Снаряжение лодки закончено.

Взяты увесистые камни, топоры, багры, ножи. Это — все оружие нападения и защиты. Чаще всего — камень, топор и финский нож. Более редко — револьвер, но только для крайнего случаи. Револьвер — штука обоюдоострая: делает шум и может привлечь нежелательное внимание «речных», т. e. речной полиции.

— Все взяли?..

— Все!..

— С Богом!..

Непременно — с Богом: ведь работу снарядились… Как же в таком случае можно без Бога?..

Не годится также, если при этом молодой месяц с левой стороны лодки светит: плохая примета…

Это, впрочем, не обязательно, но насчет пожелания «с Богом» — довольно строго.

Под мощными, но осторожными ударами ловких гребцов лодка быстро и бесшумно тонет во тьме. Где сегодня предстоит работа? Этого никто не может сказать. Разве знает рыбак заранее, какая рыба попадет ему в сети? Дело фартовое. Пофартит — можно попасть на баржу с ценным товаром, занимающим немного места.

Пофартило как-то Быку: сорок ящиков свечей стеариновых снял, по два пуда ящик. Тысячи мог бы нажить, если бы пираты вообще могли наживать.

Недурно также на баржу с хлебным грузом попасть. Мешки с зерном или овсом немного места в лодке занимают, — не то, что якоря, цепи, канаты и, вообще, корабельные снасти. Хлопот с такими вещами — не оберешься, а прибыли на грош…

Дрова — несколько лучше снастей. Но много ли на лодке увезешь? Да и грузить медленно приходится. А пока нагрузишь — всякие случайности могут быть.

Судовщики — народ хитрый, да к тому же сильно озлоблены против пиратов. Иной раз судно с грузом словно вымерло: ни души ни на палубе, ни в каюте. Ходи по судну и бери, что хочешь!

— Загулял судовщик, видно, на берегу! — решает обрадованный пират из неопытных и смело лезет на судно…

А через несколько дней его изуродованный, измолотый тяжелыми дубинами труп выкинет где-нибудь Нева. И только коротенькая газетная заметка укажет, что где-то разыгралась жуткая, извечная драма борьбы за существование…

Вот в темноте вырисовались контуры судна. Лодка бесшумно подплывает к носу судна, рискуя быть подтянутой под судно. Но к корме — нельзя: там караулка. Багор цепко впивается в дерево — и разведчик, ловко взобравшись по багру, осторожно приподнимает голову над бортом…

Через секунду он быстро скользит вниз с тревожным шепотом:

— Стрема!..

Это значит, что судовщики не дремлют и выставили караул. Заметили или не заметили?.. Не готовится ли жестокий сюрприз?..

В таких случаях пиратам остается одно: отчалить от негостеприимного судна и отправиться на поиски менее бдительных судовщиков.

Но иногда соблазн ценного груза слишком велик — и пираты остаются в ожидании благоприятного момента к нападению.

На одном судне пираты выждали момент, когда судовщик зачем-то отправился в каюту. Как кошка проскользнул пират по палубе — а через мгновение дверь каюты была захлопнута и заперта снаружи.

В эту ночь пираты вдоволь похозяйничали на судне, издеваясь над запертыми судовщиками. И, пока на дно лодки летели мешки с зерном, в каюту градом сыпались тяжеловесные пиратские шуточки:

— А вы там, ребята, не спите… Неровен час — хозяин нагрянет… Влетит!..

— Зачем им спать?. Они теперь друг дружке спины салом смазывают… Чтобы нога хозяйская не прилипла, как рассчитывать будет…

— Ххо-ххо-ххо!..

— Адью, мусью!..

С веселым хохотом покинули пираты судно. И долго этот инцидент служил веселой темой для рассказа в пиратских кружках.

Но чаще бывает иначе.

В разгар «работы» проснувшиеся судовщики набрасываются на прокравшихся пиратов — и закипает жестокий бой. В головы судовщиков летят камни. Со свистом прорезывает воздух старое разбойничье оружие — топор, которым пираты владеют мастерски. При схватке вплотную идет в дело нож…

А назавтра уже вся Охта или Пряжка знает:

— Наши ночью судовщика пришили!..

