Уолтер не обедал ни с кем с тех пор… с тех пор, как был жив. Если не считать истощения живых существ до смерти.

Он не помнил, чтобы время ужина было таким неловким; его гости не произнесли ни слова с тех пор, как все они сидели за его столом в его квартире. Была ли еда ужасной? Уолтер не любил закаленных оленей, даже когда был жив, но повар приготовил еду прямо из личной кладовой какого-то дворянина.

Приняв свою человеческую форму, Тай сам не мог есть, так как ему не нужно было есть мясо животных; вместо этого он наблюдал за людьми вокруг себя, как змея с мышами.

Хаген стоял позади него мрачной, молчаливой тенью. Леди Изолт сидела справа от него, сложив руки в безмолвной молитве, в то время как Энни была слева от него, задумчивая. Перси сидел в конце стола, уделяя больше внимания леди Изолт, чем своей тарелке, хотя он один притронулся к еде.

Тай думал, что, несмотря на нынешние обстоятельства, все вернется в нормальное русло, но он ошибся. Энни все еще размышляла над записями, к которым он предоставил ей доступ, леди Изульт все еще была расстроена молчанием своего бога, а Перси был наполовину уверен, что некромант убьет их всех к концу трапезы. В конце концов, зачем еще Хагену присутствовать здесь?

По правде говоря, Тай просто больше не утруждал себя сокрытием своего истинного "я". Хаген был его самым надежным спутником, и даже если он был мрачным призраком во время дежурства, его присутствие успокаивало некроманта. К сожалению, Хаген вежливо отказался сесть за стол и вместо этого решил угрожающе встать рядом со своим начальником. Дуллахан, казалось, получал злорадное удовольствие от того, что заставлял смертных в комнате чувствовать себя неуютно.

Огорчительный.

Не то чтобы Тай мог винить остальных за их молчание, так как сам он ничего не сказал; вместо этого Медрот занимал его мысли. Некромант знал, что его друг изменился за прошедшие десятилетия, но он никогда не ожидал, что такое безумие овладеет рыцарем. Правда, которую он сказал, была столь же печальной.

Был ли прав Медрот? Был ли Рагнарок неизбежен?

Нет, конечно, нет. Точно так же, как смерть не была какой-то фундаментальной частью реальности, а просто недостатком дизайна, который никто не потрудился исправить. В пророчествах говорилось, что Нидхогг поможет вызвать Рагнарок, но Уолтер Тай не хотел этого делать. Так что он этого не сделает.

Никакая сила во вселенной не заставила бы его убить весь мир.

Однако Медрот явно не собирался останавливаться. Он нападет на Настронд и попытается в ближайшее время начать апокалипсис. Ослепленный яростью, он не хотел прислушиваться к голосу разума и сражаться до последней смерти, чтобы увидеть, как горят Девять Миров.

Помимо убийства своего старого друга, чего Тай не хотел… Был только один способ заставить его передумать.

Вернее, один человек.

“Я нападу на Хельхейма завтра", — заговорил Тай.

Все разом повернулись к нему, затянулась тишина.

“Мой первый побег из Хельхейма был поспешным, отчаянным поступком”. Хаген усмехнулся за спиной Тая, вспомнив, как бежал на [Карете Смерти] мимо границы между Хельхеймом и Мидгардом. “Даже когда я тщательно все спланировал, я смог взять с собой только несколько душ. Мастера моего ордена, включая моего собственного наставника, остались в ловушке в объятиях Хель. Я поклялся освободить их, и я это сделаю".

Глаза Энни расширились. "Ты не можешь иметь в виду… ”

” Теперь, когда Хель уязвима, я намерен лично вторгнуться в ее царство и освободить свой народ от ее власти", — ответил Тай, шокировав всех присутствующих. “Если у вас там есть люди, которых вы хотите, чтобы я спас, я заберу их души с собой, если смогу их найти”.

В то время как Ведьмак, Герцог, Асклепий и Сайвиллог были его главными приоритетами, Тай намеревался выпустить всех Бледных Змей, которых он мог найти. Однажды сам Хельхайм будет полностью опустошен.

В глазах Изолт мелькнула вспышка любопытства и надежды, но она быстро подавила ее. Тай отказался читать ее мысли из вежливости, но его так и подмывало проникнуть в суть того, что ее беспокоило.

