— Госпожа, вы звали меня?

Как будто в подтверждение размышлений, в сад вбежала слегка обеспокоенная Зиньям, сминая подол серого платья. Она подозрительно озиралась, косясь на стену.

— Нет-нет, не звала, — решительно помотала головой Аля.

— Вы с кем-то говорили? — недоверчиво щуря крупные зеленые глаза, спросила Зиньям, отчего ее вытянувшееся треугольное лицо напомнило мордочку горностая.

— Тебе показалось, — немного резко оборвала Аля, удивленно отмечая повелительные нотки в своем тоне.

— Пойдемте, госпожа, я отведу вас в трапезный зал, уже все ужинают.

«А еду здесь, похоже, выдают строго по расписанию», — невольно вспомнила школьную столовую Аля. Ей не нравилось, когда ей указывали часы сна и бодрствования, а также заставляли есть в определенное время. Обычно она следовала своим диетам, старательно подбирая продукты и высчитывая калории.

— Я не голодна, — для проверки теории ответила она.

— В таком случае, вам придется ждать утра, — оставив подозрительность, несколько церемонно заявила Зиньям. — Для поддержания красоты и здоровья еду в спальни не приносят. Только фрукты и воду.

«Вот как! Заботятся, чтобы будущие игрушки Короля были с красивой фигурой. Да, свободы здесь мало», — со злостью подумала Аля, готовая снова разрыдаться от обиды и гнева.

— Я пойду спать, — сказала она, и впрямь ощущая давящую усталость, хотя вернулась в сознание только недавно вечером.

— Как вам будет угодно, — мягко кивнула Зиньям. Аля взяла ее под локоть, радуясь, что такой жест не запрещен этикетом, а служанка не сопротивляется и не вздрагивает под взглядами стражников.

Как две подруги, они пошли обратно в покои Али, петляя по коридорам. По счастью, дорогу удалось запомнить достаточно хорошо. Когда они миновали трапезный зал, Зиньям снова спросила, не желает ли «госпожа» отужинать, но Аля снова отказалась. В этот вечер она совсем не жаждала знакомиться с новыми девушками, невольными конкурентками, которые почти наверняка не поняли бы ее нежелания соперничать с ними.

Разве что встреча с Бенну неопределенно успокаивала, показавшись за весь день самым приятным событием. Он не принадлежал гарему, его строгим правилам и монотонным порядкам. Он обещал помочь. Или только поговорить? Но хоть что-то.

— Зиньям, а чем могут заниматься наложницы Короля? Не сидят же они в гареме без дела, — спросила Аля, опасаясь услышать ответ.

— Чем пожелают, госпожа. Это для нас, слуг, всегда есть строго определенная работа.

— Можешь рассказать мне обо всем, ну… как будто мы подруги?

— Только в вашей комнате, госпожа.

— Хорошо.

Они вошли в покои и закрыли дверь. Зиньям резко распрямилась и явно почувствовала себя более свободно, чем под испытующими взглядами стражников или других служанок, которые встречались на пути в таких же строгих серых платьях.

— Так что вы хотели знать?

— Хотела понять, чем вообще заняты наложницы и жена короля, кроме рождения наследников, — сдавленно проговорила Аля. По фильмам и книгам она к девятнадцати годам поняла, что в прошлые эпохи жизнь королевы во многом подчинялась только производству на свет потомства на благо государства. Даже не для любимого или нелюбимого мужа. И такая перспектива угнетала все больше с каждым мигом. Пусть Аля и мечтала стать хорошей женой, но это не отменяло самореализации в профессии и хобби.

— Наложницы и жена короля могут заниматься любимым делом: вышивать, петь, рисовать, собирать бабочек, писать стихи. Чем угодно! — воодушевленно начала Зиньям, мечтательно обводя комнату глазами и доверительно касаясь руки Али. — Прекрасная жизнь… Я вижу, что вы противитесь такой судьбе, но, поверьте, это лучше, чем работа на фабрике, в пыльной конторе или служба в армии. К тому же, в армию берут только фениксов. Ни я, ни вы не обладаем этой магией, насколько я понимаю. Да и никакой другой магией. Для тех, у кого нет «второй формы», полученной от великих прародителей, в Весп-Лаке не так уж много вариантов, чтобы возвыситься. Я рада, что служу в гареме. Для моей семьи из отдаленной рыбацкой деревни это гордость.

