— Поубивать бы вас за такие дела, — мрачно сказал Богуслав, — вырезать бы всех в ваших поганых пещерках.

— Нас хотели убить еще дружинники, и абсолютно ни за что: мы никого не убивали, не грабили, не насиловали и не продавали в рабство. Антеки не едят мяса, мы не отбирали ваших охотничьих угодий. Мы не пашем, не сеем, просто собираем дары леса — ягоды, грибы, орехи, всяческие коренья. Нам нечего с вами делить. Но люди не могут терпеть возле себя хоть и разумных, но иных. Извели драконов, затем великанов, перебили все непохожие на себя близкородственные народы.

Видимо и питекантропы, и неандертальцы, и синантропы, и австралопитеки так и покинули этот мир, подумалось мне. Снежные люди, точнее жалкие остатки их племен, усиленно прячутся в труднодоступных горах и лесах от известного гуманиста всех времен и народов — человека разумного, которого уместнее было бы звать человек жестокий, человек не ведающий жалости, человек убийственный. Извели и массу своих племен — бесследно исчезли сарматы, гунны, скифы, печенеги, хазары и еще много-много других народов. Есть страны, где до сих пор охотятся на не уступающих нам в разуме дельфинов. И эти страны находятся не в вечно голодающей Африке, это богатейшие Дания и Япония. Убивать, убивать, убивать — вот три основных принципа существования человечества. И все поражаемся: а почему это инопланетяне не идут с нами на контакт, не несут в клюве свои изобретения: методику путешествий между звездами, принципы изготовления супероружия и прочее, прочее, прочее. Так жить-то хочется! А у нас излюбленные книги и фильмы про звездные войны между человечеством и инопланетянами. Нужно быть голимым инопланетным идиотом, чтобы выпустить людей с Земли, и они занялись в космосе тремя своими любимыми делами — убивать, убивать и убивать. А там, на удаленных от нас на безопасное расстояние звездах, почему-то таких дураков не находится. И нет контакта, хоть ты тресни!

— И наша раса прячется от людей все глубже и глубже, старается никаких дел с вами не вести — продолжил Ыыгх. — Потихоньку исчезли с вашего горизонта песчаные и северные, лесные почти уже не показываются, горные подсовываются к людям все меньше и меньше. Скоро мы останемся только в ваших сказках, легендах да стародавних былинах, и поэтому уцелеем. Через сто лет в этой запуганной нами сегодня деревне, об антеках никто и не вспомнит.

— А зачем мы тебе сегодня понадобились? — спросил дядя Слава, — ехали себе мирно, ни в какие ваши разборки не ввязывались.

В его глазах появился привычный блеск, вся пришибленность страхом исчезла, похоже, сила духа вернулась. Славно подлечил лесной гном!

— Вы едете отводить от Земли очень большой камень. В этом вашей команде надо помочь. Последствия столкновения, даже для нас, будут ужасны — могут обвалиться наши залы, пещеры, переходы, — погибнет слишком много антеков, а мы и так немногочисленны; поляжет и будет гореть лес. Запасов еды у нас на три года хватит, а дальше? Помощи ждать неоткуда. А против вашей ватаги готовится выступить черный волхв Невзор — кудесник большой силы. Ночью я бы его осилил, а днем мы, антеки, не бойцы. Вряд ли темный будет ждать захода солнца. Постараюсь вам помочь отсюда.

— А что ты можешь сделать из своего схрона? Посочувствовать, когда нас будут убивать? — презрительно усмехнулся боярин.

— Для начала я уже снял твой страх перед подземельями.

— Да ладно, — не поверил Богуслав, — пробовал очень сильный волхв, не тебе чета, ничего не получилось.

— Пройдись до выхода, проверь.

— А я тут у вас дорогу найду?

— Собака проводит.

Я тоже, на всякий случай, пошел: вдруг сомлеет по дороге. Отодвинули полог, вышли. Марфа побежала впереди без всяких команд. Вначале Богуслав шел бойко, но перед лазом взялся притормаживать, озираться. Вот и началось! — подумалось мне. Перед лестницей встал, покрутил головой. Затем зарычал:

— Какого черта! — и молнией взлетел наверх.

Ну пойду огляжусь, как он там чудит, подумалось мне, — то ли убежал, то ли опять от ужаса сомлел. Поднялся.

