— В интернете читал про них, — ответил я.

— Их никто никогда не видел, и найти их невозможно. Только избранные способны с ними общаться. Просветлённые — потомки древних волхвов, что правили этой землёй давным-давно. Они наблюдают за нами, за деяниями нашими и ищут достойных.

— Зачем? — не удержался я от вопроса.

— О, это великая тайна. Но что точно могу сказать: многие княжеские роды северных земель — их потомки. А самые достойные получают дар. Они избрали тебя. Ты стал одним из тех, кому дарована древняя сила.

— Но почему я? Мало у князей других отпрысков?

— Не нам судить, Артём, да и знаю я не так много, чтобы твоё любопытство удовлетворить. Но я знаю, кто может тебе помочь и ответить на интересующие вопросы. Илларион. Он живёт где-то здесь, в Новгороде. Возьми, позвони ему.

На столике рядом с чайником лежала визитка с написанным от руки номером телефона поверх старого напечатанного. Анна Васильевна взяла её и протянула мне.

Найди его. Он расскажет больше, чем эти ваши… интернеты.

Вероника была в бешенстве. Артём не отвечал ни на один звонок. То ли его смарт был выключен, то ли Артём заблокировал её номер. Да и на неделе ни разу не позвонил. Это было возмутительно!

Всю неделю Вероника только и думала о нём, вспоминала их разговор, поцелуй и всё что за этим последовало. Всю неделю она жила с мыслями о новой встрече. Но на этот раз всё должно произойти не так сумбурно, как в прошлое воскресенье, а как полагается: они куда-нибудь сходят, проведут вместе время, снимут номер в гостинице и займутся любовью на большой просторной кровати, а не на корнях и ветках.

Она даже придумала, как свалить из-под надзора. Дед жил в загородной усадьбе, а здесь, в отцовском доме, это труда не представляло.

Вероника напредставляла многое, а в итоге — облом. Артём не брал трубку.

После очередной тщетной попытки дозвониться, Вероника окончательно разозлилась, зашвырнула смарт-браслет в стену, благо тот был противоударный, и стала расхаживать из угла в угол, проклиная то Артёма, то себя за то, что она — такая дура и вместо того, чтоб послать этого мудака подальше и забыть о нём, пытается ему дозвониться. Как будто парней мало. Хотя, если учесть, что её фактически посадили под домашний арест, а в лицее парни и девчонки учились отдельно, то да — в ближайшие месяцы придётся несладко.

И тут Веронике пришла мысль. Она выскочила в коридор и побежала к Ольге, которая на выходные обычно приезжала в домой. Оля торчала в своей комнате и занималась чем-то умным и ужасно скучным.

Вероника без стука вломилась к сестре. Слишком взбудораженное было состояние, чтобы думать о таких мелочах.

— Эй, стучаться не учили? — Ольга гневно взглянула на сестру.

— Мне нужен твой смарт, — заявила Вероника.

— Зачем?

— Нужен. Позвонить.

— Своего нет что ли?

— Ну мне буквально на минутку. Жалко что ли? Ну пожааалуйста! Мне очень-очень нужно. Ну я же тебя не душу продать прошу.

— Ладно, — недовольно произнесла Ольга и пододвинула на край стола браслет с прикреплённой к нему гарнитурой.

— Спасибо, сестричка, верну через минуту, — Вероника схватила браслет и пулей вылетела из комнаты.

Вскоре она, сидя на своей кровати, уже набирала номер Артёма.

Что удивительно, на этот раз звонок прошёл. В наушнике послышались длинные гудки.

— Алло, — ответил Артём.

— Привет, это я, — сказала Вероника.

Секундное молчание.

— Вероника? Привет. Слушай, такое дело…

— Ты что, игнорировать меня вздумал? — прервала его Вероника. — Ты ни разу не позвонил мне. И почему с моего номера звонок тебе не проходит?

— Извини. Я должен кое-что объяснить.

— Я слушаю.

— У нас ничего не получится. Мы не должны больше видеться.

— Чего? Ты меня бросаешь? Меня?! — возмутилась Вероника.

— Я же говорю…

— Значит, ты трахнул меня — и всё? Посылаешь куда подальше? Ну нихрена себе!

