Между прочим, обладание такой спутницей не только радость и удовольствие приносит, но и проблемы изрядные создаёт. На пляже спокойно полежать не дают, тут же появляются рядом озабоченные самцы и начинают демонстрировать достоинства своего пресса или накачанных трицепсов. Одному, особо упёртому аборигену, даже по тыкве пришлось дать – никак не хотел понимать человеческого языка. Впрочем, английским здесь вообще никто не владеет, кроме менеджеров на ресепшине – счастливая страна ленивых бездельников, учить чужие языки здесь не считают нужным в принципе.

Вторая главная особенность бразильцев – это необязательность и пофигизм. У испанцев есть похожая черта, коротко и емко выраженная словом «маньяна» – то есть, «завтра». Все что можно не сделать сегодня – будет не сделано, и с удовольствием отложено на завтра или даже на послезавтра. У бразильянцев эта традиция доведена до абсолюта.

При этом они очень добрые, отзывчивые и непосредственные люди, которые никогда не откажут в помощи и совете. Правда, помощь эту и советы следует принимать осторожно и обязательно перепроверять, из-за чрезмерной открытости и общительности бразилец считает своим долгом помочь туристам обязательно, даже если понятия не имеет, о чем его спрашивают. Мы три раза уточняли у местных, как пройти на Avenida Rio Branco – и нам три раза охотно и подробно указывали направление, причём каждый раз разное, и лишь одно из них оказалось правильным.

Полное ощущение, что если спросить в центре Рио рецепт украинского борща, то тебе любой прохожий его обязательно расскажет, просто от широты и доброты душевной и желания помочь. Но с огромной вероятностью это будет нечто с ананасами или рецепт алкогольного коктейля со свеклой. Изменить бразильца невозможно – надо просто принять их такими, какие они есть.

Так что ничего удивительного, что адвокат Гермес Лима, которого нам рекомендовали, как ответственного и надежного профессионала, два дня добирался из Сан-Паулу в Рио, хотя здесь три часа езды от силы. И это ещё невероятная скорость для этих мест.

Справедливости ради, мы заявились на две недели раньше намеченного срока, так что возмущаться не стали, а провели эти два дня наслаждаясь райским отдыхом и замечательным се… семейным общением. К слову, хваленая Копакабана мне не понравилась из-за огромных волн и большого количества молодых гопников, высматривающих, что бы украсть у зазевавшегося туриста.

В этом плане пляж Ипанема намного приятнее: и волны здесь меньше, и контингент поприличнее, и полиция бдит, так что мелкой шушеры почти не видно. Да, и просто Ипанема ближе к нашему отелю, и название романтическое, хоть и напоминает какое-то бодрое веселое заболевание.

– Мне вас рекомендовали очень уважаемые люди, – адвокат Гермес Лима оказался представительным седеющим мужчиной неопределённого возраста. В белоснежной рубашке, в подтяжках и лакированных мокасинах и с элегантной бабочкой на шее. Чем-то он напоминал адвоката Теразини из сериала «Спрут» и папашу Мюллера из Берлинского Гестапо, причём одновременно.

Умный уставший, чуть лукавый взгляд, выдавал в нем опытного дельца и мошенника, ловкого проныру, знатока криминальных схем и продвинутого коррупционера – то есть, именно того, кто нам нужен. К слову, я так и не понял, что это за «уважаемые люди», которые нас рекомендовали. Скорее всего, наркоторговцы или чёрные оружейный бароны? Вряд ли кубинские товарищи, через которых замолвили словечко, обладают знакомствами в МВФ или ВТО – самых мафиозных структурах мира. – Чем могу помочь?

– Мы решили перебраться в Бразилию. Нужен постоянный вид на жительство. В перспективе – есть желание получить гражданство. Готов инвестировать сумму от миллиона долларов.

– Это замечательно! В такой ситуации не вижу никаких препятствий для осуществления вашей мечты. – довольно потёр руки господин Лима и плотоядно улыбнулся во все свои тридцать два зуба. Позвольте уточнить некоторые детали?

– Ноу проблем.

