— Скорее всего он признается в убийстве Тревора, — возразил Филип. Приятели знали, что герцог Портсмут боготворил своего сына и наследника и считал его неспособным совершать ошибки. Оба они искренне завидовали Кларендону, имевшему столь преданного родителя.

— Господь благословил меня прекрасным отцом, — наконец вымолвил Ричард. — Ну, хорошо. Если мы соберемся убить негодяя после рождения наследника, придется сделать это втайне. Не желаю покидать Англию и тем более вмешивать в эту историю отца. Вы правы. Он все сделает ради меня. Жизнь отдаст. Пойдет под пули и на виселицу. — Ричард тяжело вздохнул и вдруг с силой ударил кулаком по столу, так что ножки едва не подломились. — Но меня бесит, что этот Тревор остается безнаказанным!

— Прекрасно тебя понимаю, — согласился Чарлз, наливая бренди в три бокала.

— Придумал! — обрадовался Филип, пригубив божественный напиток, явно доставленный контрабандой из Франции. — Я отделаю маленького крысенка до полусмерти. Не убью. Изо всех сил постараюсь не пришибить, но места живого не оставлю. Уж нос точно сломаю. При одном взгляде на него женщины будут шарахаться.

— Превосходная мысль, — одобрил Чарлз, салютуя Филипу бокалом. — Я слышал, что хотя после свадьбы прошло чуть больше месяца, новобрачный успел переспать со всеми хорошенькими горничными в Монмут-Эбби. Да, Филип, изуродуй его.

— Нет! — запротестовал Ричард, осушив бокал. — Я ее жених, я и обязан отомстить, хоть и не мне первому пришла в голову эта идея. Подари мне свой план, приятель, и мерзавец уже через час останется безносым!

— Она не выйдет за тебя, Ричард, так что не трудись.

Чарлз перевел взгляд с Филипа на Ричарда и весело рассмеялся:

— Собственно говоря, Сабрина не желает иметь ничего общего с вами обоими. Я знаю ее с пеленок, и мой долг отплатить насильнику. Я с громадным удовольствием намну ему бока! Кстати, как насчет правой руки?

До Филипа дошел комизм ситуации.

— Мы спорим, словно мальчишки-школьники, Ричард. Договорились. Предоставим Чарлзу честь задать Тревору хорошую трепку.

— Ну хорошо, хорошо, — сдался маркиз. — Только не забудь, нос и правая рука, Чарлз. Мы на тебя надеемся.

— Я вас не подведу.

Неожиданно Ричард встревожился:

— Может, мне на всякий случай стоит поехать с тобой?

— Нет уж, если кто и отправится со мной, так это Филип. В конце концов, именно он спас жизнь Сабрине и преданно ухаживал за ней во время болезни.

Филипа так и подмывало дать Чарлзу оплеуху. Ну зачем лишний раз напоминать Ричарду о роли, которую он сыграл в судьбе Сабрины? Сейчас он взорвется с новой силой. Разговор о Треворе лишь ненадолго его отвлек. Недаром маркиз считает Филипа еще большим распутником, чем он сам!

Но, слава Богу, в этот момент дверь библиотеки с шумом распахнулась, и в комнату грациозно вплыла мисс Тереза Эллиот. Подойдя к Филипу, она обвила лилейными ручками его шею.

— Филип! Вы живы, здоровы и с нами! Правда, вам следовало быть здесь давным-давно и встречать мою карету, но вы предпочли сделать все по-своему. Как нехорошо с вашей стороны! И видите, что случилось! Нужно же было вам наткнуться на эту злосчастную девицу и скрываться в лесу целых пять дней! Пять дней, Филип! Без вас здесь было невыносимо!

Филипу страшно хотелось сказать, что она слишком ярко накрасила губы, но из вежливости он промолчал и осторожно высвободился, стараясь держаться от нее как можно дальше.

— О Господи, вы, должно быть, устали! Можно только представить, как вас утомила эта особа! Постоянно находиться с ней в одном доме! Ей, кажется, не больше четырнадцати, верно?

Филип только головой покачал. Можно биться об заклад, Тереза успела узнать о Сабрине все, вплоть до дня и часа рождения.

— Откуда вы знаете, что я делал последние пять дней? — все-таки осведомился он.

Тереза мило надула губки. Эту гримасу она, очевидно, долго и тщательно репетировала перед зеркалом.

