Бледный наблюдатель дрожащим монокуляром указывал на перевал. Эпсар вгляделся и тихо выругался. Наблюдатель явственно уловил что-то про ишаков, репей и полицейских – и сразу успокоился. Судя по ругательствам, что бы там ни было, это было командиру явно знакомо!

– Сюда идет армейская часть, – сказал эпсар озабоченно. – Наблюдатель, десятников ко мне! Станковый арбалет с чердака не убирать – до особого распоряжения! Мало ли как обернется.

– Командир, а вон то что такое? – полюбопытствовал третий десятник, поднявшись на стену.

Над перевалом плыло, медленно и величаво, что-то нереально огромное.

– А, небесный шар оперативного наблюдения! – махнул рукой эпсар. – В полицейскую школу поступишь, будешь там изучать. Это горных умельцев работа, естественно. Но нам он ни к чему. Так, ребятки, внимайте! Судя по всему, там целая армейская часть. Командиры – чином гораздо поболее меня. Но! Полиция им не подчиняется! Хотя они, конечно, обязательно попробуют подчинить.

Десятники поглядывали на перевал в сомнении. Целая армейская часть! Да они кого угодно подчинят!

– Если мы запремся в усадьбе, ничего они нам не сделают! – горячо убеждал трусоватых десятников эпсар. – Ну не пойдут же они на приступ? Да работа армейцев – степняков гонять, а не нас! Вон они даже небесный шар тащат, чтоб за степью следить!

Десятники всё еще сомневались. Из собственного опыта они точно знали, что армейцы гоняют всех подряд, но именно степняков – в последнюю очередь. Уж очень быстро те удирают, заразы.

– Так, я не понял! – потерял терпение эпсар. – Кто-то хочет попасть в подчинение к армейским десятникам?

Десятники содрогнулись, воодушевились на отпор и побежали готовить личный состав к, так сказать, ожидаемым неожиданностям братания родственных подразделений силовых структур.

Эпсар вздохнул, поежился… Ну не могли же отправить целую часть, чтоб покарать эпсара за убийство непосредственного начальника? А что ему оставалось делать? Ждать, когда эпсар убьет опальную аристократку, а потом и его самого? Так дождался бы, только и всего.

Первыми к воротам усадьбы лихо подкатили штабные фургоны. Из головного грузно выпрыгнул в сопровождении свиты здоровенный такой дядька, очевидно, командир части. Эпсар помрачнел. Те знаки, что он успел разглядеть и прочитать, означали, что частью командовал аж эпсаар. Знак на рукаве в форме подковы указывал на тяжелую конницу. А всё вместе циничным служивым людом озвучивалось как «целый эпсаар». Почему-то сами эпсаары такое прочтение не одобряли.

Эпсар вздохнул и вышел в калитку поприветствовать коллег-командиров. Калитка за спиной захлопнулась с похвальной быстротой.

– Эпсар Хист, при исполнении! – представился он официально.

– Чего?! – дружелюбно заорал эпсаар. – Какой эпсар?! Ты же, по нашей ориентировке, знаешь кто? Выпускник полицейской школы, сопля зеленая! Да у тебя на морде твоей прыщавой написано, что звание твое – недоэпсар! И таким до конца жизни останется – потому что вид соответствующий!

Свитские обидно заржали, а эпсар помрачнел. Армейские его еще пожалели. В действительности его выпускное звание звучало как «подэпсара», естественно, любой язык сам поворачивался сказать «под эпсаром» – вот так все и говорили. Потому ни один подэпсара своим званием не представлялся. Ну, когда возможность была…

– Сопля ты еще зеленая по сравнению со мной! – с дружелюбным презрением сказал целый эпсаар. – Ну как ты держишь деревню?! Да мои диверсанты уже час как здесь орудуют, обеспечивают прохождение части, а ты ни ухом ни рылом!

– Уже час? – озадаченно переспросил подэпсара, и некая догадка молнией озарила мозг и осветила гадкой улыбкой лицо. – А что я их не видел? Они вообще где?

Свитские опять обидно заржали, но он только предвкушающе улыбнулся.

– А они – тута! – радостно проорал эпсаар. – Я их тебе в момент вызову!

Шикарная командирская раковина задергалась и зазвенела на всю округу.

