Она лишь улыбнулась в ответ.

Фишер сжал перед собой на столе кулак.

– Для начала давайте-ка забудем эту вашу гипотезу о том, что я тайный агент Земли, вынюхивающий разные тайны. У меня дочь где-то в космосе, Тесса. Вы утверждаете, что скорей всего ее нет в живых. Ну а если вы ошибаетесь? Могла ли она…

Улыбка исчезла с лица Уэндел.

– Извините, я забыла об этом, Давайте ограничимся практическими соображениями: нечего и надеяться отыскать поселение внутри объема, образуемого сферой радиусом в шесть световых лет, а со временем ее радиус будет расти, На поиски десятой планеты ушло более ста лет, а она ведь куда больше Ротора, и объем пространства намного меньше.

– Надежда вечна, – отозвался Фишер. – Ну так возможен ли этот ваш настоящий гиперпространственный перелет? Можете сказать только «да» или «нет».

– Если хотите знать правду – большинство специалистов отрицают такую возможность. Некоторые, правда, колеблются, но эти просто бормочут.

– Ну а громко никто не высказывается?

– Есть и такие. Я, например.

– Значит, вы считаете, что это возможно? – Фишер был искренне удивлен. – И вы уже действительно можете во всеуслышание объявить об открытии или просто нашептываете себе под нос?

– У меня есть публикация на эту тему. Одна из тех статей, с заглавиями которых вы ознакомились. Пока еще никто не рискнул согласиться со мной. Конечно, мне случалось ошибаться, но на сей раз я уверена.

– А почему же другие физики считают, что вы ошибаетесь?

– Это трудно объяснить. Но я постараюсь. Роторианский гиперпривод, о котором болтают во всех поселениях, основывается на том, что произведение отношения скорости корабля к скорости света на время постоянно, причем отношение скорости корабля к скорости света равно единице.

– Что это значит?

– Это значит, что когда летишь быстрее света, то чем больше скорость, тем меньше времени удается ее поддерживать. И тем дольше приходится передвигаться с досветовой скоростью перед следующим импульсом. И в итоге средняя скорость перелета оказывается равна скорости света.

– Ну и?..

– Положение мое незыблемо, если здесь использован принцип неопределенности, а с ним, как известно, шутить не приходится. Но если допустить, что принцип неопределенности на самом деле здесь ни при чем, то гиперпространственный перелет окажется теоретически невозможным. Большинство физиков на этом и останавливается, меньшая часть колеблется. Сама я полагаю, что в данном случае мы имеем дело только с подобием принципа неопределенности, поэтому настоящий гиперпространственный перелет возможен без всяких ограничений.

– Ну а как понять, кто из вас прав?

– Не знаю. – Уэндел покачала головой. – Поселения не очень-то рвутся в просторы Галактики, даже с помощью гипердвигателя. Никто не желает следовать примеру Ротора, лететь годы и годы… на верную смерть. Кроме того, ни одно поселение не способно вложить в это предприятие немыслимые деньги, если к тому же подавляющее большинство экспертов считает его теоретически невозможным.

– И вам все равно? – Фишер подался вперед.

– Конечно, нет. Я – физик, мне интересно доказать, что верен именно мой взгляд на Вселенную. Однако приходится считаться с пределами возможного. Деньги нужны громадные, поселения ничего не дадут мне.

– Тесса, плюньте на поселения – эта работа нужна Земле, она готова платить, сколько потребуется,

– В самом деле? – удивилась Тесса и медленно протянула руку, чтобы коснуться волос Фишера. – Кажется, придется нам перебираться на Землю.

Взяв руку Уэндел, Фишер бережно отвел ее от своей головы.

– Если я вас правильно понял, вы действительно считаете возможным создание настоящего гиперпространственного звездолета?

– Абсолютно уверена.

– Тогда Земля ждет вас.

– Почему?

– Потому что Земле нужен гиперпространственный звездолет, а из всех крупных физиков только вы уверены, что его можно создать.

– Крайл, раз вы все знали, зачем потребовался этот допрос?

– Я ничего не знал – вы сами обо всем сейчас мне рассказали. Перед отлетом мне лишь объяснили, что вы самый блестящий физик из ныне живущих.

– Ну как же, как же, – усмехнулась Уэндел. – Значит, вам велели похитить меня?

– Уговорить.

– Уговорить? Чтобы я улетела на Землю? Жить среди этих толп, в грязи, бедности, среди вечной непогоды. Нечего сказать, заманчивая идея.

– Послушайте меня, Тесса. На Земле все бывает по-разному. Не исключено, что она и в самом деле обладает всеми этими недостатками, но даже они – часть прекрасного мира. Такой следует видеть Землю. Вы ведь ни разу там не были?

– Ни разу, я – аделийка по рождению и воспитанию. В других поселениях мне бывать случалось, но чтобы на Землю… благодарю вас.

– Значит, вы не знаете, что такое Земля? Не представляете себе, что такое настоящий мир. Она не похожа на вашу тесную конуру с несколькими квадратными километрами поверхности, с горсткой соседей. Это же пустяк, игрушка, здесь даже не на что посмотреть. Земля иная – только поверхность ее составляет больше шестисот миллионов квадратных километров. На ней живут восемь миллиардов людей. Она бесконечна, разнообразна. Да, на ней много плохого, но столько хорошего!

– Сплошная бедность… Науки у вас тоже нет.

– Потому что ученые вместе со своей наукой перебрались в поселения. Поэтому вы и нужны нам, прилетайте на Землю.

– Но я не понимаю зачем.

– Потому что у Земли есть цели, устремления, амбиции. У поселений же осталось, только самодовольство.

– Ну и что вам в этих целях, устремлениях и амбициях? Физика – дело дорогостоящее.

– Должен признать, доход среднего землянина относительно невелик. По отдельности все мы бедны, но восемь миллиардов людей, скинувшись по грошу, соберут огромную сумму, И ресурсы планеты до сих пор огромны, хоть их расходовали и расходуют на пустяки. Земля может дать вам средств и рабочих рук больше, чем все поселения вместе взятые – но лишь в том случае, когда это действительно необходимо. Уверяю вас, Земля нуждается в гиперпространственном звездолете. Тесса, летите на Землю, там вас будут считать редкостной драгоценностью – все-таки и на нашей планете не все есть.

– Но я не уверена, что Аделия согласится меня отпустить. Самодовольство самодовольством, но цену своим умам она знает.

– Они не будут против поездки на Землю… на научную конференцию.

– И тогда, вы хотите сказать, я смогу не возвращаться.

– Вам не на что будет жаловаться. Вас устроят с наилучшим комфортом. Выполнят все ваши прихоти и желания. Более того, вас поставят во главе проекта, дадут неограниченные кредиты, вы сможете проводить любые испытания, задумывать всевозможные эксперименты, делать наблюдения…

– Королевские обещания…

– Разве вам еще что-то нужно? – простодушно ляпнул Фишер.

– Хотелось бы знать, – задумчиво проговорила Уэндел, – почему послали именно вас? Такого привлекательного мужчину. Или они рассчитывали, что виды видавшая ученая дама – ну конечно, одинокая, ну конечно, разочарованная, – словно рыбка клюнет на эту наживку?

– Тесса, я не знаю, о чем думали те, кто меня отправлял, только сам я об этом не думал. Но когда увидел вас… И не наговаривайте на себя – какая вы виды видавшая? Разве вас можно назвать разочарованной или одинокой? Земля предлагает осуществить мечту физика, и для нее неважно, кто вы: молодая или пожилая, мужчина или женщина.

– Какая досада! Ну а если я проявлю непреклонность и откажусь лететь на Землю? Какие еще аргументы у вас? Вы обязаны подавить отвращение и вступить со мной в связь?

Сложив руки на великолепной груди, Уэндел загадочно смотрела на Фишера.

Тщательно подбирая слова, он ответил:

– Знаете, что там замышляли наверху, я не имею понятия. Обольщать вас мне не приказывали, но уверяю вас, если до этого дойдет, об отвращении не может быть и речи. Просто я решил сначала переговорить с вами как с физиком, не унижая прочими соображениями.