Но не это больше всего тревожило Лаки. Она заметила, что Ленни почти не выходит из дома.

Именно так он вел себя в первые месяцы после собственного похищения. Лишь изредка Ленни отправлялся на долгие прогулки вдоль океанского берега, но всегда один. Он не брал с собой даже детей, как они его ни упрашивали, и Лаки скоро стало ясно, что дела плохи, однако она все еще надеялась на целительные силы всемогущего времени.

Ее решение оставить руководство студией они практически не обсуждали.

– Я хотела тебе сказать заранее, – попыталась однажды объясниться Лаки. – Но потом решила, что устрою тебе сюрприз.

– Что ж, сюрприз получился что надо, – только и ответил на это Ленни, из чего Лаки заключила, что он серьезно на нее обиделся.

Теперь они оба целыми днями были дома вместе, однако отношения между ними – впервые за все годы, что они прожили в браке – стали напряженными. Они даже не занимались любовью, и Лаки не знала, что можно сделать, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Ленни мучительно терзался чувством вины, это Лаки понимала, но изменить что-либо она была бессильна, и ей оставалось надеяться, что со временем все образуется само собой.

Стив тоже винил во всем себя.

– Я должен был сам заехать за Мэри и забрать ее со съемок, – твердил он день за днем. – Я и не думал, что может что-то случиться, – ведь она с Ленни, значит, она будет в безопасности, но…

Нет, Ленни тут ни при чем. Это все я, я…

И Стив, и Лаки ежедневно звонили детективу Джонсону, но никаких результатов расследования так и не было, и Лаки начинала терять терпение.

– Я не такой человек, чтобы сидеть сложа руки, – заявила она однажды детективу. – Должны же быть какие-то зацепки! Не растворились же эти подонки в воздухе.

Джонсон делал все, что было в его силах. Он несколько раз допрашивал Ленни, надеясь, что он припомнит что-нибудь важное, но как Ленни ни старался, он не мог припомнить ни одной цифры на номерном знаке джипа. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что номер был калифорнийский, на что Джонсон резонно заметил, что Калифорния большая.

– Что ж, – заключил в конце концов детектив. – В Калифорнии зарегистрировано около шести с половиной тысяч черных джипов. Придется проверить их все. К тому же джип мог быть не черным, а, скажем, темно-фиолетовым или темно-зеленым. Это существенно осложняет нашу задачу.

– Все это, конечно, очень интересно, – перебила его Лаки раздраженно. Результаты шестинедельной работы Джонсона явно ее не впечатлили. – Но как вы узнаете, на каком именно джипе были преступники?

– Будем опрашивать владельцев. – Детектив пожал плечами. – Не волнуйтесь, мисс, мы его найдем. Самое главное, что в те дни ни один джип, как ни странно, не числился в угоне.

– Не надо называть меня «мисс», – бросила Лаки.

– Прошу прощения, миссис Голден.

Ленни провел много часов, работая вместе с полицейскими художниками над созданием компьютерного фоторобота нападавших, и в конце концов ему удалось добиться «удовлетворительных», как он сам считал, результатов.

– Бог мой, они оба выглядят не старше, чем Бобби! – воскликнула Лаки, рассматривая компьютерные распечатки с портретами белой девушки и чернокожего юноши. – Страшно подумать, что многие подростки живут такой жизнью – шатаются по вечерам с пистолетами, с ножами, принимают наркотики! Должен же быть какой-то закон, запрещающий это!

– Закон есть, – мрачно ответил Ленни. – Только все дело в том, что убийцы обычно не обращаются в полицию за разрешением на ношение оружия.

Лаки внимательно посмотрела на него.

– Как ты смотришь на то, чтобы слетать в Нью-Йорк? – спросила она наконец, решив, что Ленни будет полезно отвлечься. – Помнишь, как мы жили там много лет назад? Ты и я, вдвоем, в моей квартире?

– И у меня в моей старой, пыльной мансарде, – ответил Ленни, и по его губам скользнула улыбка. – В той, которую ты заставила меня продать.

– Я могла бы попытаться откупить ее обратно, – предложила Лаки, но Ленни покачал головой.

– Не глупи. Зачем она нам теперь?! Прошлого не воротишь.

