Вот она вышла из дома, и пошла в школу. Удивилась тому, что кто-то оставил пакеты с продуктами недалеко от их дома. Подумала, что человек отошёл по делам, оставив на время там пакеты, чтобы не мешали. Стоп! Но ведь когда она шла из дома, они же ещё там были!

Наоки вскочила, и побежала к двери, выбежала на улицу, и огляделась. Да, три пакета. Вон они, где и были. Правда, упали уже, и видно, что кто-то покопался в них, то люди, то ли, что вероятнее всего, животные, но были! А значит, что их не оставили там на время, а либо забыли, либо не смогли забрать по какой-то причине… И ближайший к ним дом был их. Совпадение? Или всё же это Сайто нёс их, потом почему-то поставил на землю, и… Пропал. Если это так, то очевидно, что его похитили. Другой причины всему этому девушка не видела…

Меня отпустило ещё когда мы ехали в машине, но с наручниками на руках и ногах я ничего поделать не мог, так что мне ничего не оставалось, как ждать и смотреть, что же будет дальше.

Поездка заняла, судя по ощущениям, минут двадцать, после чего мы заехали в какое-то тёмное помещение, меня выволокли из машины, и швырнули на холодный бетонный пол. Через несколько секунд загорелся свет, и я понял, что нахожусь в автомастерской.

В стороне стояли две тойоты с открытыми капотами, у стен возвышались стопки старых покрышек, шин, стояли диски от колёс, ящики с всевозможными инструментами. В дальнем конце мастерской было устроено что-то вроде зоны отдыха, с диваном, столом и выключенным телевизором.

На этот-то диван меня и оттащили, так как сам я идти не мог, а наручники с меня снимать никто не собирался.

Я молчал и сейчас и всю дорогу перед этим. А смысл что-то говорить? Возмущаться, кричать… Зачем? В машине бы меня никто не услышал, тут же соседей нет, тоже никто не услышит, ну и чего тогда зря воздух сотрясать? Молить о пощаде? Даже не смешно. Пытаться что-то спросить? Так нечего. Зачем им я, я уже прекрасно понял, для чего они ищут отца они мне всё равно не расскажут. Как говорится, не можешь никак повлиять на ситуацию — расслабься и не нервничай. Тем более, что бить и пытать меня, похоже, никто не собрался, уложили на диван, да отошли куда-то.

Сейчас мне оставалось только ждать. Ждать или прихода отца, или когда похитители свалят куда-нибудь, и постараться найти способ сбежать.

— Может, возьму паяльник, да поспрашиваю его хорошенько? — подал тут голос толстяк, как будто прочитав мои мысли, — Он мне сразу тогда всё расскажет.

— Уйми свою кровожадную натуру, Жирный, — равнодушно произнёс второй, — Он ребёнок ещё. Да и не знает он ничего, иначе давно бы уже всё сказал. Заметил, что он даже не попытался попугать нас своим отцом?

— Ну, заметил, и что? — недовольно буркнул его собеседник, — Это ничего не значит. Может, он молчун просто, или перепугался до усрачки. И не зови меня Жирным! Я же просил! Я не жирный, у меня просто кость широкая.

— Перепугался? Этот? Да он посмелее тебя будет, Жирный, — донёсся до меня тихий смешок, — Поверь, я знаю, что говорю. Просто он понял, что кричать бесполезно, и сейчас наверняка обдумывает, как ему сбежать отсюда. Ждёт, когда мы уйдём… А то, что он не пытался пугать нас своим отцом, скорее всего означает, что он не очень-то на него рассчитывает, и привык полагаться только на себя. Видимо, не зря они не живут вместе. Не очень-то они, похоже, ладят друг с другом.

— Так может тогда и не явится его папаша за ним, и зря мы всё это затеяли? — встревоженно спросил толстый.

— Явится… — не согласился с ним собеседник, которого я для себя решил именовать Боссом, так он явно был главным в их парочке, — Я Мясника хорошо знаю. Как бы он ни относился к сыну, но за ним он точно придёт. Наверняка он сегодня или завтра узнает о его пропаже, и начнёт поиски. Мы особо не скрывались, машину нашу легко вычислят по камерам, и проследят, что она приехала сюда. Так что скоро будем гостей ждать.

— А если вдруг его родственники в полицию заявят, и она нас найдёт? — не унимался Жирный, — Мы ж не будем с ними воевать, я надеюсь?