— Об этом не так трудно догадаться, милорд! Разве вы не прибыли сюда с ней? Разве не внесли на руках в спальню? Мы имели случай любоваться, как ее голова лежала на вашем плече так, словно мисс всю жизнь провела в такой позе!

Она рассмеялась, и если бы Филип не был так взбешен, непременно заметил бы в ее голосе нотки зависти и злобы.

— Вы же знаете, каковы слуги, милорд. Я успела наслушаться самых странных подробностей!

— Не следует слушать сплетни челяди, Тереза. Это неприлично.

Но Филип прекрасно знал, с каким наслаждением господа, да и лакеи с горничными судачат насчет бедной Сабрины.

— Кстати, вы знакомы с Ричардом Кларендоном, маркизом Арисдейлом? Ричард, это мисс Эллиот.

Тереза была вынуждена освободить Филипа, но встреча с Ричардом того стоила. Смуглый, как сам дьявол, он имел вид человека, точно знающего, чего он хочет, и Тереза сразу поняла, что женщины, которых он удостаивает своим вниманием, стонут в его постели от наслаждения. Пусть она еще девственна, но чувствует, когда перед ней настоящий мужчина. Рука Терезы слегка задрожала, как только он прикоснулся губами к ее запястью. Если бы она не обещала — о, конечно, мысленно — Филипу свою невинность, следующим в ее списке стал бы, несомненно, Ричард Кларендон. Ей столько о нем рассказывали! Интересно, правда ли, что число его замужних любовниц превысило три дюжины?

— Какое невыразимое удовольствие, милорд, — жеманно промурлыкала Тереза, с вожделением глядя на склоненную темноволосую голову. Как он изумительно сложен! Она никогда не была так близко от него! Просто чудо!

Тереза мысленно улыбнулась: она знала, какое воздействие производит на мужчин ее красота. Маркиз, конечно, не станет исключением. Но, к ее досаде, он коротко бросил: «Очень рад, мисс Эллиот», — и отвернулся.

Чарлз озабоченно поджал губы. Только бы эта леди, которую благоразумнее всего было бы утопить в день ее шестнадцатилетия, не устроила новой сцены! Он успел заметить, как опасно поблескивают ее глаза. Должно быть, ожидает, что Ричард потеряет из-за нее голову. Гром и молния, что же ему делать?

Он откашлялся и бросил умоляющий взгляд на Филипа, который виконт благополучно проигнорировал. Видя, что никто не спешит прийти на помощь, Чарлз в отчаянии пролепетал:

— Дорогая Тереза, вы соизволили появиться в довольно неподходящий момент. Мы обсуждали некое весьма спешное дело. Готов поклясться, что вас все эти споры смертельно утомят. Могу я надеяться на вашу прелестную компанию за ужином?

— А мне кажется, что речь идет об этой несчастной дурочке, имевшей наглость обременять Филипа своими так называемыми болезнями.

— Увидимся позже, Тереза, — непреклонно заявил Филип тем самым тоном, который его собственный отец неизменно и весьма эффективно употреблял, когда хотел приструнить своего сына.

Тереза сгорала от любопытства. Филип принадлежит ей, и она должна знать, что произошло между ним и Сабриной Эверсли. Но ее не слишком вежливо пытаются выставить. Какая досада!

Она умоляюще посмотрела на маркиза, но тот угрюмо уставился в огонь. Странно, что он там видит? Ничего, она подумает, взять его в любовники или нет, после того как подарит Филипу обязательного наследника. И что он нашел в той девчонке наверху?

Тереза улыбнулась. Это потребовало от нее больших усилий, но она недаром гордилась своей выдержкой и знанием этикета.

— Как угодно, джентльмены, — небрежно махнула она рукой. — Так и быть, решайте, что делать с этой бродяжкой. Я бы хотела весело отпраздновать Рождество, как мне обещали Чарлз и Маргарет, а пока она здесь, ничего не получится.

— Повторяю, Тереза, — еще жестче бросил Филип, — не стоит слушать сплетни.

Он был готов наброситься на нее и схватить за глотку. «Бродяжка»? Это она о Сабрине? Черт возьми, лицо у него пылает от гнева!

— Как скажете, — промурлыкала Тереза. Сколько усилий приложила мать, чтобы обучить ее этому покорному тону милой послушной деточки. Ну ничего, час торжества недалек!

Она снова помахала мужчинам и мелкими шажками вышла из комнаты. Чарлз брезгливо поморщился: