Дрожь волнения пробежала по спине Билла. Он замахнулся кулаком на фигуры враждебных датчан, возникшие в его воображении, и попал по загривку Дейву.

— Ты чего лезешь! — рявкнул Дейв и схватил Билла за шиворот; Биллу пришлось бы туго, если бы он не успел пролепетать, что он не нарочно.

Одновременно с нами к крыльцу подъехал отец на своей кобыле.

— Молчите, ни слова. Посмотрим, узнает он меня или нет, — сказал Дэн, удерживая Билла, который хотел было уже громогласно возвестить отцу о прибытии домой старшего сына и наследника.

Отец переводил взгляд с приближавшейся к нему группы людей на лошадей с повозкой, оставленных в поле без привязи, хмурился и выглядел весьма недружелюбно. Дэн отделился от остальных.

— Я же сказал, что он меня не узнает! — И он отдал отцу честь, словно тот был по меньшей мере полковником в золотых галунах и с деревянной ногой.

— Не знаю, кто ты такой есть, — угрюмо буркнул ему отец и раскрыл уже рот, чтобы отругать Дейва за безделье, но тут Дэн поклонился и торжественно произнес:

— Я ваш первенец Даниэль, сэр. Даниэль Дамаскус Радд.

Отец чуть не свалился с кобылы.

— Дэн! — радостно вырвалось у него, и он с распростертыми объятиями бросился к блудному сыну, но тут же осекся, вспомнив, как выгнал Дэна из дому, приказав больше не возвращаться, и даже побагровел от смущения.

И тут Дэн проявил свой стратегический талант.

— Ни слова, ни единого звука, — сурово сказал он, стискивал руку отца. И даже не покраснел! — Я знаю, что у тебя на уме. Не говори ни слова. Все в прошлом. А кто старое помянет… Ты выгнал меня, это правда, но я не сержусь. Тогда я это заслужил. И я ведь ушел. Разве я не повиновался тебе, как мужчина? А теперь… — тут Дэн помолчал, чтобы мать и все стоявшие кругом получше расслышали, — а теперь я вернулся (пауза)… более умудренным, более зрелым человеком (опять пауза)… и любящим сыном. . — тут Дэн хлопнул себя изо всей силы по тому месту, где раньше был карман (он его выдрал, чтобы перевязать ногу), — и более богатым человеком, который не нуждается в чьей-либо милости и не страшится чьего-либо гнева.

Дэн был на редкость хорошим оратором, что правда, то правда!

Никогда еще в жизни отец не проявлял такой стремительности, слезая с коня, — не будем считать тех случаев, когда он с него сваливался. Схватив Дэна за обе руки, он заплакал. Из его глаз скатились две крупные, как градины, слезы. Мы услышали только одно подавленное всхлипывание — такой звук издает жеребенок, когда у него першит в горле… Это было уже слишком! Мы опустили глаза и готовы были провалиться сквозь землю. Нам многое доводилось видеть, но как плачет отец… Это было выше наших сил.

— Ничего, — сказал Дэн тоном снисходительного всепрощения, держа руку над головой отца. — Ничего, не расстраивайся. Я уже давно забыл об этом и, видишь, вернулся. И вернулся, как вы, надеюсь, меня поняли, богатым и независимым человеком! — покровительственно взглянув на отца, он улыбнулся.

Дейв тоже улыбнулся и отправился работать, но его улыбка была вызвана совсем другой причиной: он хорошо знал, что его старший брат — непревзойденный враль.

А Дэн пошел в дом за отцом и присел закусить. Он съел все, что поднесла ему Сара. Насытившись, он откинулся на спинку стула и весь остаток дня проговорил с отцом и матерью, восхищался новой мебелью, курил и поплевывал. Однако на пол комнаты он не плевал, а всякий раз поднимался, подходил к двери и плевал на чистые, только что выскобленные доски веранды.

Дэн поведал отцу свои планы на будущее. Он был по горло сыт жизнью в глуши и намерен затратить немного денег, купить ферму и осесть. Если бы ему удалось найти подходящий участок, этак в тысячу восемьсот акров с водой, он занялся бы молочным хозяйством, завел бы сотню коров и кормил их люцерной, а еще держал бы овец и лошадей.

Отец сказал, что Дэн здорово придумал: у него на примете есть именно такой участок, какой нужен Дэну.

