После первых невнятных танцовщиц последние три номера наверняка поразили придворных: сначала Эрин с ее не то танцем, не то истерическим припадком, потом Огвена с милитаристским выступлением, а теперь еще какая-то выскочка с Земли вздумала нарушать их традиции. Возмутительно! Неправильно!

«Так вам и надо! А кто мне рассказал об этих традициях? Что хочу, то и делаю», – посылала мысленные угрозы Аля, отчего на ее лице зацветала задорная искренняя улыбка. Ей нравилось поражать эту чопорную толпу, нравилось, что Король больше не подпирал кулаком подбородок. Пусть не выбрал бы ее в качестве жены, но зато наверняка запомнил бы. Огвену и Эрин он и так знал, а ей, чужестранке, приходилось доказывать свое право на существование в новом мире.

Волнообразные движения телом сменяли подбивные прыжки, звон колокольчиков ритмично дополнял музыку, крылья вились по ветру, повинуясь взмахам рук. Але представлялось, как она воспаряет ввысь, улетает прочь из дворца, подобно настоящему фениксу.

Она вскинулась в длинном открытом скачке, откидывая голову назад, растворяясь в переливах витражных брызг и разноцветных точек перед глазами, а когда приземлилась, музыка уже стихла. Она покорно опустила ненастоящие крылья, как будто закрываясь ими в поисках мнимой защиты. Танец закончился. Аля медленно поклонилась и вернулась в строй молчаливых невест.

Король-Феникс выпрямился на троне, но не зааплодировал, лишь задумчиво и неопределенно кивнул. Зато по залу разнеслись короткие разговоры, слившиеся в единый смутный шум, который удалось прекратить только церемониймейстеру. Громкое, но учтивое постукивание по полу длинным жезлом, начало новый виток выступлений. Следующие девять кандидаток слились единым скучным зрелищем с повторением одних и тех же движений, которые несчастные жертвы традиций явно вычитали в одних и тех же учебниках истории.

Аля стояла в прежнем оцепенении. Она все еще парила над толпой на огненных крыльях, представляя, что уже далеко от дворца несется через океан прямо в свой мир, домой. Но дом представлялся странным и чужим, будто сон, от которого она только недавно пробудилась. Денис, ссора с ним – все это было дурным сном. Ее разум тогда дремал, не позволяя отделять хорошее от плохого, честных людей от подлых. Теперь она стала намного мудрее. Или так ей лишь казалось, пока играла заунывная тягучая музыка?

Под конец испытания сложилось впечатление, что Король-Феникс задремал, как и половина двора. Некоторые кандидатки показывали себя неплохо, зато подруга-подпевала Эрин ославилась тем, что наступила на подол непомерно длинного платья и нелепо упала. Конечно, она поднялась и с невозмутимым видом продолжила выступление, но по залу уже разнеслись смешки. Что хуже всего – Эрин тоже беззвучно рассмеялась, небрежно прикрыв рот ладонью.

На самом деле лицо ее застывало тревогой и напряжением, как и лица всех кандидаток. Аля все больше ловила на себе неприязненные взгляды после каждого нового выступления. Но она слишком устала, чтобы молчаливо отвечать на них. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

После показательного выступления сановников ждал пир в богатом зале, а кандидаток повели тем же коридором обратно в гарем. Заводные балерины возвращались на дно музыкальной шкатулки.

Впрочем, после душа и переодевания в обычные повседневные платья, которые на Земле порази бы своей вычурностью, девушкам все же полагалось щедрое угощение. Их собрали в трапезном зале раньше обеденного времени и не ограничивали в выборе блюд. Но все ели мало и неохотно, в ожидании оглашения результатов давясь сладкими булочками и нежнейшим карамелизированным мясом.

Аля не сразу поняла, что они так скоро узнают решение Короля. Ей представлялось, что их еще потомят несколько дней, в течение которых, возможно, в голове возникнет какой-нибудь план. Соткется верный способ перекинуть мостик над пропастью между неизвестной кандидаткой без титулов и разговором с сакральной фигурой. Все ради желанного возвращения на Землю. Все ради этого. Даже если это означало расставание с Бенну.

Да что он? Он так и не появился на первом испытании, даже не мелькнул в окне. Аля верила: его отвлекли неотложные дела, но ее снедало ощущение уязвленного честолюбия и рассыпавшейся мечты: она хотела подарить свой танец только Бенну, а получилось, что отдала Королю.

