Его серые глаза изумленно расширились, давая понять, что я в очередной раз ляпнула что-то не то.

— Ты не Дочь Ночи, — с внезапным облегчением выдохнул мой собеседник и улыбнулся еще раз. — Ты не следуешь за Геалах.

Он был рад, он был безумно счастлив сделать это открытие. И я не стала пытаться его переубеждать, лишь осторожно поинтересовалась, почему он так решил и отчего это его радует.

— Ты будто не из этого мира, — рассмеялся он и тут же осекся, а затем задумчиво добавил: — Неужели в самом деле?..

Я нахмурилась. Кажется, не суждено мне стать бравым разведчиком в чужих мирах. Больно уж быстро меня раскалывают все, кому не лень. На Земле подобное бы и в голову никому не пришло. Если кто-то слишком сильно отличается от окружающих, на него навешивают ярлык «псих» и, с облегчением вздохнув «классифицировали, слава богу», отправляются по своим очень важным делам. Почему здесь не так? Из-за того ли, что чудо стало повседневной реальностью, не злой и не доброй, но естественной, неотвратимой?

— Неужели в самом деле все качели погорели? — задумчиво передразнила я Суара и, предвосхищая любые дальнейшие расспросы, стянула головной убор. Руку при этом я держала на ошейнике Ксана, в любой момент ожидая нападения.

Человек изумился. Это было видно по его напряженным плечам, по расширившимся глазам, по приоткрытым, вздрагивающим губам. Даже запах его изменился на какой-то изумленный. Однако признаков агрессии Суар пока что не проявлял.

— Но это же не повод мешать мне попытаться исцелить твоего друга?

— Нет, конечно, нет, — справился он со своими эмоциями и дрожащими руками поправил одеяло, которым был укрыт больной. — Да где же Клэн? Почему его нет так долго?

— Наверное, не так просто найти такой крепкий алкоголь, — пожала я плечами, еще раз осмотрела больного и прощупала его пульс. — Расскажи мне пока что, чем же я себя в этот раз выдала?

Он пожал плечами:

— Все знают, что Геалах враждует с Асклессом. Она дарит больным освобождение от боли через смерть, он же учит сражаться до последнего, превозмогая страдания во что бы то ни стало. Мы боялись, что ты решишь оборвать жизнь Сарка. Обычно Вестницы Ночи именно такую помощь предлагают больным…

— Как мило. — Я зажмурилась, стряхивая напряжение. Оказывается, я сейчас ношу униформу отряда религиозных эвтаназиологов… Тиэн мог бы меня и предупредить. Хорошо хоть, никто не обратился ко мне с просьбой помочь какому-нибудь больному.

Напряженное молчание, висевшее, пока я снова надевала и поправляла проклятую шапку, прервало возвращение Клэна.

— Держи, — он раздраженно бросил мне стеклянную бутыль, оплетенную лозой, да так резко, что я едва успела ее поймать.

— Благодарю. — Я кивнула и махнула рукой в сторону второй кровати, стоящей в углу. — Садитесь. Мне не мешайте. Я буду задавать вопросы, а вы отвечать. И еще, Клэн, я действительно хочу спасти жизнь вашего друга, а не убить его. Так что не надо пытаться прожечь дырку в моей спине взглядом.

И внезапно осознала, что, если я сейчас отвлекусь, а один из них решит сдать властям нечеловека, помешать ему у меня не получится. Вздохнув, я все же вытащила из сумки демона и перевернула его ошейник. Количество свободного пространства в домике резко уменьшилось, глаза мужчин изумленно увеличились.

— Не бойтесь. Он просто немного полежит у входа, чтобы никто не вошел, — примирительно обратилась я к ним, жестом показывая, что оружие можно спрятать. — Если вы двое не попытаетесь напасть на меня, вам он вреда не причинит.

Ксан, подтверждая мои слова, оскалился во все свои пару сотен зубов.

— Что это за тварь? — все же нашел слова Суар.

— Демон, — рассеянно отозвалась я, протирая лезвие ножа принесенным самогоном. — Просто демон. И он вас понимает, так что не надо его обижать.

На повисшую напряженную тишину я внимания уже не обращала, аккуратно ощупывая пораженную неведомой болезнью руку Сарка. К очередному моему удивлению, температура ее была несколько ниже обычной для человека, но уж явно выше комнатной. Опасность заразиться, конечно, оставалась, но минимальная: не зря же эти двое возятся с больным и до сих пор целы и невредимы.

