Но ведь это было только началом пути, который мог привести к настоящему успеху, а почему-то складывалось ощущение, что для Дика этот путь уже пройден. Хотя…моя критика уже не имела силы даже для меня, я уже далеко не был уверен в истинности своих суждений. Возможно, в жизни всё бывает именно так, и она выбросила меня за борт именно потому, что я этого не учёл.

— Гэл, если хочешь, мы уйдём, -шепнула Тонита.

— Очень хочу, Тони, -ответил я.

Всё это было просто невыносимо. Сегодняшний вечер стал настоящей пыткой, и хуже всего было то, что самое страшное мне ещё предстоит — с экранов кинотеатров и с первых страниц газет отныне мне будет улыбаться счастливый Дик Стоун, и кто знает, как долго всё это будет продолжаться, и что станется со мной после долгих месяцев такой пытки.

Наш ранний уход выглядел как бегство с поля боя. Я потерпел поражение и даже не пытался это скрыть. Должно быть, я выглядел таким поникшим и сбитым с толку, что на прощание никто даже не отпустил никакой колкости в мой адрес. Если бы они только знали, что и я тоже проходил пробы на эту распроклятую роль! Они бы не меня не пощадили, это совершенно точно. Должно быть, выдержать это было бы уже выше моих сил.

На улице моросил дождь, было мерзко и сыро.

— Гэл, ты простудишься, -сказала Тонита.-Идём быстрей.

— Нет, Тони, иди домой одна, -сказал я.-Я немного погуляю и приду.

— Гэл…-голос у Тониты задрожал.-Ты… с тобой всё будет в порядке?

Я не мог ей этого обещать. Но я был безумно благодарен ей за то, что она не пыталась меня успокоить. Я обнял её так, словно мы расстаёмся навсегда.

— Прости меня, малыш, -прошептал я.-Ты поставила не на того парня.

— Я люблю тебя, -просто ответила она.-Мне всё равно. Пожалуйста, не забывай об этом. Ты нужен мне любой.

— Я пока не нужен даже сам себе, Тони. Если бы ты только знала, что я себе нафантазировал!

— Я знаю, Гэл, знаю. Но жизнь продолжается. Всё может измениться.

— Навряд ли я смогу это пережить.

— Сможешь, Гэл. Я помогу. Пожалуйста, возвращайся. Я не буду ложиться и буду тебя ждать. Мы поговорим, и тебе станет легче.

Я закрыл глаза. Я просто не мог видеть эту мокрую грязную улицу и серое небо.

— Иди домой, Тонита, -повторил я, -и жди меня. Я приду, когда мне станет легче.

Я отпустил её, и она медленно пошла по тёмной улице, не оборачиваясь. В том кошмаре, в который превратился сегодняшний вечер, ей не было места. Мне надо было пережить всё в одиночестве, чтобы найти какой-то выход, чтобы снова научиться дышать и думать.

Я долго бродил под дождём, смотря только себе под ноги и пытаясь выстроить в своей голове какую-то логическую цепочку. Я изо всех сил боролся с отчаянием, но сил становилось всё меньше и меньше. Когда я добрёл до парка, где ещё совсем недавно проводил целые дни, читая книги и размышляя, и сел на мокрую скамейку, была уже глубокая ночь. Дождь прекратился, и дышать стало легче.

Ведь это всё уже случилось, сказал я себе. Случилось, и я обо всём уже знаю. Мне должно стать легче, потому что должен пройти шок. Это — роль Дика, и время Дика, и я не в состоянии изменить что-либо. Почему я должен чувствовать себя полным ничтожеством из-за того, что кто-то просто идёт своим путём? Мне нужно идти своим, и когда-нибудь я узнаю, куда он должен меня привести. Мистер Джек, мистер С., Гам, да и все остальные клятвенно мне пообещали, что мои желания сбудутся, и я должен просто верить им и ждать своего часа. Даже если ради этого мне придётся пройти через настоящий ад. Они ведь не обманывали меня, а просто предупреждали, что я ещё не готов. Глупо было бы думать, что я буду ждать своего часа, ничего не делая. Мне зачем-то надо пройти через это, пережить и справиться с самим собой. Надо верить всё равно, во что бы то ни стало, и надо ждать. Если за это время я сойду с ума, созерцая физиономию Дика на каждом углу, это будут только мои проблемы.

