— А за ту парочку, что летит за нами следом, можешь не беспокоиться, — продолжил Эльрин. — Этим лишь бы из города сбежать, да вдвоём где-нибудь побыть.

— Арин и Ландо? — удивился я.

— Сам в шоке. Я слышал, что Архо очень расстроился.

— Архо — это ангел на службе Гадюк?

— Он самый. Оказывается, у него с Арин, когда она ещё Тенью была, отношения завязывались. А тут твоя бабка внезапно стала человеком. Причём, хочу заметить, вполне себе красивым человеком. Не будь она такой занозой, я бы тоже попробовал к ней подкатить. Нечего тут фыркать! Разница в возрасте прекрасно лечится временем. И вообще. Это Лег у нас по малолеткам убивается. Лично я предпочитаю женщин поопытней.

Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть и покачать головой. Эльрин неисправим.

С моего последнего посещения карьер не изменился. Всё такой же огромный, наполненный техникой и людьми. Единственное отличие — на меня больше не смотрели как на врага народа. Сказывалась близость Хада и Эльрина. Под пристальным взглядом родственников я уселся на землю и закрыл глаза. Передо мной предстала уже знакомая картина — огромная воронка взрыва и расплёсканный по разные стороны мифрил. Мне даже пришлось идти в центр карьера, чтобы сканер зацепил весь участок.

Вариантов, как поступить, было два. Первый, самый простой и долгий — переходить от куска к куску, вытаскивая его на поверхность. Долго, муторно и вымотает меня раньше, чем я осилю половину. Второй походил на безумие, потому с каждой секундой начинал нравиться мне всё сильнее и сильнее. Практически весь мифрил объединялся в единый расплавленный кусок. Значит, и доставать его следует, как один большой блок. Для этого потребуется напрячься, возможно даже пожертвовать часть своей крови из-за больших расстояний, но таким образом я смогу вытащить весь металл за один раз. Что выбрать? Скрупулёзность и долговечность, или наскок и страдание?

Определённо второе.

Причём основная причина была не в том, что мне лень работать. Если бы не одна из книг, что я прочёл в прошлой жизни, никогда бы не стал рисковать собственным здоровьем ради угоды родственникам. Мне ведь из всего добытого материала не выделят даже килограмма. Всё заберут. Нет, у меня имелся другая причина — тренировка. Для того, чтобы развивать свои пределы, магу требовалось постоянно ходить по грани возможностей. Я уже это и сам заметил — в первые дни после превращения мне с трудом давалось сканирование на сотню метров, сейчас я вполне сносно ощущал себя на ста пятидесяти. Да, плохо, но терпимо. В чём же причина таких изменений? В том, что я постоянно сканировал окружение на пределе своих возможностей. Даже сейчас. Если я хочу развиваться, то мне необходима тренировка. Нужно обязательно указать это в своих записях.

— И долго нам ждать? — недовольно пробурчал Эльрин, обращаясь к Хаду. Но говорил белобрысый так, чтобы я обязательно услышал. — Он сюда что, спать приехал?

Реагировать на откровенную подначку я не стал — заканчивал последние приготовления. Конструкция, что я наворотил на карьере, могла шокировать любого, кто имел возможность видеть линии. Я обвязал магическими нитями весь мифрил, включая самые мелкие кусочки. В качестве отправной точки использовал глайдер, на котором мы прилетели — пояс я так и не удосужился восстановить. Собственно, прицепив к силовой установке все линии, я ощутил рвотные позывы — одновременная работа с таким количеством магии уже подвела меня к грани.

А ведь это только начало!

Следующий, но не меньший по значимости шаг — формирование основания. Некой исходной точки, от которой глайдер будет отталкиваться. В обычном состоянии ей служит сама земля — три магические линии с лёгкостью удерживали до трёх тонн летательной машины (включая вес пассажиров). Однако сейчас такой номер не пройдёт — вместо того, чтобы вытаскивать мифрил, мой глайдер сам начнёт погружаться в землю, если я оставлю такую простую опору. Значит, основание должно иметь достаточно огромную площадь, чтобы противостоять давлению. Кажется, я знаю, что мне нужно.

