Правда, был одни пункт расхождения “народовцев” с поляками: вопрос об административном делении Галиции, на котором настаивали “народовцы”, солидаризируясь в этом вопросе со “старо-русами”. Для поляков же этот вопрос был неприемлем, ибо в случае разделения Восточная Галиция неизбежно ускользала бы от их влияния.

Но поляки надеялись, что успехи “украинства” и сближение с римско-католической церковью значительно ослабят отталкивание населения Восточной Галиции от поляков и смягчат требование раздела Галиции. А потому усиленно поддерживали “народовцев”.

К половине 80-х годов уже был создан кадр молодой галицкой интеллигенции, на которую, действуя “кнутом и пряником”, могла рассчитывать католическая польско-австрийская администрация Галиции.

С 1885– го года, после формального раскола единой до того “руской” партии Галиции и создания “народного” центра – “Народной Рады”, борьба со “старо-русами” переносятся в широкие народные массы.

Ведя борьбу, обе соперничающие галицкие политические группировки продолжали сами себя называть “рускими”. Об “украинстве” тогда только начали говорить и в политический обиход это слово тогда еще не вошло. Достаточно просмотреть многочисленные печатные издания обоих групп, чтобы убедиться в этом. Также в отчетах Галицкого Сейма и Венского Парламента группа депутатов-галичан всегда называемая “рускими” или “русинами”, но никогда “украинцами”.

Нынешняя украинская историография, желая представить национально-культурное возрождение Галицкой Руси, как движение чисто “украинское” в политическом значении этого слова, при описании событий того времени попросту заменяет слово “руский” словом “украинский”. В результате у читателя создается впечатление, будто бы все движение национально-культурного пробуждения Галиции было движением “украинским” в современном значении этого слова (то есть сепаратистически-самостийническим и антирусским), а не прорусским, (стремящимся к воссоединению с Россией), каковым оно было на самом деле. “Украинство” же в современно смысле этого слова появляется в политической жизни Галиции только в конце 19-го века, точнее, к концу 80-х годов.

Еще в 1881 году известный знаток унии, ректор “Барбареум” – а, в Вене, доктор Юлиан Пелеш в своем капитальном труде – “История Унии” пишет об унии “рутенской” или “русской” церкви с Римом и никогда слова “украинский” не употребляет. Говоря о народе Галиции, доктор Пелеш в первом томе своей книги называет его “руским” и только в последнем предпочитает называть его “рутенами”.

Борьба между “старо-русами” или “москвофилами” и “народовцами”, все чаще называющими себя “украинцами”, особенно усиливается к концу 80-х годов. К этому времени, как уже упоминалось, были созданы соответствующие кадры молодой интеллигенции – “народовцев-украинцев”, настроенных определенно антирусски, что было весьма важно для Австрии, которая считалась с возможностью столкновения с Россией и была обеспокоена наличием прорусских настроений в Галиции.

В 1887 году Галицию посетил наследник австрийского престола Рудольф и особенно любезно обошелся с представителями галицкой общественности, обещая им “всемерную помощь Короны для осуществления их справедливых желаний”, как писали в отчетах об этом посещении. Вопрос, какое желание “справедливо”, какое нет, дипломатически не уточнялся и это дало возможность всем утверждать, что “Корона на их стороне”. Даже “старо-русам”, с которыми Рудольф был отменно любезен и в памяти которых еще сохранились воспоминания о совместных (с “Короной”) борьбах против поляков.

На чьей стороне была “Корона” (Австрийское Правительство) показали ближайшие годы.

После длительных переговоров между лидерами “народовцев”, австрийским. наместником графом Бадени и униатским митрополитом Сильвестром Сембратовичем (прямолинейным католиком) было достигнуто соглашение. “Народовцы”, которые раньше боролись против митрополита Сембратовича (активно вмешивавшегося в политику и даже создавшего свою клерикальную партию с несколькими депутатами в Сейме) капитулировали. Получив, и от него, и от графа Бадени обещания частичного исполнения их требований, они превратились в послушных исполнителей планов Вены и Рима.