— Рассказывайте, как все это началось, — обронила я, доставая из сумки пару пустых колбочек, оставшихся после великого зельеварения, и делая небольшой надрез на иссиня-черной коже. Побежавшая из надреза жидкость на кровь походила весьма отдаленно. Густая, почти черная, с резким горьким ароматом, во втором зрении она светилась гнилостно-зеленым оттенком. Аккуратно собрав немного в одну из пробирок, я вытерла кожу чистой тряпкой и смазала порез спиртным. Кровоостанавливающим порошком из своих запасов я воспользоваться побоялась, так как даже предположить не могла, каковы окажутся последствия встречи алхимического препарата и магического яда, а препараты, которые могли бы помочь провести исследования, остались в снятой комнате.

— Чего молчим? — я оглянулась на притихших мужчин. — Рассказывайте, когда все это началось. Я так понимаю, «болезнь» связана с храмом на болоте… Когда появились первые симптомы?

Спустя некоторое время, потребовавшееся, видимо, чтобы собраться с мыслями, Суар заговорил:

— Это произошло, когда мы уже возвращались. Сарка в плечо укусила какая-то мошка. Он все жаловался, что оно непрестанно зудит, постоянно его чесал, а потом мы увидели там черное пятно. Оно непрерывно расползалось, а через пару дней Сарк слег. Не мог подняться, едва говорил, дышал так тяжело, будто его кто-то душит.

— Почему не пошли к лекарю, когда пятно только появилось?

— А сама-то как думаешь? — зло вмешался в разговор блондин, но рыжий покачал головой и спокойно объяснил все сам:

— Боялись мы. Все знают, что оттуда приходит мор. Все знают, да никто толком не верит. А мы вот на собственном опыте убедились. Если бы пошли к лекарю, нас бы всех троих сожгли. Так, на всякий случай.

— Убедительно, — задумчиво кивнула я, затем прокалила нож на огне, ополоснула лезвие под струйкой спиртного и надрезала здоровую руку человека. Потекшая кровь была вполне нормального цвета, имела привычный, слегка солоноватый запах. Набрав в другую емкость пару кубиков жидкости, я закрыла склянки пробками, убрала их в сумку и снова посмотрела на мужчин. — Хорошо, к профессионалу вы не пошли. А что делали-то? Неужто сидели и ждали, пока само пройдет?

— Говорю же, Асклессу молились. Все деньги в его храм отнесли, — досадливо поморщился Суар. — А когда вернулись, он уже вот так лежал. Мы уж думали, в царство Даархона ушел. Потом, спасибо Зиэнеру, заметили, что ошибаемся. Но лучше ничего не стало, не помог нам Асклесс.

— Зря на бога наговариваете, — усмехнулась я. — Если бы не он, ваш Сарк уже бы умер.

Делать такие категоричные выводы мне позволило второе зрение. Благодаря ему я видела и зараженную кровь, сложной сеткой разбежавшуюся по телу несчастного, и необычное серебристо-голубое сияние, окутывающее больного и проникающее до самого его сердца. Моя нэко готова была поставить зелье Абсолютного Исцеления против кружки воды на то, что это сияние являлось следствием божественного вмешательства и именно оно поддерживало человека в состоянии почти что анабиоза, замедляя дальнейшее распространение яда. Замедляя, но не останавливая его вовсе. Было у меня странное подозрение, что, как только черная кровь доберется до сердца, человек умрет.

— Так, сколько времени прошло между тем, как заметили пятно, и тем, как обратились к Асклессу?

— Два дня. И еще три после того, как молились.

— Пораженная область сильно увеличилась после молитвы?

Они удивленно переглянулись, и блондин неуверенно показал примерное расположение пятна до того. Прикинув скорость распространения, а также расстояние пораженной области от сердца, я покачала головой.

— Дня через четыре ваш друг умрет. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы это предотвратить, но и вам придется помочь мне.

— Чего ты хочешь? — Клэн порывисто задал этот вопрос, глядя на меня с каким-то ожесточением. Такое ощущение, что я, с его точки зрения, обязана потребовать с каждого из них как минимум по душе.