— Хад, прикажи всем убираться из карьера. Включая машины. Через полчаса здесь не должно быть ничего, что люди хотят сохранить. Или кто желает выжить. Вам всем тоже лучше отойти подальше. Может быть опасно.

Начались активности, но я вновь вернулся в мир чистой магии. Основание. У меня есть огромная площадка, под которой отсутствует мифрил. Для того, чтобы глайдер не начал тонуть в земле, поверхность всех площадки должна быть устлана линиями, переплетающимися друг с другом на манер сетки. Причём чем мельче окажутся ячейки этой сетки, тем лучше. При этом нельзя забывать концентрироваться на привязке линий от мифрила к силовой установке глайдера. В общем — работы предостаточно. Не факт, что успею за полчаса.

— Лег, с тобой всё хорошо? — заволновался Хад, когда я едва не упал от переутомления. Из носа и ушей пошла кровь, но останавливаться я уже не имел права — площадка оказалась полностью подготовлена. Теперь третья, самая тяжёлая часть. Но на всякий случай я уточнил:

— Всё готово? Можно начинать?

— Да, люди и оборудование убрали. Так что ты задумал?

— Вот это, — произнёс я и пространство вздрогнуло.

Никогда не думал, что магия может доставлять такое напряжение. Для того, чтобы глайдер поднялся хотя бы на один миллиметр, приходилось совершать работу, сопоставимую с проходом тренировочной полосы Миракса для старшекурсников. Причём даже этот миллиметр получался не каждый раз. Зачастую целая минута, пока я собирался с силами на то, чтобы увеличить магические «ножки» глайдера, заканчивалась полным провалом — мне банально не хватало концентрации завершить начатое и приходилось начинать всё заново.

Тем не менее прогресс имелся, о чём говорила постоянная тряска и непрерывный гул. Земля неохотно отдавала своё сокровище, цепляясь за него всеми правдами и неправдами. На меня навалилась небывалая тяжесть, словно мне самому приходилось вытаскивать голубой металл, но я держался. Даже когда перед глазами потемнело, когда в ушах начался непонятный треск и свист, когда желудок в сотый, казалось, раз опустел. Я стоял и мысленно раздвигал границы линий, добавляя всё новые и новые миллиметры.

— Тотем великий! — послышался ошарашенный возглас Хада, когда из земли показались первые обломки мифрила. Я надавил сильнее и едва не потерял сознание от боли. После того, как моя добыча вылезла на воздух, поднимать её стало ещё тяжелее. Мне была непонятна такая особенность, но и откладывать подъем и разбираться со странностью не хотелось. Так что пришлось изыскивать внутренние резервы сил и вкладывать их в работу. В какой-то момент я даже дышать перестал — казалось, что любое движение собьёт концентрацию и всё придётся начинать заново.

Последний кусок мифрила вырвался на свободу, и я начал стягивать добычу в один большой кусок. Транспортировать в том виде, в котором металл вырвался на воздух, не получится. Сгрузив мифрил на твёрдую поверхность, я даже умудрился повернуться к ошарашенным родственникам и, как мне казалось, улыбнулся, показав, что работа выполнена идеально. Вот только побелевшие лица братьев говорили о том, что происходит что-то не совсем хорошее. Я хотел было нахмуриться, но такая малость оказалась для меня невероятным подвигом. Вместе с движением бровей моё сознание отправилось на отдых.

Я переоценил свои силы.

— Доктор, что скажете?

— Полное истощение. Тако ощущение, что Лег голодал не меньше месяца, — озабочено ответил врач клана. Он прибыл к Медведям вслед за Ландо и уже успел продемонстрировать всем свою квалификацию. — Я поставил ему капельницы, это должно его поддержать. Но не вернуть в сознание. Боюсь, медицина здесь бессильна. Либо он вернётся, либо так и останется в мире грёз. То, как он сжёг своё тело… Это невероятно и страшно. С таким не живут.

— Почему вы его не остановили? — Ингар набросился на Эльрина и Хада, как только лекарь покинул зал

— Обычно у Леа такое прокатывало, — начал было Эльрин, но мощный удар кулаком по столу прервал главу.