В результате же, как следствие продуманной и целеустремленной политики Вены и Рима и недальновидной политики русского правительства, в 1890-м году в Галиции провозглашается так называемая “Новая Эра” – новое направление национально-культурно-политической деятельности той части галицкой общественности, которая по разным мотивам пошла за “народовцами”, претендовавшими на право выступать от всей Галиции (т. е. от ее не-польского населения).

Во время выборов в Галицкий Сейм в 1889 году и “старо-русы” и “народовцы” вместе провели 16 депутатов, которые составили “Руский Клуб” Галицкого Сейма. Всего в Сейме было 151 депутат и “Русский Клуб” составлял только незначительное меньшинство. Поэтому рассчитывать на проведение через Сейм желательных для “Руского Клуба” решений не приходилось.

Но в расчет поляков и австрийского правительства не входило просто, пользуясь большинством в Сейме, пренебрегать всеми желаниями галицких “русинов” и тем вызывать их раздражение и усиливать прорусские настроения. Гораздо выгоднее было создать впечатление, что сами галичане отрекаются от своего тяготения к русской культуре и России и изъявляют приверженность к Австрии и католической церкви. Тогда молено было бы утверждать, что вся Галицкая Русь поддерживает Вену и Рим, а “москвофильские” настроения есть антигосударственные, со всеми отсюда вытекающими для “москвофилов” последствиями.

Когда были закончены все переговоры и сделаны нужные приготовления, 25-го ноября 1890-го года в Галицком Сейме представитель “Русского Клуба” Юлиан Романчук, учитель “руской” гимназии во Львове с другим депутатом А. Вахнянином, тоже учителем “руской” гимназии, не уведомляя свой клуб, выступили с заявлением, что народ Галицкой Руси не имеет ничего общего с остальной Русью и великороссами, а также с изъявлением от имени всей Галицкой Руси преданности и верности Австрийскому царствующему дому и католической церкви.

Польская и правительственная печать подняла около этого выступления огромный шум и провозгласила, что наступила “Новая Эра” в национально-культурно-политической жизни Галиции.

Протесты депутатов Сейма, членов “Старо-Руской” партии против этого самозваного выступления от имени всего народа не привели ни к чему. А лидеру “старо-русов” Н. Антоновичу митрополит Сембратович в Сейме коротко сказал: “кто не с нами – тому здесь нет места”.

Из Сейма борьба против “Новой Эры” была перенесена в народ. “Старо-Русы” собрали во Львове 2-го февраля грандиозный митинг, на котором 6.000 представителей сел и городов Галицкой Руси единогласно осудили выступление Романчука и Вахнянина. Но все протесты никаких результатов не давали. Власти всемерно поддерживали сторонников “Новой Эры” и их борьбу против “Старо-русов”.

Но вскоре стало очевидно, что “Новая Эра” был только тактический прием власти для разделения “русинов” и никаких положительных ощутительных результатов не дала, кроме незначительных облегчений для национально-культурной деятельности, но только в духе провозглашенной Романчуком декларации. Реформы в униатской церкви (1891 г.) приблизили ее к церкви римско-католической; реформа правописания (введение фонетического правописания в 1892 г.) положили начало отдалению от русского языка. Быстро и энергично создавались предпосылки для полного отчуждения Галицкой Руси от общерусской культуры и включение ее в орбиту западно-католическую. Также энергично создавались кадры молодой интеллигенции, воспитанной в антирусском духе. Но основного, в чему стремилась вся Галицкая Русь – освобождения от польского влияния или хотя бы тени равноправия с поляками, “Новая Эра” не дала. Против нее начала расти оппозиция не только “Старо-Русов”, но и в рядах самых “Народовцев”.