Алексей сделал вид, будто просканировал дно озера магнитоскопом, изобразил на его экране металлическим порошком картину затопленных железнодорожных вагонов и приказал водолазной команде готовить накладные заряды.

— Мы их изготовили из морских мин, — пояснил Алексей Фёдору, когда матросы достали парагвайские сюрпризы из своего багажа.

— Так, если вы развалите вагоны на части, как же потом из мешанины обломков ящики с золотом доставать? — озадаченно почесал затылок Фёдор. — Я думал: водолазы будут нырять.

— Водолазы полезут в воду, когда мы подтянем вагон к поверхности озера. Пробьют крышу, проникнут внутрь и вытащат золотые слитки. Но сперва нужно разорвать минами сцепку, а уж потом подцепить освободившийся вагон крюками на тросах.

— Будем работать вслепую? — удивился Фёдор.

— Экран магнитоскопа — наш большой глаз, — погладил пальцами стеклянный экран чудо–прибора мистификатор.

— Да, без парагвайской хитрой штуковины нам бы клада не видать, — завистливо глядя на чёрно–белое изображение перевёрнутых вагонов на дне озера, вздохнул комиссар.

Алексей, пользуясь колдовским зрением и манипулируя векторами гравитационной силы, мастерски подводил к железнодорожным сцепкам между вагонами мины на тросах, а затем подрывал заряды. Команда на срабатывание электровзрывателя внутри мины передавалась по изолированному проводу, сплетённому с силовым тросом.

После разделения соседних вагонов, Алексей дистанционно подцеплял сейфы на колёсах тросами с крюками. Лебёдка с приводом от парового двигателя, натужно скрипя, тащила груз к поверхности озера. Сын Ведьмы видел, в каких вагонах имелись ящики с золотом, и вытаскивал только нужные.

На последнем этапе операции в работу вступали водолазы: проламывали крышу вагонов и подцепляли ящики с золотом. Малая лебёдка вытягивала клад на палубу баржи.

В результате так было извлечено на божий свет пятьдесят две тонны драгметалла. Остальная часть золотого запаса империи, очевидно, проследовала за рубеж в других эшелонах.

— Знатный улов! — поглаживая увесистый слиток, радовался удаче Фёдор.

— Половину прошу сразу отправить в Парагвай, — напомнил о договоре Алексей. — Кредит закрыт, и остальные товары пойдут только по предоплате.

— Ох, и обуржуазился ты, анархист, — оставив в покое ценное имущество, обнял товарища Фёдор. — Может, по–братски поможешь пролетариату.

— Дружба дружбой, а табачок врозь, — усмехнувшись, напомнил старую поговорку казак. — Контракт по золоту Колчака выполнен. Могу сделать уступку по алтайскому золоту, но и ты уж казаков уважь

— Чего просишь, буржуй? — прищурив глаз, улыбнулся комиссар.

— Федя, у тебя найдётся под рукой парочка тонн динамита?

— Откуда? — развёл руками Фёдор. — Да и зачем тебе столько?

— Шурфы в грунте бить, для вскрытия золотоносных жил, — придумал объяснение абсурдному запросу хитрый атаман и подвёл разговор к нужной теме: — Я видел, что на твоём сухопутном броненосце установлены длинноствольные морские орудия.

— Да, это артиллерия снята со старой канонерки Черноморского флота, — кивнул командир бронепоезда.

— Продай мне все снаряды от морских орудий, — уже придумал оригинальное применение боеприпасам Алексей.

— Не дёшево выйдет, — прищурившись, вступил в торг пролетарий. — Может, подождёшь, когда взрывчатку подвезут из центра?

— Федя, время поджимает, — замотал головой Алексей и щедро посулил: — Тонну золотого песка и самородков дам в уплату.

— Бога–а–то, — аж присвистнув, выдохнул комиссар, но заподозрил подвох: — А чего так–то? Я бы и за меньшую плату уступил.

— А мне пролетарского золота не жалко, — рассмеявшись, хлопнул товарища по плечу анархист. — Зато у вождей в кремле больше веры к моим картам появится, поймут, что парагвайские старатели умеют золото находить.

— И половину добычи ты сразу возьмёшь в качестве задатка, за паровые драги для золотых рудников, — понимающе кивнул комиссар.

— За вычетом реальной стоимости снарядов, — подняв указательный палец, подправил счёт магнат.

— За золото я бы тебе вагон снарядов продал, — пожалел, что мало ходового товара, Федя.