— Из-за тебя пострадал близкий мне человек. Больше рисковать я не намерен, — проговорил Артём раздражённо. — Так что всё, наше общение окончено.

— Что? Да как… Ты пожалеешь об этом. Да кто ты…

— Всё, до свидания, — Артём сбросил вызов.

— Вот ты сволочь! — Вероника вскочила с кровати и зашвырнула смарт в стену, благо тот тоже был противоударный. А потом бросилась лицом в подушку и зарыдала.

Постучались. Вошла сестра.

— Ника, что с тобой? — в тоне её чувствовалось искреннее участие, но Веронике было всё равно.

— Отвали, — всхлипнула она, не отрывая лица от подушки.

— Ну как хочешь, — Ольга подняла с пола браслет и ушла.

А Вероника продолжала реветь. Сейчас ей казалось, что она никому не нужна в этом мире, и никто не любит — только используют. Для родителей она — словно товар, который хотят продать повыгоднее, а молодой человек, с которым она захотела встречаться, бросил её после первой же ночи.

Через полчаса она всё же успокоилась, а когда слезы высохли, накрасилась, надела топик и мини-юбку, взяла сумочку и, дождавшись, пока слуги уйдут спать, выбралась из дома через чёрный ход.

Звонок Вероники меня разозлил. Я держал на неё зуб за то, что случилось с Ирой. Формально Ира пострадал из-за уродов дружинников, решивших отыграться на ней за то, что огребли от меня, но начало-то конфликту положила Вероника, которая стала клеиться ко мне, тогда как ей, судя по всему, это было запрещено. А досталось в итоге даже не мне, а моей семье. А теперь Вероника ещё возмущалась так, как будто я ей миллион должен.

Разумеется, я распрощался с ней и заблокировал этот номер тоже, надеясь, что доставать она меня больше не станет.

В воскресенье, как и было обещано, Николай собрал за ужином всех членов семьи, которые в настоящее время проживали в Великом Новгороде, а я ради такого случая даже надел свой единственный костюм.

Во главе длинного стола сидели Николай со своей молодой супругой. Рядом — я и Лёха. Среди родственников я заметил и строгую тётку, Светлану Ярославну и её братца, Ивана Ярославича. А вот бабушки за столом не было, как не было и дяди Гены. Те, кто ещё не знали, кто я (а таких тут было большинство), с удивлением косились на меня, не понимая, почему слуга ужинает вместе с членами семьи.

От взглядов этих я чувствовал себя неуютно. Никак не мог привыкнуть к аристократическому обществу, более того, я обнаружил, что все эти чванливые особы вызывают у меня неприязнь, хоть умом я понимал, что и сам теперь — один из них.

Как только все собрались и приготовились есть, Николай поднялся и попросил минуточку внимания.

— Итак, дамы и господа, позвал я в этот вечер вас не просто так. Есть важное объявление, которое я, как глава семейства, обязан сделать.

Собравшиеся отложили столовые приборы и устремили взоры на Николая.

— Некоторые из вас знают, — продолжал он, — что у моего покойного отца кроме нас с Алексеем был ещё и третий сны, который от рождения не имел ни одного открытого энергетического канала. В раннем возрасте мальчик в связи вышеуказанной причиной был изгнан из рода и с десяти месяцев воспитывался в семье Тарасовых. Но недавно произошло событие невероятное и весьма радостное для нас: у изгнанного отпрыска нашего рода всё же открылись энергетические каналы. В связи с этим мы приняли решение вернуть его в семью. Возможно, вы уже догадались, о ком идёт речь. Артём, поднимись. С этого дня Артём Тарасов объявляется членом рода и отныне носит имя Артём Эдуардович Востряков.

Я поднялся, и теперь собравшиеся ещё пристальнее уставились на меня, за столом послышался шёпот. Особенно удивлённое лицо было Лёхи — у него, казалось, ещё чуть-чуть и челюсть отвиснет.

— Прошу любить и жаловать, — продолжал Николай, — Артём, добро пожаловать в семью. Теперь уже официально, — он пожал мне руку.

Я опустился на стул. Те, кто сидел рядом и напротив, стали поздравлять меня. И только один мужчина — светловолосый и лопоухий, с перстнями на пальцах, спросил у Николая, есть ли подтверждение, что по крови я — Востряков. Николай ответил