— Слышь, старая перина, ну ты и вредная! Да ты после этого не чайка, а ворона. Ох, видела бы меня сейчас Хон Рози, ей-ей, лопнула бы со смеху!

Хон Рози была серьезна, как никогда в жизни. Дозорный отряд притаился в чаще около самого крысиного лагеря. Вместе с ними были белки — Раф Кисточка, Дубовый Том и очаровательная Роза. Зайцы вооружились до зубов — луки, стрелы, копья, кинжалы. Полковник Клэри давал белкам последние указания:

— Значит, ребята, все понятно? Как я крикну, летите во весь дух, хватайте пленников — и деру! Сначала бегите на север, потом сделайте петлю и жмите прямиком в аббатство. Я потолковал с Флэггом, он будет ждать вас на стене.

И запомните: что бы там ни случилось, ваше дело — доставить этих бедолаг в аббатство, так вот!

Раф Кисточка похлопал Клэри по спине:

— Все ясно. Доставим в целости и сохранности. Ну а вы-то трое? Что будет с вами?

Тим проверил, прочна ли тетива лука.

— За нас не волнуйся, старина. Нас, зайцев, слышь, ни стрела, ни копье не берет.

Клэри взглянул в ночное небо:

— Все, друзья, пора!

Когда белки скрылись из виду, зайцы направились к крысиному лагерю, тихонько переговариваясь по пути:

— Надолго они запомнят зайцев!

— Понятное дело, запомнят, Клэри. Не подведем старину Ронблейда, так вот!

— Слышь, Клэри, а как начнется потеха, посмеяться-то можно будет?

— Хохочи во всю глотку, Рози, старушка!

Крысы суетились у костров. Каждый, толкаясь и пихаясь, отвоевывал себе местечко у огня — надо было приготовить пищу. Дубовый Том не зря старался, предупреждая обитателей окрестных лесов, — крысы вернулись ни с чем. Правда, они наткнулись на рощу диких яблонь и груш и нарыли корней одуванчика. Так что и на этот раз им пришлось обойтись без мяса. Все, однако, убеждали друг друга, что завтра невесть куда пропавшие рыбы и птицы обязательно вернутся и охота будет удачнее.

Понурые, невольники сидели в своей огромной клетке.

Сделанная из толстых сучьев, крепко-накрепко связанных веревками, она и впрямь была на редкость прочной. Пленники с тоской глядели на своих мучителей: они знали, что им придется утолять голод жалкими объедками, оставшимися после крыс.

Паккатуг, припав к деревянной решетке, жадно смотрел в лес, раскинувшийся вокруг. В неволе Паккатуг отощал и облез. Как проклинал он тот день, когда увидел «Темную королеву» и пошел за нею вслед, думая поживиться крысиным добром!

И вдруг Паккатуг увидел трех зайцев — то были его старые знакомые из дозорного отряда. Суровые, сосредоточенные, шли они через лагерь, направляясь к клетке; все трое были в полном вооружении, каждый держал наготове лук. Паккатуг заморгал, не веря своим глазам. Но нет, это действительно были зайцы — они двигались прямо к цели, словно не замечая копошившихся у костров крыс.

Пират по имени Блохолов первым поднял тревогу:

— Эээ! Что такое? Вот дают!

Не тратя лишних слов, Тим повернулся и прикончил крысу — тяжелая дубовая стрела вонзилась Блохолову в брюхо, так что он отлетел на три шага. В лагере поднялся переполох. Крысы не успели сообразить, что к чему, как еще двое упали, пронзенные стрелами Клэри и Рози. Едва пустив стрелу, зайцы уже вновь натягивали тетиву.

— Взяаать! — завопил Кривоглаз. — Что вы стоите, ублюдки! Разорвите их на куски!

Один из пиратов, по имени Криволап, стряхнул оцепенение, схватил копье и замахнулся, но Клэри опередил его — Криволап был так близко к полковнику, что стрела не только пронзила его насквозь, но и ранила пирата, стоявшего рядом. Рози выдернула копье из лап мертвеца, и зайцы, убыстряя шаг, вновь устремились к клетке. Рози прицелилась в искаженную злобой морду Кайбо и спустила тетиву; пират захлебнулся собственным визгом.

Перекрыв вопли и стоны крыс, над лесом разнесся воинственный клич Саламандастрона, издавна наводящий ужас на врагов:

— Еууууулааалиааа!

Наконец зайцы, не прекращая посылать стрелы в гущу крысиной своры, прорвались к клетке.

Паккатуг просунул сквозь решетку лапы:

— Нож! Дайте мне нож, я перережу веревки!

