Федор глянул на меня, ожидая новых указаний. Толковый парень!

— Тебе нужна высота!

Тело стремительно поползло вверх.

— Федор, стоять! — озвучила конструкция и тревожно пошатнулась, готовясь снова паниковать, так как по бокам заревели девочки, совершенно не желая делиться полезным пространством на плечах.

— Хм, а как вы раньше перемещались? — Зачесал я подбородок, рассматривая причудливую конструкцию из четырех тел, одно из которых продолжало покорять высоту.

— У нас была мама, — пропыхтел отец семейства. — То есть, у нас есть мама, но она уехала вперед, поэтому я тут вот так один. Да сделайте что?нибудь! — Это Федор решил зацепиться за что?нибудь, например за отцово ухо.

— Федор! Там неудобно смотреть. Слазь, у нас есть высота повыше, — оценивающе глянул я на дядьку.

— Я на это не подписывался, — ужаснулся Валентин, постыдно прячась за мою спину. А еще охранник!

— Ладно, карабкайся на меня. — Великодушно разрешил, приседая рядом.

Федор тут же забрался на мои плечи, поерзал и уцепился за волосы.

— Волосы не дергать! И ногами не дрыгать! — Сразу разочаровался я в своем добродушии.

Все таки, хорошие дела — это не мое.

— Да не дергай ты ногами! — Снял я ему кеды и протянул наверх. — Вот, держи оружие. Увидишь врага — бей ботинком по голове.

Тут же раздался глухой звук меткого выстрела.

— Эй! — Возмутился Валентин.

— Федор, это дядя Волк.

Второй ботинок впечатался в лоб дядьки.

— Но он хороший дядя Волк, — глянул я наверх, в серьезные глаза Федора. — Его бить не надо. Он с нами. Валентин, верните кеды.

— Не — а.

— Он больше не будет.

— А если он по охраннику кедом саданет? — Разумно предположил Валентин.

— И верно. Федор, будешь подавать сигнал об опасности. Увидишь опасность…

— Бей его по голове! — Буркнул дядя.

— Отставить. Увидишь — читай стихи, тогда никто не догадается, что ты подаешь сигнал. Все понял?

Федор серьезно кивнул.

— М — может, мы теперь пойдем? — Заметил мужчина, странно глядя на наш диалог.

— Ага. Меня, кстати, Максимом зовут. Это Валентин, у меня на шее Федор, а вас как зовут?

— Михаил Александрович. А это Катя и Тоня. — Обозначил он девчонок, приподнимая то одно то другое плечо.

— Тогда в путь!

— У нас еще сумки, — замялся Михаил, глядя на джип. — Нет — нет, я сам понесу! Просто если вы бы могли помочь их достать…

— Валентин?

— Сделаю, — без охоты произнес дядька, под руководством отца семейства разгрузив багажник машины.

Четыре солидных баула разместились в руках дядь Волка.

— Мне руки нужны свободные, как я работать буду, — буркнул он, взвесив поклажу и игнорируя слова и без того перегруженного Михаила.

— Меняемся? — Кивнул я на Федора.

— Ладно, скину на землю если что, — тут же снял он все возражения и двинулся вперед нас.

— А это ваш отец? — Почему?то обратился ко мне Михаил Александрович.

— Наемный охранник, — не стал я обманывать.

Все равно Валентин скоро повернет обратно и покинет город так же, как мы в него вошли. Мне совсем не нужно, чтобы он узнал мое новое имя.

— А где ваши родители? Простите за бестактность, — мужчина постарался опередить меня и заглянуть в глаза.

— Сирота.

— Простите… — замялся отец семейства и чуть приотстал.

— Вы в этом не виноваты, — хмыкнул я, продолжая разглядывать пеструю толпу.

Постепенно вся улица тонким ручьем вливалась в гигантскую площадь перед пятиэтажным зданием — в настоящий людской океан, с людскими вихрями и рифами палаток, течениями людей, подхватывающих вновь прибывших и отдельных омутов безо всякого движения.

- 'Я покидаю город, как Тезей — свой Лабиринт, оставив Минотавра', — продекламировал над головой тонкий голос Федора.

— Это что? — Вздрогнул я.

— Это Бродский, — подсказал Михаил Александрович из?за спины.

— Это к нам приближается местный патруль, — расшифровал сигнал тревоги Валентин, указав подбородком на троих мужчин с автоматами, в серой форме с белоснежным кантом на рукаве.

