Вдруг он услышал, что она на цыпочках направилась к двери. Сейчас она схватит его меч и попытается бежать.

Он дождался, пока Фаллон потянулась за мечом, и, обнаженный, вскочил с постели, повалил ее, прижал ее к полу, а затем сел верхом.

— Убегаешь, любовь моя?

Фаллон разразилась бранью. Она брыкалась пытаясь сбросить Аларика, платье задралось на ней, и нежный холмик ее лобка соприкоснулся с мужской плотью. Аларик заскрипел зубами, напоминая себе, что зверски устал.

Он быстро встал и в темноте поднял Фаллон.

— Снимай с себя платье! ? скомандовал он.

— Нет! — задыхаясь, выкрикнула она, прижимая к телу остатки ткани. — Нет, Аларик!

Он безжалостно разодрал платье от груди донизу. Фаллон отчаянно пыталась соединить половинки, но он сорвал их и швырнул в огонь. Он услышал, как ахнула Фаллон, когда шелковая ткань вспыхнула и запылала. Она опустилась на колени, пытаясь руками прикрыть свою наготу.

— Прошу прощения, принцесса, — негромко сказал Аларик. — Но я не хочу отдавать тебя ночи. — Он подошел к ней, положил ладонь на роскошные черные волосы, потянул за прядь. — Ложись в кровать… К стене.

— Нет! — воскликнула она, и слезы брызнули из ее глаз. Она медленно подняла голову, умоляя и в то же время бросая ему вызов:

— Нет! Я не стану опять твоей добычей!

Аларик улыбнулся, поднял ее и положил на кровать. Он нашел мягкий плетеный пояс в одной ив своих седельных сумок. Повернувшись, он увидел, что она поднялась на колени, а когда он приблизился, оцарапала ему грудь. Он поймал ее руки и крепко связал поясом запястья.

— Ублюдок! — задыхаясь, выкрикнула она. Она старалась сдержать слезы, и Аларик вновь оценил ее красоту. Глаза Фаллон сверкали от страсти и ярости и были похожи на два чистых сапфира на фоне тонкого, словно выточенного лица. Ее волосы напоминали буйную черную гриву. Тело изумительной формы будило желание. Сводила с ума зрелая полнота груди, стройные бедра и обольстительные ноги. Пока она металась и трепетала, Аларик думал, что ее талию он мог бы, пожалуй, обхватить ладонями, а вот бедра у Фаллон были крутые и крепкие. Ее нагота представляла собой поистине искусительное для любого мужчины зрелище. Аларик вновь встретился глазами с ее взглядом, улыбнулся и привязал стянутые поясом запястья к передней стойке кровати.

Фаллон разразилась еще более яростной бранью.

— Ты ублюдок и выродок! Грабитель и насильник!

Ее слова не на шутку рассердили Аларика, и он всем телом лег на Фаллон. Его руки прошлись по бархатной коже ее бедер, по атласным округлостям груди.

— Да, моя леди, я связал тебя, чтобы мучить, чтобы взять вопреки твоему желанию. Да, моя леди, именно этим я и занимался весь день: грабил и насиловал. У меня было много белокурых саксонских девиц, и поэтому я так измотан. Я больше не в силах воевать и вынужден связать свою жертву по рукам и ногам.

C широко раскрытыми глазами Фаллон продолжала извиваться под ним. «Не подпрыгивай так, моя красавица, — подумал он, — а то я могу забыть про усталость и напомнить тебе, что ты сама не чужда желания и страсти».

— Болван! — воскликнула она. — Слезь с меня!

Его руки играли с налитыми девичьими грудями, мозолистые подушечки пальцев высекали огонь из твердых вишенок сосков. Затем не отводя взгляда от ее глаз, она стал ласкать ее бархатный живот и бедра.

— Бедная леди! Как над тобой издевались! Ты даже сейчас еще дрожишь!

— Если я и дрожу, то только от ненависти, — заверила его Фаллон. Глаза у нее были огромные, и он едва не улыбнулся, задавая себе вопрос, неужели она верит его угрозам. — Я клянусь, что… — она сделала паузу, и Аларик вопросительно выгнул бровь. — Клянусь, что никогда не отдамся тебе… опять.

Аларик откинул голову и засмеялся.

— Фаллон, я могу заставить тебя умолять меня, чтобы я взял тебя опять.