— Полиция, когда узнает, чья это машина, к нам не полезет, — успокоил его Босс, — Они не вмешиваются в войны корпораций.

— Так-то да, но до этого эти войны не затрагивали членов семей работников, — не согласился с ним подельник — Так что неизвестно, чем это всё может обернуться…

— Ничем это не обернётся, — зевнул Босс, — Мы ж не сына президента корпорации или крупного акционера похитили. Мясник всего лишь сотрудник среднего звена… Из-за его сына никто войну, кроме него самого, не устроит.

Вдруг раздался какой-то стук, как будто где-то дверь закрылась, и послышались чьи-то шаги.

— О, Шиджо-сан! А ты чего здесь? — послышался заспанный мужской голос.

— Я чего здесь? Это ты чего здесь! — свирепо рыкнул толстяк, — Я же сказал, чтобы ты не появлялся тут, пока я не разрешу!

— Да меня моя выгнала, вот и пришлось сюда ночевать идти, — ничуть не испугался пока невидимый мне человек. Они были за спинкой дивана, и я мог с него видеть лишь телевизор и стену.

— Интересно… Может, он не заодно с ними, и мне стоит подать голос? — осенило тут меня, и я уже рот открыл, но…

— Не дёргайся. Знаю я про твои делишки, и не скажу никому. Ты ж знаешь, что в полицию я точно не пойду. Я два года за угон отсидел. И не раз уже помогал тебе в твоих дела. И сейчас помочь могу, если надо, — разрушил он мои надежды, — И кто это с тобой? Познакомишь?

— Это… — замялся на секунду толстяк, — Это Сэдэо-сан, мой партнёр.

Явно соврал с именем, — отметил я себе.

— Сэдэо-сан, знакомься, это Такэо. Он помогает мне в автомастерской, и ещё с некоторыми щекотливыми вопросами.

— Так ты что, в свою автомастерскую нас привёз? — даже по голосу было слышно, как обычно невозмутимый Босс был удивлён поступком своего приятеля, — Ты совсем из ума выжил, что ли?

— Всё нормально, по бумагам, я не имею к ней никакого отношения, — поспешил заверить его Жирный, — Почти никто не знает, что настоящий её владелец я. Я даже не появляюсь тут почти никогда. Для управления ею у меня управляющий есть. Она закрыта на ремонт, так что неделю тут никто не появится. Ключи лишь у Такэо были, так как он помогает мне в кое-каких щекотливых делах. Ему можно доверять. А уж если заплатим, то он всё для нас сделает! Правда ведь, Такэо?

— Даже не сомневайтесь. У меня вечно с деньгами проблемы, — хохотнул он, — Разве что на убийство не пойду, в остальном же всё могу сделать. А что нужно? Украсть чего? Или машину угнать?

— Человека одного посторожить сможешь? — своим привычным равнодушным голосом спросил Босс, или, как назвал его жирный, Сэдэо, — До утра. К утру мои люди подъедут и сменят тебя. Плачу пять миллионов йен.

— Пять миллионов? Да за такие деньги я глаз с него не спущу! — пообещал он, — А где объект-то? В машине?

— Нет, на диване валяется в наручниках, чтобы не сбежал, — пояснил ему Жирный.

— Ну, давай хотя бы глянем на него. Нужно же мне представлять, кого я сторожить буду.

Через несколько секунд вся троица стояла передо мной, и внимательно меня рассматривала, а я — их. Двух похитителей-то я уже видел, и было интересно на новое действующее лицо взглянуть.

Молодой парень, лет двадцати пяти на вид, худощавый, и довольно высокий для японца, где-то около ста восьмидесяти сантиметров, может, чуть меньше. На губах как приклеенная разместилась усмешка, чёрные глаза с интересом глядели на меня, в общем, не похож этот тип был на какого-то бандита. Хотя что я вообще знаю о бандитах? Не зря же говорят, что самые обаятельные люди — это мошенники. Чем-то он мне неуловимо напоминал Кастета.

— А чего вы ему даже повязку на глаза не надели? Или не планируете его живым выпускать? Чего он натворить-то такого успел? Подросток же ещё… — с интересом спросил он у Босса, проигнорировав Жирного, верно поняв, кто тут главный.

— Никто его убивать не собирается, — поморщился тот, — Смысла в повязке нет. Его папаша не будет обращаться в полицию. Дождёмся, когда отец придёт за ним, и отпустим. Он нам не нужен станет. Но наручники не снимай с него, и глаз не спускай. Очень уж он шустрый.