– Есть шесть стандартных способов получить подобное разрешение. Для вас подойдёт индивидуальная инвестиционная виза или виза директора. Принципиальной разницы между ними нет, обе они позволяют супруге и детям также проживать на территории Бразилии. В первом случае вы должны представить бизнес-план на сумму от 75 тысяч долларов, его рассмотрит и утвердит Инвестиционная коллегия по иммиграции. Покупка недвижимости или государственных облигаций инвестицией не считается.

– А во втором случае?

– Все то же самое, только инвестором выступает иностранная компания или офшор. Сумма – от 300 тысяч долларов. Плюс обязательство по созданию не менее десяти рабочих мест для коренных жителей. Зато срок визы пять лет, а не три года, как в первом случае.

– С гражданством какие перспективы?

– К сожалению, ничем вас порадовать не могу. Претендовать на получение гражданства вы можете только через четырёхгодичный период пребывания в Бразилии. Исключения крайне редки, и даже приблизительно не могу назвать цифру, в которую обойдётся ускорение этого процесса. Если только вы не женитесь на гражданке Бразилии?

– Нет, фиктивный брак не входит в мои планы. Вернёмся к этому разговору через полгода. Пока это не срочно.

Услуги господина Лимы составят десять процентов от суммы инвестиций. Вот же, кровопийца, адвокатская душонка.

– Чем вы хотите заняться в Бразилии, господин Берг? Не ради любопытства интересуюсь, мне легче будет представлять ваши интересы, если вы сразу сообщите о своих планах.

– Ещё точно не определился. Хотел бы заняться золотодобычей или изумрудами.

В глазах господина Лима мелькнуло легкое разочарование, но лишь на мгновение мелькнуло, если бы специально не отслеживал реакцию собеседника – ни за что бы не заметил. Все-таки наш адвокат опытный аферюга, чтобы проявлять свои истинные чувства при клиентах. Однако, мои выводы похоже правильные: занятие это не пользуется уважением и вряд ли может принести большие деньги.

– Но…, – выдержав театральную паузу, достойную Адыгейского ТЮЗа, закончил. – Но… вникнув в тему, осознал, что бизнес этот сложный и не слишком перспективный, к тому же, изрядно криминализованный. Вряд ли это пойдёт на пользу моей репутации, к тому же, это наверняка осложнит получение гражданства. Я в некотором затруднении: что же выбрать и куда теперь инвестировать?

Господин Лима задумался. Видимо, рекомендация от «уважаемых людей» плохо сочеталась с явным нежеланием заниматься криминалом и трогательной заботой о репутации.

– Позвольте, полюбопытствовать, в Гонконге вы каким бизнесом владели? Может, смогу вам дать хороший совет. Все-таки, с бразильскими реалиями знаком ближе.

– Недвижимость, игра на фондовой бирже, компьютерные технологии.

Адвокат снова надолго задумался, после чего сообщил траурным печальным голосом, что Бразилия мало подходит и для первого, и для второго, и для третьего. Инвестиции в иностранной валюте в недвижимость и строительство бессмысленны в связи с высокой инфляцией, больше пятидесяти процентов в год. Компьютерные технологии во всей Южной Америке сильно отстают от передовых стран, как бы не на десятилетия. Своя научная школа слабая, собственное программирование, похоже, отсутствует в принципе (впрочем, адвокат обещал прозондировать ситуацию с местной IT-сферой).

С биржами ситуация оказалась чуть лучше, чем с компьютерами, они в Бразилии, все же существуют, но господин Лима скептически оценил шансы заработать серьёзные суммы, торгуя на них акциями. В стране который год перманентный кризис, биржи падают и их непредсказуемо штормит. К тому же, напомнил он, вложения в ценные бумаги не считаются инвестициями и никак не облегчают получение гражданства.

– Вы не правильно поняли, сеньор адвокат. Я не спрашиваю совета, куда лучше вложить деньги. У меня уже есть два десятка перспективных проектов – и это только на ближайший год! Главная проблема: какие из них выбрать в первую очередь. Для этого мне надо в течение месяца провести анализ местных рынков, изучить конкурентов и местные особенности. И только после этого принять решение.