— … и не смей опаздывать! Туська, я ж со скуки помру, если ты не появишься! — давила на жалость Лизка на другом конце провода.

— Хорошо. Завтра будем вовремя. Не переживай, — поспешила успокоить ее, пока сирена не включилась по второму кругу.

— Спасибо, подруга! Люблю тебя!

— И я тебя…

Когда послышались короткие гудки, я наконец-то смогла выдохнуть. Моя подруга — сродни урагану. Муж у неё тоже был весельчаком и душой компании. Именно поэтому каждый год они отмечали годовщину брака с размахом: теплым майским вечером созывали на дачу родных и друзей, жарили шашлыки на мангале, пекли на свежем воздухе вафли для ребятни, устраивали танцевальную вечеринку, и призывали всех дурачиться и пить. Особенно приветствовалось последнее, ибо Верухины никак не представляли веселье без алкоголя.

И вот эта самая годовщина как раз должна была состояться завтра.

Я положила смартфон на стол и осушила одним глотком остатки сока в стакане.

— Намечается сабантуй? — спросил отец, затем опрокинул стопку. Он позволял себе расслабиться лишь по пятницам, перед выходными, отработав на неделе последнюю рабочую смену. Я всегда составляла ему компанию в такие вечера, правда сама ограничивалась чаем или соком. Признаться, это стало маленькой традицией после рождения Тёмки.

— У Лизы и Жени завтра годовщина. Пять лет, как женаты.

— Во сколько надо быть?

— К пяти. Помогу нарезать овощи и подготовить тесто.

— Тебя подвезти?

— Было бы неплохо. Я, конечно, могу и автобусом, но сам понимаешь: мотаться с Тёмкой по дорогам нелегко.

Мой хитрый жук тут же появился в дверном проеме и сонно потёр глаза.

— Мам, ты обещала дочитать мне пло Алладина. Я не усну без него.

При виде сына в груди потеплело. Мой белокурый кудрявый хитрюга. Даже после прочитанной сказки он ни в какую не хотел ложиться. А если уж про Алладина или Синдбада, то и вовсе засыпал меня сотней вопросов: «Почему? Зачем? А как?», заканчивая свою тираду излюбленной фразой:

«Мам, но ведь так не бывает!»

Я, конечно, смеялась и скидывала на выдумку, но Тёму было тяжело переубедить в обратном. Он многое из услышанного пытался воплотить в жизнь. Вот и сейчас, пока шла за ним следом, мне вспомнилось, как после первого прочтения восточной сказки, сын сел по-турецки на середину ковра в зале и приказывал тому взлететь. Отец же за проделки Артёма меня по голове не гладил, а советовал читать ему что-то нормальное.

Папа обожал внука, чего не скажешь о том, кто был вписан в графу "отец" в свидетельстве о рождении. Илья, с которым я переспала три раза, заявил, что ребёнок не от него, и отчалил на чёрных парусах, разнося по району сплетни о том, какая я гулящая девка. На эти оскорбления мне ответить было нечего, да и не хотелось. Я чувствовала себя виноватой, в слезах порывалась сделать аборт и избавиться от малыша, чтобы вернуть любимого. Однако у папы на искоренение таких глупостей имелись свои методы: отругал, зарядил пару раз ремня и запретил. Прекрасно помню, как он гневно выпалил, что воспитаем малыша сами, и вышел, стукнув дверью. Позже я узнала, что отец ходил к Илье домой с твёрдым намерением навалять моему обидчику, но бывший парень исчез из города. Его родители так и не пустили за порог несостоявшегося родственника.

Темке совсем недавно исполнилось четыре, а от меня, прежней идиотки, остались только призрачные надежды, что все когда-нибудь изменится и Илья признает сына. Я не питала иллюзий и не желала его любви, но каждый раз, когда видела счастливые полноценные семьи, сердце щемило от боли.

— Заснул? — усталым и слегка охмелевшим голосом поинтересовался отец.

— Да. Опять засыпал меня вопросами. Любознательный он у нас, пап. Вырастет, в университет пойдет, наверное.

— Не загадывай наперед. Главное, чтоб руки у пацана росли откуда надо.

— Голова на плечах тоже нужна…

— Твоя правда, — неохотно согласился отец. Он хотел еще что-то сказать, но так и застыл на вдохе.

