– Да мы же воевали вместе! – удивился спецназовец. – Ну и что, что друг против друга?

– Н-да… – ошеломленно протянул Хист и не удержался – снова нервно оглянулся на грозную огненную ленту в ночной степи.

– И знаешь, командир, что бы я посоветовал? – продолжил Урсаш. – Вызови того, кто противостоял моим ребятам. Ну… того, кто украл принцессу. А потом разметал мою группу за перевалом. Я его оценил. Очень опасный противник. И бесценный союзник. Ведь ты же можешь его вызвать? Где он? И принцесса, кстати, тоже, э?

И богатырь с ласковой улыбочкой уставился на огорошенного полицейского.

Полицейские устроили засаду в идеально выбранном месте. Все же постоянные тренировки – дело противное, но крайне полезное. В результате степь они знали отлично. И не боялись ее. А чего бояться, если чуть не каждую ночь приходилось пересекать ее в самых разных направлениях, с грузом и без, конными и пешком, преследуя или отступая под натиском вероятного противника – такого же потного злого полицейского?

Имперская пехота тоже не боялась ночной степи. Да она вообще ничего не боялась! С чего бы? Охотничьи луки кочевников – просто детские забавы против их брони. А больше никого в степи и не водилось.

Вот в этом-то и заключалась ошибка.

– Ты всерьез считаешь, что мы из засады стрельнем пару раз – и сразу победим лучшие войска империи? – недоверчиво спросил командир «Кулаков».

– Я считаю – они с первым залпом скатятся с платформ, развернутся в боевой порядок и раскатают нас по степи в блин, – угрюмо признался Дребен Хист.

– Э? А… э?

– Но за нас ночь – и степь, – неуверенно сказал Хист. – Они не знают местности. Темно. В каждом овраге чудится смерть. Если они испугаются… то остановятся. А дальше – по уставу. Что у нас дальше по уставу, Ворта?

– Встать в оборонительные порядки, создать временные укрепления, провести разведку, – недоуменно перечислил богатырь.

– В степи, – добавил Хист. – В сухой голой степи. А у них кони. И люди. Много людей и коней. А воды… думаю, только в носимых емкостях. Они же от реки к реке движутся. Впереди Ирча. Но вперед – это под стрелы. Без разведки. Значит…

– Значит, назад! – просиял Урсаш. – К предыдущей реке! И там встанут лагерем! Здорово! А потом?

– А потом они проведут разведку, выставят дозоры, сделают дневной переход – и к ночи раскатают нас в блин, – хмуро сказал Хист. – Только не по степи, а по предгорьям.

– Ну, зато проживем на пару суток дольше, – оптимистично решил Урсаш. – Годится план. Э… а они точно испугаются? Имперская пехота вообще-то к стрелам привычная. А если прямо сейчас пойдут в бой, от всех нас только твой конь и останется. Он степняк, запросто убежит…

И офицеры нервно поглядели в сторону приближающихся огней.

Но тут на их стороне выступили неожиданные союзники. И это были Ит-Тырки! То есть не совсем Ит-Тырки. Коровы Ит-Тырков.

Коровы Ит-Тырков… Эти невероятные создания заслуживали отдельного научного исследования – да кому они нужны? В смысле, и исследования, и сами коровы… На коров они походили, но очень мало. Поджарые, низкорослые, дающие в расцвете сил максимум пять литров молока. Вороватые, как и их хозяева, всегда готовые получить по загривку жердиной, вечно настороженные и озирающиеся. Жилистые, невероятно выносливые, цепляющиеся за жизнь с невероятной энергией. Самостоятельно отбивающиеся от всех степных напастей, начиная от волков и заканчивая настырными хозяевами.

Вот волки-то на них и вышли. Целая стая облезлых исхудавших волков, вытесненных из глубин степи засухой. Не то чтобы они изначально нацелились именно на коров Ит-Тырков. Скорее, даже наоборот. Но пастухи клана Туолам, натренированные на бдительность все теми же вороватыми Ит-Тырками, встретили стаю неприветливо. А кушать хотелось до невозможности…

Ну, волкам в очередной раз крупно не повезло. Бык, стоявший в охранении, их вовремя засек. Учуял. Надо заметить, те же волки в чутье быкам Ит-Тырков уступали значительно. И, как выяснилось, не только в чутье.

