— Промелькнувшая в голове мысль, случайно обронённое слово…

— Вот именно.

— Но ведь тогда, когда мы делали выбор, мы не знали, что встретим друг друга… Тогда всё было не так…

— Даже если мы поспешили -Элли, мы уже ничего не изменим. Слишком поздно проснулось в тебе сожаление, я уже не хочу, чтобы всё было так.

— Потому, что ты знаешь, что тебя ждёт впереди?

— Может, и поэтому. С твоей помощью я успел позабыть, как прекрасна бывает жизнь.

— Я не хотела, Гэл…

— В чём дело? Объясни мне, Элли, что ты хочешь сказать? Что тебе до смерти обидно, что я больше не буду твоей тенью? Что я снова буду учиться жить?

— Что мне больше не безразличны твои чувства, Гэл…

— Так…-Я наморщил лоб.-Что-то случилось? Только -что, Элли? Что во мне появилось такого, чего не было вчера?

— Я не знаю…-робко сказала Элли.

Она не была слабой в эту минуту — она притворялась слабой, чтобы не показать мне того, что показывать пока не хотела. Наверное, такой она была раньше, и точно так же неумело изображала беспомощность, чтобы скрыть настоящую беспомощность.

— Сегодня мой день рождения, Элли, -сказал я, -и мне хотелось бы хоть сегодня сделать то, что я хочу.

— А что ты хочешь?

— Я хочу отправиться домой и лечь спать.

Я встал и вежливо склонил голову. Элли не шевельнулась.

— Человек способен вынести очень многое, -сказал я, -но человек может устать. Я устал, Элли.

По дороге домой я действительно чувствовал лишь усталость. Я даже не думал о том, что произошло, и почему произошло это что-то, я просто хотел чтобы оно осталось позади. Прожитый день вдруг превратился во вчерашний.

В первый раз за последние месяцы я ложился спать со спокойной душой и лёгким сердцем, и мне больше не надо было убеждать себя, что всё на свете происходит правильно.

— Ну так как, Алекс?-Спросил я.

— Я не знаю, Гэл…-замялся он.-Я не готов…

— Ты не хочешь поговорить со мной?

— Нет…

— Ладно.

Я потушил сигарету и встал.

— Ты боишься, -сказал я.-Боишься и не хочешь ничего менять. Но ведь стоит сделать первый шаг -а дальше будет легче.

— Я…должен подумать…

— Ты будешь думать долго, Алекс, слишком долго. А я хотел тебе помочь.

Может, это действительно было пустой затеей? Разве можно было образумить Алекса, беззащитного и в стельку пьяного?

— Я привык так жить, -пробормотал Алекс, -я к нему привык…

— Ты сам не знаешь, что ты говоришь! Ты не привык, ты просто подчиняешься его воле. Когда ты просил мистера Джека дать тебя Керта, разве ты хотел, чтобы всё было так?

— Он сел мне на голову, я понимаю… Я слишком слаб, я поддался влиянию, я больше не думаю о себе…

— Ты как раз думаешь о себе, Алекс! Керт -это часть тебя, это ты! Ты — жалкий эгоист, ты не можешь справиться сам с собой! Если бы ты знал…

— Я -эгоист? Да ты что, Гэл?-Обиделся Алекс.-Всё, что я делаю — я делаю для людей.

— Я не могу с тобой спорить, Алекс, не могу. Ты превратился в жалкого пьяницу, а что же будет дальше? Ты будешь молиться на своего идола, а он будет разрушать чужие жизни?

— Я виноват перед тобой…

— Увы! Но почему-то я тебя прощаю, Алекс. Год назад не простил бы, а сейчас кое-что мне ясно. Поступай, как знаешь, я не могу решить за тебя.

— Ты мне не поможешь?

— КАК ты хочешь, чтобы я тебе помог? В глубине души ты ненавидишь меня за то, что я могу победить Керта и не оставить ему шанса. Это так, Алекс, не спорь со мной, лучше послушай. Ты же не просто его боишься -ты можешь его уничтожить, но ты не хочешь. Алекс, я сдаюсь, я больше не шевельну и пальцем. Но я это делаю не для тебя, а просто потому, что я устал.

— Я виноват, Гэл, я перед тобой виноват… Вы были бы счастливы, если бы не Керт… И я знал это, но я его не отговорил.

— Я прекрасно понимаю, Алекс, почему ты его не отговорил. Не вини себя, всё уже позади. Я справился с этим, Алекс, и я ни на кого не держу зла. Это придумано вовсе не тобой, и даже не Кертом.