Видя осунувшееся лицо родного человека, мне стало его немного жаль. Два года назад он разменял пятый десяток. Макушка облысела, волосы посеребрили, а на подбородке, лбу и вокруг глаз залегли глубокие морщины. Разве что осталась военная выправка. Не один год он служил контрактником. Дослужился до старшего лейтенанта, но потом ушел на стройку. Помнится, после увольнения папа обозвал всех «продажными шкурами» и убрал свои награды в нижний ящик комода, где хранил фотографии мамы. Мой главный защитник, пожертвовавшим многим, чтобы дать мне хоть часть той любви и заботы, которую я могла получить, будь мамуля жива.

— Не засиживайся, пап, — поцеловала я его в висок и отправилась спать. Завтра предстоял нелегкий день, поэтому мне следовало хорошенько отдохнуть.

Утро началось с восторженных криков Тёмки. Он никак не мог нарадоваться, что встретится с Машкой, дочерью Лизы, и покажет ей свою новую машину. Причём, сына совершенно не смущал тот факт, что Мария, будучи девочкой до мозга костей, обожала куклы и кривилась при виде его «некрасивых» игрушек.

Папа в самую рань уехал к другу, а я занялась упаковкой подарка, периодически поглядывая на часы. Когда они показали четыре часа дня, отец появился в дверях и сгрузил в мои руки букет с огромными герберами.

— Передашь этой егозе от меня привет. Совсем в гости не заходит, малявка, — сурово свёл он брови на переносице.

— Ты мог бы сам, нет?

— Извини, но у Михалыча прорвало трубу в ванной, сейчас позвонил. Надо идти, дочь.

— Но пап, а как же мы?

— Я у Лепифанова попросил, он подбросит.

— Как же не вовремя…

— Да, ладно, тебе. Нормальный мужик, — пробубнил и прошёл в свою комнату. Но я никак не могла с ним согласиться. Игорь появился на пороге нашего дома где-то год назад. Два прораба отлично ладили на работе. «Он ответственный и добросовестный мужик!» — озвучил свои «железные» аргументы отец, проводя аналогию с тем, кто бросил меня с пузом. Но никакие уговоры не могли отменять того, что Игорь не умел вести себя с женщиной. Мужчина пытался быть учтивым, показаться отзывчивым, однако, весьма неудачно флиртовал. Больше всего раздражало его подмигивание. Полагаю, в далёком прошлом какая-то малолетка попалась на этот дешёвый трюк, и он почувствовал себя богом пикапа. Ибо, при виде меня, его глаза существовали отдельной жизнью.

Успокоив себя тем, что пытка продлится всего час, я застегнула Тёмке куртку, накинула на себя вязаную кофту и, не забыв букет с подарком, вышла из квартиры. Уверенность в том, что отец меня обманул, росла с каждым шагом. Михалыч, его друг, с сантехникой не дружил, но некоторые проблемы мог решить и сам. Увидев улыбающегося Игоря, окончательно утвердилась в мысли — папа всё подстроил.

Мужчина же, завидев нас, поспешил навстречу. Он поздоровался и нагло поцеловал меня в щёку. Пока провожал Тёму до машины, не забыл обернуться и подмигнуть. В данной ситуации, я только закатила глаза и велела себе успокоиться, планируя завтра серьёзно поговорить с отцом. Игорь был видным мужчиной средних лет: высокий, широкоплечий, с тёмно-каштановыми волосами и серыми глазами. Небольшое выпирающее пузо указывало на нелюбовь к спорту, но я и не была поклонницей спортивных мужчин. Хотя Илья любил качалку…

Чёрт! Нет! Нельзя вспоминать!

Мне следовало забыть о нём навсегда, но стоило взглянуть на сына, как образ некогда любимого мужчины вставал перед глазами. И рядом с голубоглазым блондином все представители противоположного пола казались скучными уродами.

— Мам, мне тут залко, — пожаловался Артём, снова не выговаривая буквы «р» и "ж".

— Давай снимем куртку, — предложила ему и помогла раздеться, пока Игорь что-то проверял под капотом своей «Ауди».

Вскоре мы тронулись с места.

— Игорь, спасибо вам большое за помощь, — как бы сильно он меня не раздражал, банальная благодарность не помешала бы.