Душераздирающий рев потряс воздух, и стадо мгновенно пришло в движение. Коровы сбились в плотный круг, закрыв собой рвущихся в бой неразумных телят. Быки, ежедневно оттачивающие друг на друге и на хозяевах боевые навыки, обеспечили фланговое прикрытие и ударный клин. Так что, когда распаленные волки кинулись на вожделенную говядину, их встретила щетина рогов, за которыми горели звериной злобой кровавые глаза. Нет, звериной – это не совсем правильно. Слишком мягко. Звериной злобой горели разве что глаза волков. А это… от этого можно было запросто окочуриться на месте.

С ходу потеряв парочку бойцов, погибших жуткой смертью, стая закружила, выискивая в защитных порядках коров слабые места. Слабых мест не нашлось, одни сильные. Стая потеряла еще парочку бойцов – и призадумалась. Думалось непросто, потому что мешал постоянный вибрирующий рев.

Вот этот-то низкий, пробирающий до костей гул наконец оживил лагерь Ит-Тырков. Не то чтобы проснулись наконец пастухи. Зато проснулась Асиа, мать клана. Проснулась и на все стойбище заявила, что, если старейшины не обеспечат охрану стада, в дальнейшем будут получать на жаркое именно павших в неравном бою коров. Старейшины содрогнулись. Может, коровы и вкусные – да как это узнать? Ведь не откусишь.

Движение наконец началось. Старейшины с кряхтением пинками разбудили и выгнали на охрану старших сыновей. Те – младших. И всей гурьбой отправились усмирять стадо, именно коров полагая причиной своих несчастий. По дороге они в который раз недоумевали, чего это старейшины не пресекут своевольство какой-то женщины. Подумаешь, мать клана! Треснуть ее разок или еще чего… Но легиньхи просто не знали, что подобные мысли уже посещали некоторые безрассудные – или особо глупые – головы. Последним из глупцов был некий красавец джабек, тогда еще не носивший обидную кличку Бурш, что значит перец. Самовлюбленный красавчик решил по-своему наказать злоязычную жену Ит-Тырка, но женщина вывернулась и убежала в степь. Джабек кинулся в погоню – и, надо полагать, кого-то там нагнал. Судя по результату – одного из таинственных любовников матери клана. В результате джабек сильно потерял в здоровье, особенно в специфически мужском, навсегда перекосился в лице и приобрел обидное прозвище. А также привычку испуганно улыбаться и кланяться при виде матери клана.

Разозленные парни приступили к охране коров единственно привычным им образом. То есть похватали кнуты и принялись охаживать стадо без разбору, воспользовавшись тем, что быки были увлечены погоней за волками. Коровы разумно решили, что против двойной атаки им не выстоять, и приступили к осуществлению запасного варианта спасения – ударились в бегство. С ревом и грохотом копыт стадо рвануло и от хозяев, и от волков – то есть в сторону предгорий. Оставшиеся в живых волки ударились в безуспешное преследование. Очень скоро выяснилось, что в скорости они проигрывают коровам даже больше, чем в чутье. Но погоня от этого не прекратилась – уж очень волкам хотелось кушать.

Вот так и получилось, что глухой ночью на походную колонну имперской тяжелой пехоты вынеслось обычное стадо коров Ит-Тырков.

Может быть, имперская пехота не испугалась бы обстрела из арбалетов. Даже наверняка не испугалась бы! А вот вид трехсоткилограммовых зверюг, с разбегу прыгающих через пароконные платформы, бойцов смутил. После основного стада, воспринятого в некотором оцепенении, отступали быки. Они-то как раз прыгали похуже. И потому снесли некоторое количество панцирников в пыль. Бойцы не поднялись, зато пехота выпала из созерцательного транса и схватилась за арбалеты. Так что волкам, вылетевшим с разгону на колонну, в последний раз крупно не повезло.

Походной колонной, видимо, командовали опытные полевые командиры: решение они приняли на удивление быстро. И именно такое, на которое надеялись трясущиеся в засаде полицейские. Остановились. Окружили оборонительные порядки стеной платформ и стационарных щитов. Выслали ближние разведгруппы, которые исправно доложили, что в степи темно и ни фига не видно. И благоразумно решили больше бойцами не рисковать и вернуться на исходную. А там видно будет. Единственный бык, успевший получить в лоб арбалетный болт, лишь укрепил решение начальства не связываться с неведомой опасностью. Валяющаяся на дороге зверюга так и не была опознана как мирный домашний скот.