Пока Лин и Фредо препирались подобным образом, Бриджит решила быть вежливой и повернулась к Карло.

– Фредо говорил, что ты живешь в Лондоне, – сказала она самым светским тоном. – Должно быть, жить в Лондоне интересно.

Карло пронзил ее взглядом своих голубых глаз, которые показались Бриджит холодными, как льдинки.

– Ты очень красива, – сказал он так тихо, что ни Лин, ни Фредо его не услышали.

– Ч-что? – Застигнутая врасплох, Бриджит едва не поперхнулась.

– Думаю, ты прекрасно меня поняла. – Карло улыбнулся одними губами, и Бриджит отчего-то вдруг стало очень не по себе. В смятении она бросила быстрый взгляд на Лин. Ее подруга могла очень расстроиться, если бы заметила, что красавец граф уделяет свое внимание кому-то, кроме нее. Даже если это будет ее лучшая подруга…

– Благодарю, но… – сказала она негромко, лихорадочно ища выход из создавшегося положения. – Быть красивой – это моя работа. Фотомодель обязана выглядеть достойно даже тогда, когда не работает перед камерой.

– Я говорю не о твоей профессии, – промолвил Карло сдержанно.

И снова Бриджит стало очень неуютно под взглядом его пронзительных голубых глаз.

– Я хочу предложить тост, – сказала она поспешно, поднимая свой бокал и делая рукой широкий жест, охватывавший всех четверых. – Я хочу выпить за Карло и его невесту. Мне искренне жаль, что сейчас ее нет с нами.

Лин скорчила кислую мину. Она была очень недовольна тем, что Бриджит напомнила ее потенциальному кавалеру об обязательствах перед другой женщиной, которая к тому же находилась сейчас за много тысяч миль от Лос-Анджелеса.

– Какую невесту? – спросил Карло с таким видом, словно он понятия не имеет, о чем идет речь.

– Фредо сказал нам, что ты помолвлен, – пояснила Лин и покосилась на Фредо. Кто нас дурачит? – означал этот взгляд. Ты, он или оба вместе?

– Я? – Карло легко улыбнулся. – Боюсь, что нет. Уже нет.

– Ты мне об этом не говорил! – с горячностью сказал Фредо.

– Ты не спрашивал. – Его кузен холодно пожал плечами.

– Как я тебе сочувствую! – Решив воспользоваться ситуацией, Лин придвинулась к Карло почти вплотную. – Впрочем, ты не одинок: я тоже ни с кем не помолвлена. Как думаешь, может, у нас что-нибудь получится?

Карло вежливо улыбнулся, но его взгляд был по-прежнему устремлен на Бриджит.

– Где, черт побери, их носит? – пробормотала Лаки, дергая Стива за рукав.

– Но, дорогая, времени еще только восемь, – как всегда спокойно, ответил тот, поглядев на часы. – Они подъедут прямо к началу твоей речи.

– Да, дорогая, – вмешался Джино. – Расслабься. Посмотри на меня – я спокоен, как труп.

– В восемьдесят семь – очень легко быть похожим на труп, – отрезала Лаки, но Джино только ухмыльнулся.

– У тебя не язык, а змеиное жало, – сказал он.

– Интересно, от кого я его унаследовала? – парировала Лаки, и Джино расхохотался.

– Вся в меня! – пробормотал он с гордостью. – Настоящая Сантанджело!..

Они только что приблизились к длинному столу с коктейлями. Бобби маячил в углу возле бара, пытаясь очаровать смешливую молоденькую девицу – восходящую звезду телевизионного экрана, блиставшую в нескольких комедийных сериалах. В своем новом смокинге от Армани он выглядел весьма представительно, а главное – несколько старше своих лет, и Лаки невольно вспомнила его отца – Димитрия Станислопулоса. Тот тоже умел очаровывать женщин.

Не утерпев, Лаки подтолкнула Джино локтем.

– Ты тоже был таким, когда тебе было пятнадцать? – спросила она полушепотом.

Джино смерил внука взглядом и оглушительно расхохотался.

– Когда я был в его возрасте, – заявил он, – я уже переспал с каждой молоденькой потаскушкой в нашем квартале и мечтал уложить в свою постель Мэрилин Монро!