— Участок Кери, рядом с нами, две тысячи акров, поперек ручей протекает, цена два фунта десять шиллингов за акр.

— Хорошо, мы поглядим, — ответил Дэн несколько рассеянно.

Вечером Дэн извинился перед матерью за прискорбное состояние своей одежды.

— Дело в том, — небрежно сказал он, — что весь мой гардероб следует поездом в багаже. Боюсь, вам придется уж меня потерпеть в таком виде, пока не прибудут вещи.

Мать предложила ему переодеться во что-нибудь из одежды Дейва. Подумав, Дэн согласился, надел костюм Дейва, да еще сорочку с воротником, и вышел к чаю преобразившимся человеком. На следующий день он тоже его надел и больше уже с ним не расставался.

Чуть не целый месяц отец разъезжал с Дэном по всей округе, осматривая фермы, объявленные к продаже, а по вечерам они сидели вдвоем на веранде и обсуждали достоинства и недостатки каждой из них. И если отец рекомендовал Дэну купить ту или иную ферму, Дэн отказывался и заявлял, что ему больше нравится другая, неизменно завершая свою речь одной и той же фразой: «Лучше подождем еще немного, не будем торопиться». По утрам отец отправлялся на работу, а Дэн предпочитал сидеть на веранде, курить и обдумывать свое решение.

Однажды к нам заехала молодая женщина, собиравшая пожертвования на больницу. Дэн хотел дать ей пять фунтов, но все его деньги были в банке, а мелочи при себе Тоже не было.

— С этими банками только беда, — сокрушенно заявил он. — Не сбегаешь туда всякий раз, когда тебе нужно!

У матери были деньги, и она предложила Дэну взять у нее пять фунтов, пока банк не откроет ему кредит. Дэн принял это подношение, отправился на веранду, но по дороге обнаружил полсоверена в кармане брюк Дейва и вручил его молодой женщине.

— Люблю жертвовать на больницы, — заверил он, вернувшись к матери. — Если все подсчитать‚ я уже не одну сотню фунтов на это дело отгрохал!

Мать была счастлива тем, что ее первенец так преуспел в жизни, и ей не терпелось узнать, какую же ферму он хочет купить. Однажды утром она стала настойчиво допытываться у отца, как дела с покупкой.

— Не знаю‚ — сердито ответил отец, — не знаю, ни черта не пойму, что он собирается делать!

И отец снова охладел к Дэну. Он явно перестал ему доверять и больше уж не ездил с ним осматривать продающиеся фермы. Дэн обиделся. Однажды утром он сам отправился покупать ферму у Керн да так и пропал. Только потом мы узнали, что он работает поденщиком у фермеров в Маккатта-Корнер, милях в восьми, от нас.

Конечно‚ Дэн не купил никакой фермы, но все же осел неподалеку от нас. Он женился на Мери Мак-Смит — свадьбу сыграли богатую! — и стал безбедно и счастливо жить-поживать на хлебах у родителей своей жены.

Стил Радд (псевдоним Артура Хой Дэвиса) — один из самых популярных и любимых писателей Австралии. Родом он из тропического северного штата Куинсленд.

В переводе Куинсленд означает «земля королевы». Так назвали этот штат потому, что он славился своими природными богатствами. Здесь в середине прошлого века и поселились Дэвисы, родители будущего писателя, и обзавелись фермой в области Дарлинг-Даунс, неподалеку от городка Тувумба. В ноябре 1868 года у них родился сын Артур Хой. Детство Артура и всех его братьев и сестер прошло на ферме. Дети много работали по дому, помогали в поле. Жили дружно. Затем семья переехала на другую ферму, в районе Эму. Там Артур стал учиться в государственной школе в поселке Эму-Крик.

Ему довольно рано пришлось самому содержать, себя. В свободное от учения время, он работал по соседним фермам, а с тринадцати лет нанялся конным пастухом. Позднее он писал другу: «Пока мне не стукнуло двенадцать лет, я посещал школу, если не пас коров, не тянул плуг, не охотился на кенгуру и коала».

В девятнадцать Артур Дэвис поступил клерком в городское управление Брисбейна, в канцелярию шерифа, и проработал в ней до 1903 года, потом совсем оставил службу, предпочтя свободу творчества и неверный заработок австралийского литератора.