— Вагон не нужен, но вот несколько сотен снарядов пригодятся, — похлопал товарища по плечу Алексей. — Надеюсь, деревянная тара для них в наличии?

— Уж снарядные ящики я тебе бесплатно презентую, — отмахнулся командир бронепоезда.

— Тогда, дружище, озаботься ещё и о конных повозках, — совсем обнаглел парагвайский делец. — Ну не на горбу же мне взрывсредства по Алтайскому краю таскать.

— С лошадьми и телегами проблем не будет — этого добра навалом, — усмехнулся комиссар и хитро прищурил глаз. — Ты покупать будешь, али в аренду взять решил?

— И кто из нас тут капиталист? — упрекнул скрягу золотодобытчик.

— Табачок–то врозь, — напомнив казаку его же слова, развёл руками вождь пролетариев.

Алексей пообещал заплатить сполна за необходимое для экспедиции имущество и транспорт. На предложение усилить парагвайский отряд конными красноармейцами ответил отказом — большевистские шпионы старателям были ни к чему. Охрану экспедиции брали на себя молчаливые индейцы гуарани, а в качестве рабочего персонала шли моряки из водолазной команды.

Переместившись на Алтай, парагвайцы загрузили снарядные ящики, инструмент и пищевые припасы на подводы и длинным караваном двинулись вглубь территории. По дорогам добрались до самого отдалённого посёлка, а дальше, оставив телеги со всем грузом, отряд старателей отправился в нехоженые места. Однако с собой в поход по дикой местности Алексей взял лишь охотников гуарани, а всех морячков разместил в посёлке. Оставшийся в лагере персонал тоже не сидел без дела: укрывшись от посторонних глаз в арендованном сарае, морячки усердно принялись разбирать снаряды. Порох из гильз ссыпался в мешки, которые потом старатели вывозили за пределы посёлка и с шумом подрывали в шурфах ложных разработок — золота в них были сущие крохи.

Зато из дальних походов конный караван гуарани возвращался с полными седельными сумками рассыпного золота. Загружался провиантом для себя и лошадей, а затем вновь растворялся в диких просторах.

Попытки проследить за старателями успехом не увенчались. Охотники натыкались на засаду, и молчаливые индейцы указывали стволами многозарядных винчестеров единственно безопасную дорогу назад. Самые настырные охотники пробовали прокрасться по следам парагвайского отряда, но отпечатки исчезали в водах горных речушек, а то и вовсе странно обрывались на краю ущелий или у отвесных горных круч.

Местным жителям было невдомёк, что отряд индейцев мог, и впрямь, перелететь через ущелье или воспарить на вершину горного кряжа. Конечно, не всех разом Небесный Ягуар переносил по воздуху, приходилось работать отдельно с каждым всадником и конём, но много времени колдовской переход не занимал. А чтобы никто не подглядывал за дьявольским таинством, шаман контролировал колдовским взором окрестности и, если требовалось, посылал индейцев спугнуть случайных наблюдателей.

По пути следования экспедиция разгружала овёс из седельных сумок в тайники, чтобы на обратной дороге не утруждать коней, до предела загруженных золотом. И так, на крутых подъёмах, Небесному Ягуару приходилось помогать усталой животине: вектором гравитации сбрасывать часть тяжести с натруженных спин.

Алексей не зря водил с собой только гуарани: они не выдадут чужакам места золотых россыпей на Алтае и не будут зря трепать языком о чудесной силе великого вождя. Индейцы относились к силе Небесного Ягуара спокойно: даже притяжение золотого песка и самородков к рукам шамана воспринималось ими как божественная данность. Естественно, в родном крае, у костра, гуарани правдиво поведают соплеменникам об увиденных чудесах левитации и магнетизма, но для бледнолицых чужаков эти легенды так навсегда и останутся лишь индейским фольклором.

Шесть тонн золота притащили гуарани в лагерь экспедиции. Пять из которых золотой крошкой засыпали вместо пороха в гильзы снарядов и заткнули боеголовками, лишь пролетарскую долю оставили в кожаных мешках. Сбор свободно разбросанных фракций металла с поверхности золотоносных месторождений выполнял ещё и маскировочную функцию: геологам большевиков будет потом трудно найти подземные заначки парагвайского магната. Алексей мог бы и побольше собрать рассыпного золота, однако скрытно переместить добычу было проблематично, да и грузоподъёмность тележного каравана не позволяла. Посторонним атаман объяснял желание увезти в Парагвай, якобы сэкономленные, снаряды, дефицитом у казаков боекомплекта подходящего для морских орудий калибра.