” Уолтер, то, что ты делаешь, неправильно”, - наконец заговорила жрица. “Я понимаю спасение людей, которые не заслуживают мучений Хельхейма… но многие заслужили свое пребывание там".

“Как и я", — гордо заявил Хаген, Тай взглядом заставил его замолчать. Дуллахану доставляло удовольствие издеваться над благородными людьми, особенно над рыцарями или священниками.

” Ты предлагаешь убивать преступников? " — спросил некромант у жрицы.

” Самые опасные“, — возразила Изульт, — " или, по крайней мере, оставить их в их загробной жизни”.

Тай пожал плечами. “Если наше общество не может думать ни о чем, кроме убийства своих преступников, чтобы разобраться с ними, то ему не хватает воображения. Заключайте в тюрьму и исправляйте тех, кто может исправиться, превращайте в камень тех, кто не может”.

“Смертная казнь запрещена в моей стране”, - сказал Перси, его позиция по этому вопросу удивила Уолтера. ”Многие страны на Земле не убивают своих заключенных, и большинство из них безопаснее, чем те, кто это делает".

А? Ты каждый день узнавал что-то новое.

“Если все станут бессмертными или нежитью, в то время как наше население будет увеличиваться, наши ресурсы сократятся”, - утверждала Исолт.

“Тогда мы отправимся в Девять Миров и в те, что за их пределами”, - ответил некромант. “Озирам и ванам сколько, тридцать, сорок? И все же у каждого из них есть свой мир. Два целых мира, для двух кланов и их слуг.”

“Ты хочешь вторгнуться в царства богов?” Леди Изолт посмотрела на него с кощунственным ужасом.

” Я бы начал с дипломатии", — сухо ответил Тай. “С другой стороны, мои попытки не были встречены теплыми предложениями. Ты из всех людей должен знать”.

"И если незнакомцы откажут тебе, пошлешь ли ты рои монстров, чтобы заставить их вести себя хорошо?”

“Привилегии немногих не должны мешать нуждам многих", — холодно ответил Тай. “Кроме Асгарда и Ванахейма, по словам землян, за пределами системы Иггдрасиля существует тысяча миров. Я сомневаюсь, что у нас в ближайшее время закончится свободное пространство".

“Тогда что, ты вторгнешься к эльфам, гномам?” жрица продолжала: “Ты всегда будешь бежать вперед, Уолтер. Чем это закончится?”

“Даже если нам не хватает места, у нас есть другие варианты. Магия может изменять реальность так, как мы считаем нужным; мы можем создавать еду или питье или даже новые миры, в которых мы сможем поселиться. У нас есть вечность, чтобы найти решения сейчас, и ничто не выходит за рамки человеческой изобретательности”.

” Я сомневаюсь в этом", — печально ответила жрица.

"Ты можешь верить в богов, но не в человечество?” — ледяным тоном спросил Тай. Он никогда не осуждал ее за ее веру, но этот спор только прояснил, на чьей стороне они оба стояли.

“Вечности не будет, Уолтер”, - ответила Изолт. “Ты-настоящее Бедствие. Ты ускоряешь Рагнарока, просто существуя”.

“Я нежить, за пределами круговорота душ, за пределами решений судьбы”, - ответил он. “Уничтожу ли я мир-это мой выбор, и этого не произойдет”.

Неважно, что думал Медрот.

“Точно так же, как ты решил стать пожирающим драконом, которым ты должен был стать?”

Этот вопрос сильно обеспокоил некроманта. ”Я не уничтожал корень".

“На данный момент, — ответила Изульт, ее взгляд был отстраненным. “На данный момент”.

Тай внимательно наблюдал за своей старой подругой, пытаясь понять ее реакцию. Почему на секунду у нее был такой обнадеживающий вид, только для того, чтобы еще глубже вцепиться в свое недоверие? Может быть, что-то о ее боге?

Он щелкнул. "Леди Изолт, разве ваш бог не в Хельхейме?”

Тай понял, что он угадал еще до того, как она ответила.

” Бальдер-бог света и красоты", — начала леди Изолт, печально глядя в сторону. “Самый добрый и самый любимый из озиров. Все любили его, но великий свет отбрасывает большую тень на завистников".