– А какой из трюков был для вас самым трудным?

– Все трудные, но самый-самый… Ну, например, такой: я вытаскивал глаз из глазницы и укладывал его на деревянном блюдце. Понятно, что глаз вытаскивал не совсем, а только растягивал его ножку, состоящую из нервов, сосудов, мышц и т.д. Готовясь к этому трюку, приходилось долгое время тренироваться, подавлять боль, страх – все это достигалось с помощью самовнушения. Но – еще раз повторяю – гипноз я не использовал: я же иллюзионист, а не психотерапевт или цирковой гипнотизер.

Между мной и вами, Михаил Иванович, очень большая разница: все, что я умею, я показываю на себе, а то, чем владеете вы, можете показывать лишь на других. Своим пациентам вы прокалываете руки или ноги, а себе не можете. Я же чужой глаз вытащить не могу – только свой.

– Случалось ли так, что зрители не знали, в чем дело, и принимали ваши трюки за гипнотический феномен, а то и верили в их реальность?

– Наверное, бывало, но за давностью лет я не припомню таких случаев. Нет, вспомнил: незадолго до революции меня пригласили в Петербурге в дом князя Юсупова – того самого, что позже участвовал в убийстве Распутина. Поставили условие: незаметно для окружающих я должен приподнимать и раскачивать ножку стола во время спиритического сеанса. Такие трюки мне казались пустяковыми, и в другом случае я бы не согласился, но уж очень хотелось посмотреть спиритический сеанс (я о них много слышал, но видеть не приходилось) плюс двести рублей вознаграждения.

В положенное время меня провели в полутемную комнату, где сидели десять-двенадцать человек вокруг большого стола. Руки сидящих были на столе, а ноги далеко от ножек стола: Меня тоже усадили. Спирит стал вызывать души давно умерших людей, блюдце задвигалось по столу и указывало на буквы, из которых складывались определенные слова. Участники сеанса спрашивали об одном и том же: что будет с Россией, что будет с автором вопроса? Ответы разных душ были однотипные: страну ждет мор, а спрашивающего – гибель. Так оно, впрочем, и было потом. Наверное, все это был сеанс внушения, то есть то, что вы, мой друг, показываете в лечебных и педагогических целях. Но то ли хозяин дома не был уверен в искусстве спирита, то ли хотел максимальной убедительности сеанса – наверное, дли этого он и нанял меня. По его требованию я должен был незаметно поддевать пальцем ноги ножку стола. Я так и делал. Спирит хмурился, но ничего не говорил. Самое странное было в том, что я не так уж часто раскачивал стол, а блюдце двигалось постоянно и останавливалось возле определенных слов и цифр: уж к этому я отношения не имел.

Таких событий, встреч, наблюдений было очень много, всего не упомнишь и обо всех не расскажешь. Ну вот, например, посещение могилы Омара Хайяма. Я очень люблю этого поэта, он мне представляется одним из самых мудрых и глубоких. Я часто читаю его стихи и по-русски и по-персидски. Но когда лет семьдесят назад я побывал на его могиле, то почувствовал, что произошло какое-то важное событие в моей жизни, о котором часто вспоминаю и поныне. Около могилы всегда было много народа, некоторые сидели часами и нараспев читали стихи Хайяма. Это был какой-то бесконечный день поэзии, как сказали бы сейчас.

Когда я спросил моего собеседника, что он думает об увлечении телепатией и тому подобными явлениями (интерес к которым не угасает ив наши дни), он ответил:

– Человеческая душа еще далеко не познана, в ней много такого, что никак не укладывается пока в наши обыденные представления. Поэтому я, старый факир, вряд ли смогу как-то определенно ответить на этот вопрос. Пусть этим занимаются ученые. Ну а мы должны видеть в жизни все, что только может видеть человек. Ценность человеческого существования определяется не продолжительностью жизни, а ее насыщенностью, ее качеством, если так можно выразиться. Нельзя терять времени Даром, жизнь человека очень коротка, даже если проживешь сто лет. Не нужно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, будущее начинается уже в настоящем.