«Значит, здесь в армии служат и женщины. Но обычный человек без магии — человек второго сорта. Интересное общество. А мы, значит, как фарфоровые статуэтки в гареме, избранные некой магией. Выходит, это мне из всех увлечений останется только бисероплетение и чтение? И, вероятно, местные танцы. Да, танцы я люблю. Но ведь не в этом дело!» — сделала свои неутешительные выводы Аля.

Ей нравилось мастерить из проволок и бусин цветы и брошки, да и беззаботная болтовня с ровесницами ей никогда не претила. Но всю свою жизнь она сознавала, что никто не может лишить ее права выбора, навязать свое общество или увлечения.

Здесь же даже еду подавали по расписанию. И если прочие участницы отбора, похоже, стремились всеми силами попасть на грядущие испытания, то Аля теперь хотела только одного — покоя и тишины. Она попросила оставить ее одну, разделась и легла обратно в кровать, полагая, что не уснет, но очень быстро провалилась в страну грез.

Пробудилась она рано утром, когда первые рассветные лучи наползали на замок, покрывая розовым светом сизые камни наружных башен с полукруглыми куполами. В комнате играли разноцветные блики преломленного витражом зеленоватого сияния. Аля открыла глаза и несколько минут неподвижно смотрела на многочисленные изображения феникса — не исчезли.

Ложась спать, она еще надеялась, что все чудесным образом рассеется сумбурным кошмаром, хотя Бенну, пожалуй, был бы скорее приятным сном. Только мысль об этой встрече помогла преодолеть тягучую тоску, которая сковала сердце после пробуждения. Похоже, ей предстояло в ближайшие дни неизбежно учиться жить в новом мире. Отбор отступал на второй план при мысли, насколько она беспомощна в своем незнании местных обычаев.

Первые минут двадцать Аля разрывалась между желанием забиться в дальний угол комнаты и спрятаться под гобелен в полном отрицании этой новой реальности и необходимостью постепенно осваиваться и привыкать. Выбрала она все же второе. Решив, что роль запуганной мышки ей ничего не принесет, она энергично встала, наспех оделась и вышла из комнаты, обрадовавшись, что по коридорам и садам гарема передвигаться можно свободно в любое время суток.

Никто ее задержал, и не утомляло навязчивое внимание Павены или Зиньям. Другие кандидатки, похоже, еще мирно спали. Вдыхая свежий прохладный воздух, Аля бесцельно направлялась в сад с золотыми рыбками, возможно, надеясь снова встретить Бенну.

Неожиданно в коридоре раздались далекие шаги тяжелых сапог. По галерее на этаж выше, отчетливо просматриваемой через внутренний двор, стройной колонной двигался небольшой отряд облаченных в доспехи стражников с винтовками. Всех отличал яркий пламень волос, значит, все они были фениксами и умели летать. Зиньям не лгала насчет армии: людей без магии в охране дворца явно не ждали.

— Какова ситуация в городе? — доносился серьезный голос одного из них, очевидно, командира.

— Пока все спокойно, — докладывали ему. Аля присмотрелась, радостно узнавая лицо с ярко-синими глазами: «Да это же Бенну!».

Сердце окутала необъяснимая радость, пусть знакомство с солдатом тайной службы Короля не сулило освобождения. И все-таки Аля надеялась, что еще удастся с ним поговорить.

«Значит, он не соврал. Он не вор. В замке его знают», — успокоилась Аля, обрадовавшись, что у нее появился человек, готовый ее выслушать. Ей показалось, что Бенну мимолетно кивнул ей, заметив в саду внизу. Или только показалось? Ох, как бы хотелось с ним еще раз встретиться! Уже без ложного недоверия.

Аля вернулась в свою комнату, с каждым мигом ощущая все большее волнение, как будто беспричинное. Она совсем не знала, чем заняться, подумав, что должна найти путь в дворцовую библиотеку. Коль скоро она понимала неведомым образом речь местных жителей, возможно, и буквы сумела бы прочитать.

Да еще неплохо было бы попросить Зиньям принести рукоделие, раз уж это не возбранялось: бисероплетение всегда успокаивало нервы. Она вспомнила, что дома у родителей оставила целую коллекцию цветов и браслетов из маленьких бусинок, и сердце снова мучительно сжалось.