«Я тоже вела себя не лучше», – хотела сказать Лаки, но промолчала. Джино не особенно нравилось, когда она напоминала ему, какой она была своенравной и необузданной. В шестнадцать лет ему пришлось выдать ее замуж, чтобы положить конец ее диким выходкам и бурным романам на одну ночь. Впрочем, из этого почти ничего не вышло. Лаки довольно быстро удалось освободиться от своего слюнтяя-мужа, и когда Джино вынужден был уехать из Штатов из-за неприятностей с налоговым департаментом, она была уже готова взять в свои руки управление семейным бизнесом. Переехав в Лас-Вегас, Лаки продолжила дело отца и вскоре добилась таких успехов, что Джино оставалось только развести руками и… признать ее равной себе.

– Именно тогда тебя прозвали Джино-Таран? – спросила она с самым невинным видом, притворившись, будто ей неизвестно, как сильно отец не любит эту старую кличку.

– Я всегда знал, как надо вести себя с женщинами, – с негодованием ответил Джино. – Всегда! Я родился с этим знанием. Обращайся со шлюхой так, словно она – леди, и с леди – как с самой дешевой шлюхой. Это срабатывает безотказно.

– Не вздумай учить моего сына этой сексистской ерунде, – предупредила Лаки.

– Чушь! – с отвращением выпалил Джино. – Чем раньше он узнает, что это значит – находиться у женщин под юбкой, тем увереннее будет чувствовать себя в жизни! Когда ему стукнет шестнадцать, я возьму его в Вегас и куплю ему самую лучшую из тамошних девчонок. За одну ночь она научит парня всему необходимому!

– Ты не сделаешь этого!

– Нет, сделаю!

– О боже! – простонала Лаки. – Этого только не хватало! Не желаю, чтобы моему сыну преподали такой урок на тему отношений полов!

– Дорогая моя, в мире существует только один пол – мужской! – расхохотался Джино, но, заметив в глазах дочери стальной блеск, сделал серьезное лицо. – По крайней мере, я могу сказать одно, – пробормотал он, сдерживая смех. – Мои взгляды мне неплохо послужили. Мне, во всяком случае, не на что жаловаться!

– Пошел ты к черту, Джино!

Джино только хмыкнул. Их отношения никак нельзя было назвать почтительными, однако они ему определенно нравились. Нравились настолько, что иногда он даже забывал о том, что Лаки – женщина, а не мужчина.

К ним подошел Стивен.

– Чему это вы так смеялись? – спросил он с улыбкой.

– Папаша взялся учить меня жизни, – лаконично ответила Лаки. – Если бы ты знал, что за хреновину он несет! Он отстал лет на сто!

И она притворно зевнула.

– Очень мило, – промолвил Стив, качая головой. – Когда вы двое собираетесь вместе, я чувствую себя так, словно снова вернулся в школу. Во всяком случае, такие словечки, как «хреновина», были у нас в ходу классе в восьмом или в девятом.

– Вот я и говорю, что Джино застрял где-то в середине столетия, – рассмеялась Лаки.

– При чем тут середина столетия? – проворчал Джино. – Мужчина всегда был сверху – и в этом столетии, и в прошлом, и в позапрошлом.

Так устроено природой, и от этого уже никуда не денешься. И тебе, Лаки, давно пора это понять.

– Тише! – прошипел Стивен. – Выясните отношения потом, а сейчас сюда идут Алекс и его девушка.

Лаки с интересом посмотрела на приближающуюся пару.

– Я вижу, Алекс не утратил интереса к экзотике, – сказала она. – Откуда это прелестное дитя?

– Какая тебе разница? – Стивен пожал плечами. – Ты же знаешь, что на самом деле он хочет только тебя. Но пока настоящие итальянские спагетти с перцем и томатом для него недоступны, он утешается китайской лапшой с креветками.

– Чушь, – ответила Лаки и, не сдержавшись, прыснула. Миниатюрная китаянка или филиппинка, едва достававшая Алексу до плеча, действительно была чем-то похожа на изящную морскую креветку.

– Нет, не чушь, – возразил Стив, и Лаки покачала головой. Он был, разумеется, прав, как права была и Венера Мария. Алекс действительно был к ней неравнодушен, да и ее тоже влекло к нему – правда, не настолько сильно, чтобы она решилась предать Ленни. Она была близка с Алексом один-единственный раз, и это случилось тогда, когда Лаки считала себя вдовой. Ленни исчез так надолго, что все полагали, что он погиб.