— Да вроде не к нам, а ко всем, — озвучил я свои наблюдения, заметив, как отряд останавливает каждую группу, внимательно смотрит на лица, сверяясь с распечаткой на руках, и идет дальше.

— Максим, а если… — Отчего?то напрягся Валентин. — Не все солдаты верны присяге, ты понимаешь о чем я? Они могли поделиться заблуждениями.

Позади так кстати затих Михаил, дав обдумать вполне понятный намек — Тетерин или его подчиненные могли отдать информацию о найденыше местным хозяевам

— Господа, мы вынуждены вас покинуть, — принял я решение, сняв Федора с шеи. — Всем удачи!

Может, мы зря беспокоимся. Но а если нет, то вмешивать хороших людей не надо. Их слишком мало, этих хороших людей.

Михаил отчего?то приобрел очень грустный вид, глядя на приближающийся патруль. Видимо, тоже все понял не так. А девчонки еще сильнее обняли папу. А Федор вцепился мне в ноги, не желая отпускать.

— Что опять? — Посмотрел я на парня сверху вниз.

Федор шмыгнул первыми слезами и еще крепче прижался к ногам. А хватка — как капкан, Лайке учиться и учиться.

— Максим? — Поторопил Валентин.

— Сможешь пошуметь где?то в стороне, а потом уйти? — Уточнил я, не отводя взгляда от Федора.

Отцепить бы я его смог, но только сильно обидев. А если для выполнения какой?то цели надо кого?то обидеть, то уж лучше кого?то другого, а не тех, кто тебе доверяет.

— Могу, но обратно не вернусь. — Спокойно ответил он, явно не сомневаясь, что такая задача ему по силам.

— Тогда наш контракт исполнен. Стой!

Валентин замер на полдвижении, вопросительно приподняв бровь.

— Покажи татуировку под майкой. Пожалуйста, — чуть замялся я.

Ведь любопытно же!

Дядь Волк хмыкнул, обернулся к патрулю спиной и на мгновение обнажил странный узор, по которому текла река, а на реке той была скала, а из скалы прорастало огромное дерево, в своей кроне хранившее корабль с наполненными воздухом парусами.

— Удачи, — заправил он футболку и ловко скрылся в толпе.

— Ничего себе, — ахнул Михаил.

— Да, красиво, — поддержал я.

— Три рисунка над рекой, паруса раскрыты… — Продолжил отец семейства, отчего?то странно поглядывая на меня. — Это ж сколько денег стоил найм?

— Три тонны мороженого.

— Ч?что? — Растерянно уточнил он.

Я бы повторил, но тут что?то громко жахнуло, да так, что уши заложило до низкого звона и подкашивающихся коленей — но Федор не дал упасть.

— Вперед, — подхватил я Федора на руки, взял половину сумок, убедился, что Михаил следует за нами и быстро двинулся по краю улицы на площадь.

А крепкий он все?таки человек — остальных неслабо так приложило, да и стекла в паре ближних домов начисто выбило. А затем такой крик поднялся! Хотя все вроде целы и невредимы, только перепугались страшно. Тем не менее, патрулю пришлось стрелять в воздух, чтобы толпа успокоилась — ну а мы уже были у главного здания, и даже проскочили мимо очереди, мудро выбрав открытое окно вместо двери с ломящейся внутрь толпой.

На прямоугольнике с картой этажа, украшенной алой надписью 'План эвакуации', разбегались от многочисленных кабинетов и залов десятки стрелочек, стараясь покинуть здание через шесть входов — выходов, по два на каждую сторону в профиль дома и по одному с торцов. Мы стояли в нескольких шагах от главного входа, а выйти должны были с бокового торца, к огороженной автобусной стоянке. Только вот все выходило совсем не так просто, как на трехцветной схеме.

— Максим, нам сюда, — окликнул Михаил, указывая на конец очереди, уходившей отчего?то на второй этаж, а затем и на третий, вновь спускаясь вниз через лестницу в дальнем крыле.

Людская цепочка опутывала здание, продеваясь сквозь лестничные пролеты и коридоры, медленно, небольшим шагом раз в каждые пять минут, двигаясь вперед.

Я уже успел пробежаться до второго этажа, посмотрел на перегороженные столами 'лишние' коридоры, с вооруженными людьми на стульях рядом, услышал много новых стихотворений от Федора, которому понравилось быстро и удобно передвигаться на мне, и много неприятных слов от людей, злых не по своей воле — мне бы тоже не понравилось стоять несколько часов, прислоняясь к холодным желтым стенам. Потому я смотрел на схему, выискивая короткий путь.