Но от мыслей отвлек гулкий звон колокольчика в морщинистых руках Павены. Она возвышалась во главе стола над притихшими девушками, взмахивая свитком, перехваченным оранжевой лентой.

– Пора огласить решение Короля. Этот документ подписан его рукой и скреплен его печатью.

– Решение, решение… Ох, я этого не дождусь, я этого не вынесу, – прошел вдоль стола гул неразборчивых слов, ударивший пробуждающей волной. Аля вытянулась, не представляя, чего сама ожидает, на какое решение надеется. Сперва она мечтала быть совершенно незаметной, потом соревновалась с Эрин, а теперь просто боялась. Как и все, но по-своему.

– Победительница первого испытания, – громом разнесся голос Павены, выдержавшей церемонную паузу: – Алевтина с Земли.

– Что?! – охнула сперва Аля, а за ней весь зал, потонувший в недоуменных восклицаниях.

– Чужестранка.

– Да как она могла…

– Да откуда она знала, что Королю нравятся акробатические танцы?

– Да уж, нынешний Король обладает странными вкусами. Нет бы следовать традициям.

– Нет! Нет, я не могла победить! Огвена, скажи им, это же ошибка! – оправдывалась Аля, хватаясь за руку подруги.

– Но ты победила, – растерянно отозвалась Огвена. Она одна улыбалась на фоне общего замешательства и неприязни.

– Ну, мне и не требовалась победа. Это теперь проблемы нашей звезды, – гадко рассмеялась Эрин, с видом полного безразличия отщипывая от грозди пригоршню мелких алых ягод, сок которых потек по ее скривившимся губам подобно крови.

– Что скажут родители?! Я ничего не умею, ничего, – всхлипывала одна из девушек, похоже, Исиф Искратень: – А вдруг меня вернут домой?

– Всем успокоиться, никого не вернут домой. Это только первое испытание, – призвала к порядку неизменно строгая Павена, позволив выплеснуться первой волне бурных чувств. Здесь надзирательница гарема ощущала себя настоящей правительницей, наделенной великой властью. Она решала, когда девушкам радоваться или печалиться, когда и что им есть, о чем думать. Но, похоже, замешательство Али удивляло ее, сбивая с общего ритма гармонии.

«Что пошло не так? Какие танцы на самом деле нравятся Королю? Кто ошибался? Я не должна была выиграть!» – судорожно думала Аля, не представляя, как поступить дальше и что сулит ей эта нежеланная победа.

Алю охватило смятение. Она лежала на спине, рассматривая потолок, на котором играли рассветные блики. Но ясный день не приносил радости, на безоблачном небе не вычерчивались вязью верные ответы. Объявленные результаты первого испытания вроде бы и не ужасали, но из-за них разлетелся вдребезги слабо наметившийся план. Аля хотела привлечь внимание, а не выиграть.

Только ее быстрый танец, в котором сплавились элементы художественной гимнастики и отчасти балета, похоже, слишком впечатлил Короля. Это и льстило, и пугало непониманием. Она все перепутала, неправильно поняла слова Бенну? Или он намеренно лгал? Мысль заставила резко подскочить и сжать кулаки: «Каков наглец! А если он мне врал, то чего добивался?»

Решительным жестом Аля откинула покрывало и окончательно проснулась. Ноги немного гудели после выступления, на запястьях и щиколотках необъяснимо ощущались следы браслетов с бубенцами, как отметины кандалов. Снова чудилось, будто весь дворец — одна огромная золотая клетка, в которой заперты метущиеся души кандидаток, особенно вражеской принцессы и потерянной гостьи из другого мира. А иллюзия защищенности распадалась недоверием к новым друзьям.

«Ты должна подобраться к Королю. Может быть, так он тебя выслушает», — так изначально предлагали и Бенну, и Огвена. Но Аля не представляла, как победа в первом испытании приблизила ее к желанному разговору о возвращении домой. Она помнила человеческое море, эту блестящую толпу знатных придворных, наделенных магической силой. И помнила невест, белых призраков в дурацких покрывалах. Они стояли испуганной шеренгой, заводные балерины, оловянные солдатики. Игрушки, которые всегда можно убрать в пеструю коробку, где им дозволено заниматься своими хобби, живя в довольстве и неге, но не быть самостоятельными личностями.