Она хотела было возразить, но затем, по-видимому, поняла, что слова его имели целью раздразнить ее. Она плотно сжала зубы, и Аларик подумал, что сегодня она будет сражаться насмерть, ибо ничто не вселяет большего ужаса, чем страх оказаться сломленным.

— Спокойной ночи, принцесса, — ровным голосом сказал Аларик и скатился с Фаллон. Он повернулся к ней спиной и некоторое время смотрел в огонь. Он чувствовал рядом с собой ее напряженное тело, и это мешало ему заснуть.

Однако в конце концов Фаллон расслабилась, и он понял, что ее сморил сон.

Усталость взяла свое, однако спал он плохо и часто просыпался. К его удивлению, он видел сны. В одном из них он проснулся и обнаружил, что они с Фаллон связаны одной веревкой. Они лежали на кровати наше, а над ними парил отец Дамьен, простирая руки к небу.

— Там, где зеленое дерево срастается, земля сияет. — Затем священник вперил взгляд в лицо Аларика и сказал:

— Победит земля. Со временем победит Англия… Этот остров. Эти люди. Плодом цветущего дерева будут англичане.

Отец Дамьен исчез. Аларик, на сей раз и в самом деле проснувшийся, резко поднялся.

Огонь в камине погас. Фаллон еще спала. Слезы высохли на ее щеках. Высокая грудь мерно и ровно вздымалась. Аларик улыбнулся почти с нежностью, затем вспомнил свой сон. Он ругнулся, прикрыл одеялом соблазнительные полушария грудей и снова лег с надеждой заснуть.

Но сон не шел. Аларик лежал, борясь с растущим желанием, сурово сжав зубы.

Он мог повернуться и сделать то, в чем она обвиняла его.

Но нет, этого не будет. Он докажет, что ровный жар и неуемное желание были взаимными. Разве жизнь никогда не бросала ему вызова. Он умел отвечать ей.

Фаллон проснулась оттого, что услышала стук в дверь. Она обнаружила, что свободна — руки у нее развязаны. Аларика в комнате не было.

Фаллон натянула одеяло повыше, прикрыв плечи, и неуверенно сказала:

? Да!

Дверь открылась. Вошел розовощекий парнишка лет шестнадцати. Пыхтя, он втащил большой сундук и, поставив его на середине комнаты, лучезарно улыбнулся.

— Как вы почивали, ваша светлость? — спросил он.

Вопрос показался ей настолько нелепым, что она едва не рассмеялась. Фаллон не ответила, но подобие улыбки тронуло ее губы, и она с интересом посмотрела на парнишку.

Он отвесил ей галантный поклон.

— Я рад, ваша светлость. Ричард из Элвальда. Я служу графу Аларику из Анлу.

Фаллон слегка наклонила голову, но ее обожгла горечь. Этот саксонский парень служил нормандскому господину, не испытывая никаких угрызений совести.

— Из Элвальда? — негромко переспросила она. Она слышала раньше название этой деревни, и что-то в ней шевельнулось. — Ричард из Элвальда, — повторила она. — Скажи мне, Ричард, как в Элвальде сейчас питаются?

— Вполне прилично, ваша светлость, — заверил он.

— Вполне прилично?

Улыбка на его лице погасла, исчезли трогательные ямочки на щеках. Паренек был несколько смущен.

— Никто из чужеземных захватчиков не посмеет напасть на наш город, миледи. Граф Аларик наш тан с того времени, когда Эдуард Исповедник много лет назад даровал ему эти земли.

Фаллон опустила глаза. Да, она припоминает. Она была ребенком, а Аларик — совсем молодым человеком. Он спас жизнь королю во время охоты на кабанов.

Аларика сделали таном Элвальда, а Вильгельму пообещали трон.

— Поскольку вы из саксов, ваша светлость, — посветлев, продолжил Ричард, — мой господин Аларик решил, что вам должен служить.

— Вот как! А где твой господин сейчас?

Он посмотрел на свои ступни.

— Наверное, у герцога, ваша светлость.

— А может, он сейчас занимается грабежом? — без обиняков спросила Фаллон.

— Они ожидают, — уклончиво ответил Ричард.

— Кто и чего?

— Сообщений о сдаче. Вильгельм хочет узнать, что собираются делать англичане.

Ей самой хотелось это знать, и у нее замирало сердце. Ее братья наверняка будут сражаться, защищая честь отца. Эдгар Ателинг остался в Англии. Герцоги Эдвин и Моркер не принимали участия в битве при Гастингсе, потому что не успели прибыть на юг и присоединиться к королю.