Когда я поговорил с собой более-менее разумно, боль отпустила. В какой-то момент она просто перестала существовать, уступив место пониманию. Я повзрослел за эту ночь на несколько лет и поумнел на несколько жизней. Облегчение принесло за собой умиротворение и даже какую-то лёгкую радость превосходства. Я был уже не просто неудачным актёром, я стал человеком, пережившим сильное потрясение и сумевшим с ним справиться. Я изменился за этот вечер до неузнаваемости, я иначе посмотрел на мир, потому что мир иначе посмотрел на меня. Мы разглядели друг в друге кое-что интересное, и это должно было быть прекрасным началом.

Я ясно отдавал себе отчёт в том, что в будущем мне придётся нелегко, и что пережить всё это мне ещё предстоит. Но почему-то сейчас я ожидал этого почти с радостью, как будто именно этого мне хотелось всегда. Моя новая роль нравилась мне, несмотря ни на что, и я чувствовал, что она — моя. Только мне принадлежит то, что должно случиться со мной, и никто не в силах у меня этого отнять.

Когда я вернулся к Тоните, уже начинало светать. Она сидела на кухне в моей рубашке и ждала меня, как обещала.

— Я пришёл, Тони, -сказал я.

— Я вижу, -ответила она.-Не проголодался?

Я рассмеялся. Господи, как же здорово было вернуться снова в эту дурацкую жестокую жизнь, показав ей, на что ты способен, и снова смеяться, видеть Тониту и чувствовать голод! Какой таинственный смысл приобретали самые банальные вещи, и самые обыденные дела казались священным ритуалом.

— Я смертельно проголодался, малыш, -ответил я.-Ещё никогда в жизни я не чувствовал такого голода.

Наевшись до отвала, я заснул, как убитый, чувствуя во сне, как Тонита стягивает с меня одежду. Хоть я и пережил весь кошмар этого вечера в одиночестве, мне бы никогда так не справиться с этой нелёгкой задачей, если бы в это время на маленькой кухне до самого утра меня не ждала Тонита.

В Мириале не было никакого дождя. И Дика Стоуна тоже.

— Выпьешь со мной кофе, Гэл?-Предложил мистер Джек.

Я кивнул.

— Вот и отлично. Присаживайся. Как спалось?

— Великолепно.

— Я рад. Ты выглядишь отдохнувшим.

Я широко улыбнулся. Где-то внутри меня запело что-то, похожее на счастье.

— Казалось бы, должно быть наоборот, -заметил мистер Джек.-Что, ни капельки не обидно?

Я рассмеялся, таким неуместным мне показался этот вопрос. Утро было таким прекрасным, солнце светило так ярко, и я ещё никогда не чувствовал себя так хорошо.

— Молодец, -одобрил мистер Джек.-Но впредь себя побереги.

— То есть, Джек?

— Избегай подобного общества, мальчик, оно способно тебя погубить. Тебе не место там, где процветает посредственность и тупость. Будь всегда один, но не бойся этого, ведь всегда рядом с тобой будем мы.

— Со стороны это выглядит как высокомерие, Джек.

— Неважно. Никогда ни до кого не снисходи, -те, кому надо, пусть сами поднимаются к тебе. Именно так устроен мир, и тебе не стоит в этом сомневаться.

Я кивнул.

— А сегодня лучше немного отдохни. Погуляй, поплавай, поиграй в теннис.

— С удовольствием.

— Вот и хорошо. Жду тебя завтра, в это же время.

Я вышел из его кабинета, преисполненный радужных надежд.

В ресторане я встретил Рекса Гейрана с крашенной блондинкой лет около тридцати. По-моему, это с ней он был на вечеринке в честь моего дня рождения, и, судя по всему, они ещё вместе.

«Бедная Мерс!-Подумал я.-Неудивительно, что она стала похожа на скелет — она просто боится обедать в ресторанах, чтобы не наткнуться на Рекса с очередной пассией! Господи, да она, наверное, просто боится выходить из квартиры! Ну она и влипла! А Гейран уже довольно долго с этой кикиморой!»

Вообще-то, она не была кикиморой, но я так думал из чувства солидарности с Мерс. Вот бедняга! Слава действительно была довольно слабым утешением в подобной ситуации.

Рекс кивнул мне, и я подошёл.

— Присаживайся, Гэл, -сказал он.-Это Алиса.

Я враждебно кивнул Алисе. Кем бы она ни была, она не имела права причинять боль Мерс Сейлор. Такого права не имел никто!