– Вот именно, – сказала она с нажимом и ненадолго замолчала. После паузы Лаки добавила:

– Знаешь, Ленни, я все время возвращаюсь к той страшной ночи. Я поехала на прием, а тебя все не было и не было, потом я узнала о происшествии… Ужасно, что Мэри Лу погибла, но если бы я потеряла тебя… Я бы просто не смогла без тебя жить.

– Смогла бы, – отозвался Ленни ровным бесцветным голосом. – Ты из той породы людей, которые способны выжить в любых обстоятельствах. И за примерами далеко ходить не надо – вспомни собственную жизнь. Тебе пришлось пережить много страшного, но ты лишь становилась сильнее. Я не такой, как ты. Я…

– Но ты тоже пережил многое, – перебила его Лаки. – И выжил. Ленни, любимый, поверь: вместе мы сумеем одолеть все. Это как будто тебя обокрали – забрались ночью в твой дом, вынесли вещи и исчезли. Но как только воров поймают, сразу становится легче, и все кажется не таким уж мрачным и безысходным.

На следующий день Лаки, выбрав время, когда Ленни отправился на прогулку по берегу океана, позвонила детективу Джонсону.

– У меня к вам деловое предложение, детектив, – сказала она. – Как вы воспримете, если мы обратимся в частное детективное агентство?

Шесть тысяч джипов – это действительно очень много, вам нужна помощь. Вряд ли у вас хватит людей, чтобы проверить их быстро.

– Я не возражаю, – ответил детектив, но голос его звучал неприветливо.

– Но вы готовы сотрудничать с нашими людьми? – продолжала напирать Лаки, и Джонсон сдался.

– Ну разумеется, миссис Голден, – пробормотал он и тяжело вздохнул.

– Тогда я сделаю это в самое ближайшее время, – быстро сказала Лаки. – И еще: я хочу назначить награду за любую информацию о происшествии, которая поможет поймать преступников. Что вы на это скажете?

– Иногда это бывает полезно. Иногда – только мешает.

– И все равно, давайте попробуем, – сказала Лаки решительно.

«К черту полицию! – подумала она про себя. – Так или иначе, но я найду убийц. И награда в сто тысяч долларов поможет мне сделать это гораздо быстрее!»

Прошел целый месяц после возвращения Бриджит из Лос-Анджелеса, когда она внезапно объявила Лин:

– Мне придется на несколько недель уехать из Нью-Йорка.

– Куда это ты собралась? – заинтересовалась Лин. Она сидела, скрестив ноги, на коврике и, высунув от старательности кончик языка, раскрашивала ногти на ногах, превращая их в серебристо-черное подобие шкуры зебры. Бриджит ела пиццу и одним глазом смотрела телевизор.

– Я обещала Лаки, что поеду с ней в Европу, – уклончиво ответила Бриджит. Ей не хотелось посвящать подругу в подробности, но Лин, по-видимому, они не очень-то интересовали.

– Что ж, наверное, это будет шикарное турне, – сказала она и вывела еще одну полоску. – Кстати, как поживает твоя ненаглядная Лаки?

– Ничего, Лаки в порядке. Стивен – вот на кого эта история ужасно подействовала.

– Ну еще бы, – согласилась Лин, откладывая лак и делая большой глоток диетической кока-колы.

– Если бы ты только его видела!.. – говорила Бриджит. – Он потерял интерес абсолютно ко всему, живет, как во сне. Ленни тоже чувствует себя не лучше – винит себя во всем.

– А он-то в чем виноват? – удивилась Лин, продолжая красить ногти.

– Вот и Лаки так говорит. Даже если бы Мэри Лу и Ленни не сделали никаких попыток к сопротивлению, грабители наверняка убили бы обоих, чтобы не оставлять свидетелей. Насколько Лаки поняла по рассказам Ленни, эта девица с пистолетом наверняка была на наркотиках, а такие люди не отдают отчет в том, что делают. Убить для них – раз плюнуть. Я думаю, Ленни просто не повезло. Если бы он успел достать свой револьвер, тогда…

– Если бы кто-то пригрозил пистолетом мне, – сказала Лин, – я бы, наверное, тут же описалась от страха. Или упала в обморок.

– Я тоже, – согласилась с подругой Бриджит.