Только одного страшного врага знает пират: это — судовщик.

«Речной» не так страшен.

Прежде всего, «речной» сплошь и рядом — свой человек, чуть не сосед. В каком-нибудь понтоне-трактире можно видеть иногда трогательную картину: за столиком, уставленным бутылками, сидит группа отъявленных пиратов, а между ними, с благодушнейшей физиономией, полупьяный «речной», переодетый в штатское. Он отбыл дежурство, переоделся — и теперь сидит в компании приятелей. С некоторыми из них его связывают воспоминания детства. И он, и его приятели великолепно знают, что, быть может, в следующую же ночь он будет их преследовать на катере и поможет арестовать. Но они вполне сознают, что это — по службе, а не по ненависти.

— Дружба — дружбой, а служба — службой!..

Тут же, в уголке, сидит за одинокой бутылкой пива случайно забредший судовщик…

И какими тяжелыми взглядами окидывают его постоянные посетители трактира! Это — чужой, пришлый человек, беспощадный враг. И борьба с ним ведется беспощадная…

Страшно попасться в его тяжелые, мозолистые руки. И чтобы вырваться из них, можно смело броситься в смертельную опасность: все равно — хуже не будет!..

Спасаясь от этих страшных рук, Симка Бык, забравшийся на караван судов, ринулся с носа баржи в воду. За этой баржей тянулась еще другая, чуть не сорокасаженная.

Только редкое уменье нырять спасло пирата: он проплыл под днищами обеих огромных баржей — и вынырнул, когда руль последней баржи прошел над его головой..

Разумеется, и «речные» не церемонятся с пиратами. Случается и отстреливаться от настигающего катера. А на Охте, вероятно, многие помнят, как «речные» выжигали пирата соломой из колодца сточной трубы.

Среди белого дня он забрался на дровяную баржу, полуразгруженную, и был замечен. Поднялась тревога, появились «речные».

Пират нырнул в воду и поплыл к берегу. Но куда же скрыться среди белого дня, когда на берегу его караулят сотни глаз!..

Пират, однако, не потерялся — и продолжал плыть к берегу. И вдруг у самого берега, на глазах у всех — исчез…

Кто-то заметил и объяснил причину таинственного исчезновения. Оказалось, что пират нырнул в сточную трубу и полез по ней вверх, держа голову выше нечистот.

На расстоянии сажень десяти-пятнадцати от берега находился колодец — входное отверстие в трубу. Сюда-то поспешили «речные» в надежде, что больше пирату деваться некуда, если он не хочет задохнуться в грязной трубе. Но «речные» стояли над колодцем и ждали, что пират вынырнет, как суслик из залитой норы, а пират, видимо, не обнаруживал ни малейшего намерения появиться на свет Божий…

— Сдавайся, дурак!.. Задохнешься! — кричали «речные».

Пират — ни гу-гу!..

Тогда достали соломы и начали бросать зажженные пучки ее в колодезь…

Этого уже пират не выдержал. Он полез обратно в Неву — и вынырнул прямо в руки «речных»:

— Ваша взяла!..

Нева спит, закутавшись в ночной туман. Чуть видны силуэты каравана судов, ставших на якоре под берегом…

Вдоль борта баржи медленно шагает судовщик, чутко прислушиваясь к плеску волн. Всматривается в туман: не лодка ли мелькает там?..

Вдруг — легкий, осторожный свист. Где-то близко…

Вы думаете, судовщик начинает торопливо готовиться к нападению? Ничуть не бывало!.. Он просто прикладывает пальцы к губам и издает такой же легкий, осторожный свист…

Это только сигнал между судовщиком и «свистуном». Через минуту лодка свистуна подплывет к барже. Это не совсем обычная лодка. Ее главные достоинства соответствуют ее назначению: она легка и емка. Не всякий сумеет держаться на ней, не опрокинувшись… Даже уключины приспособлены так, чтобы в любой момент можно было бросить весла в лодку и сидеть с самым невинным видом. Судовщик услужливо поможет «свистуну» нагрузить лодку товаром, потом пересчитывает полученные от него деньги — и оба расходятся, довольные: «свистун» — выгодной покупкой, судовщик — выгодной продажей хозяйского товара.