– Какой ишак опять мешает нам ходить по девкам? – раздраженно поинтересовались из раковины.

Свитские в испуге закаменели, а эпсаар побурел и заорал без всякой раковины на всю деревню:

– Вы… мне… Вы что, мозги пропили уже?! С вами целый эпсаар говорит!

– О! А почему до сих пор целый?

– А что, это так важно в военной карьере?

– А вот говорят, в армии как раз таки наоборот…

Комментарии все сыпались из раковины на всеобщее прослушивание, и подэпсара обреченно понял, что рано он злорадствовал. За такой позор кто-то должен будет ответить, но подэпсара что-то не смог представить эльфов отвечающими хоть за что-нибудь. А вот себя – запросто…

– Слушай, ты! – придушенно просипел эпсаар полицейскому. – Ты, того… заткни своих спецназовцев! А то я сейчас подгоню парочку стеноломов – вас из-под обломков не выкопают!

К счастью, раковина замолчала сама по себе.

– Чтоб ребят моих вернул! – яростно бросил эпсаар. – И гони сюда десятников своих, пусть помогают размещать личный состав по домам! И бегом мне!

– Не пойдет, – сказал подэпсара, сам удивляясь своей смелости. – В деревне присутствуют представители Бессмертного народа. У них тут дела, вы сами слышали. Им не понравится, если им станут мешать какие-то армейцы. Собственно, ваших диверсантов они повязали. Может, повязали. А может, и вязать поленились.

– Эльфы – в столице! – резко бросил свитский, кажется, начальник штаба.

– А кто тогда повязал ваших?

– А вот за это ты мне ответишь лично! – мстительно пообещал целый эпсаар. – Я сказал! Да, кстати, вон в том фургоне тебя дожидается полицейский дознаватель из службы собственной безопасности. Бегом к нему, сопля школьная! И запасные штаны захвати! Будешь объясняться, куда дел эпсара Борза! Сопля…

Подэпсара на подгибающихся от страха ногах побрел к зловещему фургону. Вдалеке громыхал и ревел голос армейского командира:

– Нет, молодца, молодца! Вот это, я понимаю, мощь! Мы же кто?! Мы же тяжелая конница! Не победим, так дерьмом завалим! Нет, вы гляньте на наших битюгов! Моща? Моща! Как жрут, заразы! И валят так же! Деревню за сутки утопят в дерьме! Что?.. Я сказал, в деревню не входить! Солдату нужен настоящий военный лагерь, а не вот это вот… Разворачивайтесь за поскотиной!

Может, эльфы и были в столице, но ушлый эпсаар решил не рисковать – и в деревню часть не пустил.

– Я еще патрули по околице организую! – злобно пообещал теперь уже подэпсара Хист. – Круглосуточные! Чтоб даже за молоком не совались!

Он глубоко вздохнул – не к месту вспомнилось, как маменька не советовала ему идти в эту проклятую полицейскую школу, – и обреченно шагнул в фургон дознавателя.

Утром при виде седла Яха страдальчески скривилась. Он искренне ей посочувствовал. После вчерашней верховой прогулки она могла безболезненно разве что на животе лежать.

Яха всё мялась. Поглядывала на степь, на предгорья – а во взгляде такая безнадежность!

– Эре, я, наверно, здесь останусь, – сказала она просто. – Кому я нужна в деревне? А для города у меня теперь и одежды нет. Видишь, что с юбкой…

Он вздохнул и подошел к ней. Она покорно глядела на него, как маленькая девочка. Ага. На голову выше его.

– А в степи ты кому нужна? – поинтересовался он, не особенно рассчитывая на вразумительный ответ.

Однако Яха смогла удивить его.

– Меня же степняки искали, – напомнила она. – Вот и найдут.

– Да? А зачем было от них убегать?

– Да там такого гаденыша предлагали! – призналась она откровенно. – Я подумала: убегу! А кто догонит и поймает, тот, значит, не совсем пропащий. Того бы женой и стала. А тут ты навстречу едешь и орешь. Как раскомандовался! Ну вот, получается, ты и поймал. А сейчас думаю, после всего меня только за дурачка и отдадут. Уж лучше за степняка. Или в омут – да где его в степи найдешь?

– Да я тебя еще и не взял бы в жены! – уязвленно сказал он.