Дядя Слава вдыхал осенние запахи полной грудью и, похоже, ничего не боялся.

— Слышь, Вов, а страха-то нет совсем.

— Это ты на волю вылез, вот оно и полегчало, — скептически заметил я, — поглядеть надо, как себя поведешь, когда под землю лезть придется.

— Проверим, — согласился Богуслав, и без тени сомнений нырнул вниз.

Во как! Ловко налечил гномик! Мы отправились назад.

— А чего ж ты останавливался, головой крутил? — поинтересовался я.

— Сомневался, не накроет ли опять ужас. Только этого и опасался. А так, здесь или наверху, какая разница? Похоже, отделался я от этой докуки!

Вернувшись, стали беседовать дальше.

— А зачем ты во мне такую лютую злобу вызвал? — спросил Ыыгха боярин, — я ж коня чуть не убил.

— Мне хотелось вам силы добавить. А перед этим надо было поглядеть, на чем она у вас основана. У тебя на одной злобе, у него (кивок на меня) слишком много добра и веселья. Усилишь вас, один поубивает всех кругом, другой будет хохотать, как дурачок и всех кругом жалеть. Пусть уж лучше будет все, как есть. Лучшее — враг хорошего, как вы, люди, это говорите. Что смог — сделал: каждый из вас теперь будет чувствовать смертельный удар, нанесенный другому и сможет попытаться прийти на помощь. Реально подлечить, конечно, сможет один Владимир (у любого из вас я вижу имя) — в нем способность к лечению — главное качество. Его я и усилил: раньше ты мог ускорить сращивание и изменение тканей организма в несколько раз, теперь это будут десятки и сотни раз. Теперь сможешь лечить и себя самого не хуже чем других.

— А мне это качество зачем? — надулся боярин — все равно неловок и бестолков.

— Владимир легко сможет качнуть с тебя при нужде часть твоей силы. Можешь просто помочь — подай, принеси. В каждого из вас я заложил лишние полчаса жизни при смертельном ранении — может быть они и окажутся решающими.

— Невзор нас в последнем бою сразу убьет!

— Это как получится. Вы можете и победить, но со страшными ранами.

— А зачем ты мои способности раскрыл? — спросил я, — отодвинет ведь теперь меня вражина от схватки, сразу отсечет. Не успею ни из арбалета стрельнуть, ни нож метнуть.

— Ваши с Наиной волхвовские умения я прикрыл завесой невидимости, так что колдуйте сколько влезет, останетесь врагами незамеченными. А вот Богуслава закрыть не осиливаю — слишком он крупен для меня. Это как небольшой плащ — маленьких укутаешь, а большой все равно вылезать будет. Вам обоим добавил выносливости, дорога предстоит не близкая. Еще посчитал нужным омолодить Богуслава. Процесс уже пошел, за месяц-другой сбросишь лет десять-пятнадцать. Владимир будет лечить гораздо лучше и быстрее. Теперь легко вырастишь новые хрусталики в глазах у старых людей, выправишь быстро мозги у сумасшедших. Если уцелеете в неравном бою, увидите, что мои подарки останутся с вами на всю жизнь.

Собаку я усилил и сделал нашим связующим звеном. Она врага теперь за три версты учует, неожиданно темный кудесник не навалится. Опять же в дороге, покажет мне своими глазами то, что считает нужным, а я через нее, если нужно, дам вам совет. Марфа всегда покажет ближайший брод на любой реке, легко будет ориентироваться на местности и вести вас, заранее обходя болота, очень глубокие овраги и расщелины, непролазные чащобы.

В вашем бою с Невзором, помочь не смогу, далеко слишком, а вот морок для других черных волхвов наведу. Если убьете его, и они это заметят, враз кинут на вас новые силы, и в этот раз их будет против вас гораздо больше. А морок будет как живой, и ответит то, что надо, на расстоянии не поймут. У очень сильных волхвов, и черных, и белых, связь между собой от дальности не зависит. Без помех будете заниматься дальше основным делом, враги мешать больше не будут.

Где найти нужных дельфинов, подскажу, а вот человека за морем не определю — не сумею. Как столковаться с морскими обитателями для меня тоже загадка — вживую их никогда не видел, а на расстоянии никак не пойму, о чем они там свистят и цокают. Так что нелегко вам будет и без вмешательства темных кудесников.