Я полностью согласен с Дмитрием Ивановичем. Конечно, тот, кто задумывается над жизнью, узнает и такое, что поневоле делает его печальным. Поэтому многие предпочитают вообще не касаться правды, а пребывать в плену суеверий, иллюзий и фантазий. Таких людей можно понять, но идти по их пути – унизительно.

Однако все знают: человеческое сообщество состоит не только из сильных людей, поэтому всех одним аршином мерить нельзя. Каждому свое: одним – иллюзии, другим – истина. Но какую бы правду о людях и о мире мы бы ни узнавали, никогда нельзя забывать о том, что существуют простые человеческие радости, что есть любовь, природа, друзья, что есть синее небо и звезды, улыбки детей и смех женщин, что есть дружба и чувство долга. Одним словом, есть много такого, что делает человеческое существование прекрасным и уравновешивает все трагические коллизии.

Жизнь человека довольно быстро заканчивается могильным холмиком, но если мы приоткрыли какую-то из тайн природы, если помогли хотя бы одному отчаявшемуся человеку, даже если подарили случайному прохожему улыбку – значит, мы прожили не зря, значит, мы хотя бы в минимальной степени оправдали свой приход в этот сложный и противоречивый мир.

Факиризм – явление редкое, но не очень сложное для профессионального овладения. В основе этой профессии лежит искусство психофизиологической саморегуляции, ну и, конечно, нужен опытный преподаватель-практик, сам умеющий демонстрировать то, чему учит.

Искусство Дмитрия Лонго развил его внук – Юрий Лонго, который демонстрирует ныне искусство индивидуального и коллективного гипноза, телекинез, белую магию и др.

Искусство саморегуляции и умение использовать при необходимости резервные возможности своего организма – это очень важные для личного самообразования вещи. Но мой опыт показывает, что легче саморегуляции обучать в детском возрасте, так как дети внушаемые и их можно быстро и качественно обучить многим очень нужным вещам. Поэтому будем надеяться, что СК-наука скоро войдет в школьную программу и новое поколение русских людей будет развитее физически и психически…

Пранаяма – очень древняя наука. Но в русской нетрадиционной медицине издревле огромное внимание уделяли искусству лечебного дыхания со специальной медленной задержкой дыхания.

Русский врач, наш современник, Константин Иванович Бутейко создал особый лечебный, очень полезный, дыхательный метод лечения самых разных заболеваний. Вот что он сам рассказывает о своем методе.

"Обратим внимание, теперь уже по радио не говорят: поднимите руки вверх, сделайте глубокий вдох, опустите руки – полный выдох… Подобные рекомендации можно было услышать раньше несколько раз в день по радио и по телевизору. Нас обучали не правильно дышать. Но какой же вред может быть от кислорода? Невероятно, чтобы от него кто-нибудь пострадал! Оказывается, бывает. Даже у здорового человека кружится голова, темнеет в глазах от, казалось бы, безобидного упражнения – двух-трех минут глубокого дыхания. Для астматиков и гипертоников такие «эксперименты» – просто гибель!

В начале века Гендерсон проделал поразивший всех тогда эксперимент. Он подключил дыхательный аппарат к животным, заставляя их глубоко дышать. Уже через несколько десятков минут животные в судорогах погибали. Сейчас таких опытов тысячи. Глубокое дыхание вовсе не добавляет в артериальную кровь кислород, более того, оно уносит из организма углекислоту, уменьшая ее содержание в легких, крови, тканях. Это приводит к повышению возбудимости нервной системы. Уже 60 лет известно, что углекислота – слабое снотворное, даже наркотическое средство. У тех, кто научился глубоко дышать, часто бывает бессонница, раздражительность, страдает память, могут появиться даже судороги, стенокардия, гипертония, инфаркт.

Уменьшение углекислоты создает в организме щелочную среду, это, в свою очередь, нарушает обмен веществ, изменяются иммунные реакции. На нас наваливаются хворобы и простуды, отбиться от которых часто не удается, ибо лечат их препаратами, углубляющими дыхание. На самом деле болезнь одна: глубокое дыхание. Просто ее разбили на 150 заболеваний. Она дает девяносто процентов заболеваемости, инвалидности, смертности. На все остальные недуги приходится лишь десять процентов!