Клэри бросил ему отточенный, как бритва, нож:

— Здорово, старина! Разделайся побыстрее с задней стеной этой корзинки!

В правую лапу Тима вонзилось копье. Заскрежетав зубами от боли, заяц вырвал копье из раны и метнул назад, во владельца; тот повалился наземь.

— Хм-м, бегун из меня сегодня, ей-ей, неважный.

— Слышь, старина, тут такое дело, что бегать, похоже, не придется, — обернулась к нему Рози, раздавая удары направо и налево. — Жаль, конечно, да что делать! Клэри яростно дубасил крыс по головам своим тяжелым луком.

— Да, ребята, видно, и для нас настала последняя битва! От судьбы не уйдешь! Зададим же им жару. Еще несколько славных выстрелов, и можно давать сигнал нашим. Луки к бою!

И еще три стрелы вонзились в визжащую крысиную орду. Паккатуг тем временем перерезал веревки, скрепляющие заднюю стену клетки. Решетка развалилась. Испуганные невольники молча сбились в кучу. Паккатуг торопливо растолкал их, пробился к передней решетке, просунул сквозь нее лапу и потянул Клэри за пояс:

— Готово! Выход свободен!

— Раф, Том, Роза! Поооооораааа! — оглушительно взревел Клэри.

Раненому Тиму пришлось опуститься на колени. Обе его задние лапы были пробиты, но мужественный заяц по-прежнему посылал во врага стрелы, однако запас в его колчане уже иссякал. Бросив взгляд на клетку, Тим увидел, как белки выталкивают оттуда растерянных пленников и тащат их за собой в лес. Рози душила тетивой лука судорожно корчившегося пирата, а Клэри орудовал обеими лапами, зажав в каждой по копью.

— Все идет как по-писаному, Рози, старушка!

— Высший класс, Клэри! Ухахухуха!

Кривоглаз носился за спинами своих крыс, подбадривая отступавших ударами меча.

— Вперед! — исступленно надсаживался он. — Смерть зайцам!

Фринк прицелился и метнул длинный кинжал.

— Есть! Угодил прямо под ребра самому здоровенному кролику!

В ту же секунду пирата пронзила стрела — торжествующая ухмылка так и не успела сползти с его губ.

Тим потянул Клэри за лапу:

— Слышь, старина, мой колчан пуст. Приподними меня и дай копье.

Подоспевший Паккатуг помог Тиму подняться. Увидев белку, Клэри грозно сверкнул глазами:

— Это что еще за новости? Почему ты не ушел с остальными? Разве не знаешь, что приказ старшего по званию — закон?

— Я останусь здесь, — непреклонно заявил Паккатуг, уже успевший вооружиться пиратской саблей и копьем. — Паккатуг не прощает оскорблений. Сейчас они у меня поплачут кровавыми слезами!

Рози проворно увернулась от удара мечом — тот лишь слегка оцарапал ей морду.

— Молодчага, Пак, старина! Вот это по-нашему! Задай им перцу!

Зайцы швырнули в крыс свои пустые колчаны и бесполезные теперь луки, а потом пустили в ход кинжалы и копья. Они врезались в самую гущу крыс.

— Чудная прохладная ночка для жаркого боя! — гремел неунывающий Клэри.

— Ей-ей, старина, ночью сражаться всегда сподручнее, — откликнулся Тим.

Рози похлопала Паккатуга по спине:

— А ну крикнем в честь нашего Саламандастрона и славного старого аббатства! Давай, ребята!

— Еууууулаааалиааа!

Возвращения отважных освободителей ждал не только Флэгг: в эту ночь все жители аббатства собрались на северной стене, освещенной мерцающим светом факелов.

Тревожная тишина висела в воздухе; все молчали, не сводя глаз с тропы, на которой играли лунные лучи. Матушка Меллус и Флэгг держали наготове луки. Слепой травник Симеон стоял рядом с аббатом.

— Ох, чует мое сердце, сложат они свои бедовые головушки, — прошептала матушка Меллус на ухо Флэггу. — Куда ж это годится, шестеро против целой шайки. А все я виновата. Пристала к полковнику, послала их на погибель.

Флэгг покачал головой:

— Не вини себя. Клэри знал, что его отряду предстоит последний бой. Он показал мне свиток — там говорится об этом без обиняков. Я сжег его в кухонном очаге, так велел сам полковник. Судьбы зайцев из Саламандастрона предопределены с рождения. Они в юности приносят клятву отдать жизнь борьбе с пиратами. Таков их удел.