и очков на улицу ни ногой!

– Эльзу тоже разыскивают?

– Нет, конечно. Эльза ушла от баронессы еще летом, о ней никто не упоминает. – Матвей помолчал. – Ты не думаешь, что ограбление и поджог – дело рук сторожа? Не зря же он прячется?

Астре такое в голову не приходило:

– Тихон? Не-е-ет… зачем ему это нужно? И потом, он же знал, что я в доме. Гораздо удобнее было убить и ограбить хозяйку, когда она жила одна. Это не сторож! Я почему-то сомневаюсь, что тот человек, – обыкновенный грабитель.

– А погром в спальне? Ты же сама говорила – он везде рылся.

– Да, но… черт, я запуталась. Может быть, Эльза что-то знает? Давай, найдем ее и поговорим?

– Где искать? Дома у нее я был, – бабка и сестра наотрез отказываются обсуждать эту тему. Как их заставишь?

– Ты все-таки ходил к Эльзе?

– Было дело, – признался Матвей. – Дурное предчувствие появилось, когда я оставил тебя на Озерной улице. Решил узнать, что приключилось с предыдущей компаньонкой.

– Предчувствие тебя не обмануло! – улыбнулась Астра. – Выходит, ты обо мне беспокоился?

Карелин смутился:

– Я, в некоторой степени, чувствовал ответственность.

– Но Эльзу так и не отыскал. Где она, по-твоему? Человек же бесследно пропасть не может?

– Еще как может. В архивах пылятся тысячи нераскрытых дел о пропаже людей.

– Если Эльза просто передумала работать у баронессы, то почему не забрала свои вещи? Одежду, разные мелочи… Тихон вынес все в сарай, он мне показывал. И наверняка Эльза пользовалась тайником. Я прожила в той комнате чуть больше месяца, и то наткнулась на него, а она, – несколько лет. Видимо, тайник был задуман как занимательная шутка, и легко открывался. Не мешало бы поговорить с первым хозяином дома, Крымовым. Вдруг, тайник устроил именно он?

– О нем тоже Тихон рассказал?

– Да. Я кормила сторожа ужинами, угощала хорошей водкой и между делом задавала вопросы.

– А что на кассете? Какой-нибудь компромат? Зачем было ее прятать?

– Нет, там не связанные между собой отрывки, – словами не опишешь. Надо смотреть. У тебя есть видик?

– Дома, в московской квартире.

Астра разложила на столе сухой корень, банку с «сухофруктами» и кассету, подняла на Матвея черные блестящие глаза:

– Вот ребус. Сумеешь разгадать? У тебя какой склад ума, логический или интуитивный? Ну, ты чему больше доверяешь, математике или подсознанию?

– Ничему. Вместо того, чтобы гадать на кофейной гуще, пойдем-ка пить чай и спать. Утром я попробую разузнать что-нибудь о стороже. А ты сиди дома тихо, как мышка, пока я не вернусь.

Астра подперла щеки ладонями, зевнула.

– Давай заварим чай из этих «сухофруктов», – предложила она. – Эльза так делала.

– Еще чего! Вдруг, отрава?

– Но она ведь не отравилась.

– Откуда ты знаешь? Тихон говорил?

– Угу.

– Лучше на себе не экспериментировать. Про корень он тебе ничего не наплел?

– Я ему эту штуковину не показывала.

Матвей повертел в руках одеревеневший корень, сверху сросшийся, а внизу разделенный на два отростка.

– Похоже на жень-шень. Черт! Во что ты меня втянула?..