— Но всё-таки…

— Сегодня ты явился орудием, завтра на твоём месте буду я. Я привыкаю к этой мысли, Алекс, я смогу жить так.

— Без Элли?

— Без Элли. Боль ушла.

— Гэл!-Грустно покачал головой Алекс.-Мне жаль тебя, Гэл! Боль уходит лишь для того, чтобы уступить место новой боли.

Элли ждала меня, сидя в кресле в глубине коридора. Я увидел её сразу, только вышел из лифта.

Я не приблизился к ней, а остановился и сложил руки на груди. Она встала и пошла ко мне навстречу.

«Что с ней случилось?-Думал я.-Что ей от меня надо ещё?»

Она подошла к моей двери и спросила:

— Может, мы зайдём?

Я пожал плечами и достал ключ.

Я чувствовал, что с ней что-то не то. Изменилось не только её лицо, а весь облик. Движения утратили прежнюю грацию и стали порывистыми, и даже походка была немного пружинистой, а раньше она ходила плавно, словно едва касалась ногами земли.

— Я же давно сказал тебе, что получил роль, Элли. Почему до тебя дошло это именно сейчас?-Спросил я.

Она по-прежнему старалась казаться сильной, но ей не очень-то удавалось. Она мучительно хотела вести себя так, как раньше, словно я по-прежнему находился у неё в руках, но теперь стену выстроил я. У неё больше не получалось, всё было уже не так, и старая роль больше не годилась.

Она почувствовала это и просто спросила:

— Почему всё изменилось, Гэл?

— А я знаю?-Пожал плечами я.-Я устал от тебя, вот и всё. Только неясно, что нужно тебе.

— Я не хочу, чтобы ты поступал со мной так, чтобы ты вычёркивал меня из своей жизни, так ничего и не объяснив.

— Я объяснил, Элли, а из моей жизни ты себя вычеркнула сама. Ну вот что ты прикажешь мне делать? Я не могу так больше, Элли, не могу.

— А если не так?-Спросила Элли.

Я подозрительно посмотрел на неё.

— Если я буду тебя любить?

— Как? Ты думаешь, Керт позволит тебе вернуть всё назад?

— А если позволит?

— Пусть. Пусть позволит, Элли, и тогда поговорим.

— А если не нужно больше никакого Керта?

— Стоп! Элли! Дай я угадаю. Тебе скучно, и ты развлекаешься?

— Нет…

— Или ищешь новый сюжет для книги? Элли!

— Гэл!

— Или ты…

— Гэл! Прекрати! Всё не так!

— А как, Элли?

— Просто когда я увидела тебя одного, посмотрела на тебя со стороны… Тебе было так хорошо, Гэл, так весело, и всем вокруг тебя было хорошо… Тебя так все любят, так хвалят, говорят о тебе такие слова…

— Раньше ты их не слышала, Элли?

— Мне стало обидно, что я нахожусь от этого в стороне, что я больше не часть тебя…

— Раньше я был для тебя мальчиком на побегушках, для тебя и для всего Мириала, правда, Элли? Для тебя ничего не стоила моя любовь, потому что ты не знала, что я из себя представляю? А теперь задето твоё тщеславие, твоё честолюбие? Я оказался прекрасным принцем, которому хорошо и без тебя? Господи, всё оказалось так просто, а я-то думал…

Я грустно вздохнул и закрыл глаза. Когда-то я мечтал прославиться, чтобы значить что-то в её глазах, чтобы она наконец обратила на меня внимание и посмотрела серьёзно. Почему же сегодня, сам того не ведая добившись желаемого результата, я не испытывал даже удовлетворения? Какой ничтожной показалась мне цель, на которую я потратил целый год!

Вот чем оказалось заполнено пустующее место в её душе, и вот как, вопреки воле Керта, в ней проснулись чувства. Всё оказалось так неестественно просто — не надо было ходить за ней по пятам, предупреждать каждое её желание и носить в кармане шариковую ручку. Не надо было признаваться в любви и сдерживать слёзы, уткнувшись ей в колени. Не надо было ходить за ручку с Мерс у неё под носом, сидеть на морском берегу и учить наизусть её стихи. Надо было просто стать центром нашего мира, маленького и великого мира, надо было просто стать Гэлом Бэстоном.

Мне не было её жаль. Это было не злорадство — просто мне было совершенно всё равно. Мне даже не было обидно, что всё получилось так нелепо, и мы, вместо того, чтобы просто быть счастливыми, были обречены по очереди гоняться за призраками. Как-то вдруг всё осталось позади, стало чужим и далёким, как маленький остров, видный в подзорную трубу с палубы огромного корабля.