Боттомли лежал посреди мраморных осколков и деревянных щепок, раскинув руки и ноги, как сломанная кукла. Вокруг головы растеклась красная лужа.

– Он мертв, – в ужасе проговорил Дрискол.

– Она убила его! – воскликнул другой. – Она столкнула его. Мы все это видели! Избавься от нее, Дрискол, избавься, чтобы никто не узнал про план.

– Заткнись, дурак! Теперь это уже не имеет значения. Только закона нам всем здесь и не хватало. – Дрискол поднял глаза на Иззи и Селию, выглядывающих сверху. – Не так ли, миледи?

– Леди Боттомли не сделала ничего дур… Ладонь Селии, сжавшая руку Иззи, заставила ее замолчать.

– Неудачное падение, господа. Крайне неудачное. Мой муж много выпил сегодня? – Селия повернулась к дворецкому. – Его светлость очень любил свой портвейн, не так ли, Мадден?

Мадден уставился на человека, которому преданно служил столько лет. Затем поднял невыразительный взгляд на женщину, которая стала теперь хозяйкой дома.

– Даже больше, чем обычно, миледи.

– Надо послать за доктором моего мужа. Я очень расстроена, разумеется, и хочу пойти, к себе. Мадден, будь добр, пришли ко мне Элли.

Сказав это, Селия потеряла сознание. В этот момент что-то выпало из ее руки. Это был подсвечник.

Дом был полон скорбящих, хотя Иззи не заметила, чтобы кто-нибудь по-настоящему скорбел. Обведя взглядом гостей, отметив, кто только что пришел и кому нужно поднести угощение, Иззи сделала знак служанке.

– Заправляешь делами, Иззи?

Этот голос заставил ее замереть. Иззи не разговаривала с Джулианом с того самого утра. Тоска охватила ее.

Глаза Джулиана были затуманены, сам он немного взъерошен, его камердинера хватил бы удар при виде его шейного платка, но Иззи он казался чудесным. Иззи стиснула руки и лишь вскинула бровь.

– Ты видел Селию? Уверена, она будет рада приветствовать тебя. – Зачем она хочет свести его с Селией? Она что, с ума сошла? Но тут она подумала о том, что скоро уедет, а Джулиану будет лучше с добросердечной Селией, чем с девушкой, которую ему выберет отец.

Боль от этой мысли удивила ее.

– Ты здорова, Иззи? Ты что-то бледная. Она выдавила улыбку:

– Конечно, здорова. Просто немного расстроена тем, что случилось.

Теперь она мямлит. Надо уйти, пока она не бросилась ему на шею, умоляя любить ее.

– Так много дел, мне правда надо…

Он схватил ее за руку, и сердце Селии дрогнуло. Он такой теплый.

– Ты избегаешь меня. Иззи. Я заходил много раз на прошлой неделе, но ты не пожелала меня видеть. Я оставил тебе кучу записок, но ответа не получил.

– Ну, просто было очень много хлопот и все такое, – бодро прощебетала она, затем осознала, как неуместен ее тон в комнате, полной скорбящих. Она резко повернулась, чтобы идти, но он не отпускал ее руку.

– Ты не можешь вечно избегать меня, Иззи. Нам надо поговорить.

Группа гостей прошла мимо, с любопытством глядя на их сцепленные руки.

– Что ж, благодарю вас за сочувствие, лорд Блэкуорт. Непременно передам ваши соболезнования леди Боттомли! – Высвободив руку, Иззи смешалась с толпой и убежала из комнаты.

Оказавшись в безопасности, она прислонилась к стене.

С того самого дня ей удавалось избегать его, отказываясь от его предложений сопровождать ее, пока положение Селии не потребовало всего ее времени. Ей было невыносимо видеть Джулиана, говорить с ним или прикасаться к нему, зная, что ее место вскоре займет другая женщина.

Что ж, ей следует приучать себя к его отсутствию. Достаточно скоро оно станет постоянным, хотя официально она еще не разорвала помолвку. Агония, разрывающая сердце при этой мысли, – еще одна вещь, к которой она должна привыкать.

Стоя с Селией, Иззи помогла подруге проводить последних гостей. День за днем посетители прибывали сплошным потоком, пока Селия не решила пустить слух, что, пребывая в трауре, уезжает в деревню на остаток сезона.

– Честно, мне и правда этого хочется. И большая часть осени уйдет на найм новой прислуги. Уверена, это доставит мне удовольствие.

Иззи не удержалась от смеха при виде мстительного выражения лица подруги. Слуги, которые помогали лорду Боттомли сделать жизнь Селии невыносимой, поплатятся за недальновидность – увольнение без рекомендаций.

– А что потом, дорогая? После окончания траура ты будешь свободной, богатой и, разумеется, красивой. От поклонников отбоя не будет.

– О, черт.

Иззи рассмеялась, услышав свое любимое бранное словечко из благородных уст Селии.

– Говоря по правде, Иззи, последнее, чего я хочу в своей жизни, – это еще одного мужчину. Некоторое время, полагаю, я погощу у своих родных. Я должна позаботиться о приданом для сестер и найти способ помочь маме, не позволив отцу все проиграть… – Селия продолжала перечислять предстоящие дела, не обращаясь ни к кому конкретно.

Играющие отцы. Жестокие мужья. Иззи покачала головой, снова напомнив себе, как ей повезло, что она сама себе хозяйка. Она никогда не станет рабой мужчины.

С этой мыслью она решила улизнуть в свою комнату и вздремнуть. Напряжение последних недель здорово измотало ее.

Она не могла оставить подругу, когда хлопоты и ответственность, связанные с проводами в последний путь представителя аристократии, тяжким грузом легли на плечи Селии.

В домашних делах она во всем полагалась на Иззи. Та была рада помочь и в то же время позаботилась, чтобы Селия научилась самому необходимому.

Селия расцвела, проявив способность командовать и практичную сметливость в финансовых вопросах. Иззи не сомневалась, что у подруги все будет прекрасно.

Но теперь пришла пора позаботиться о собственном будущем. Половина лета прошла, и она боялась, что отец Джулиана не позволит ей надолго откладывать разрыв помолвки. В любом случае время пришло. Ей нужно самой составить список всего, что необходимо сделать перед отъездом. После того как она вздремнет.

Устало поднявшись по ступенькам в свою комнату, она недоумевала, куда подевалась ее энергия. Минуло всего несколько месяцев с тех пор, как она перестала работать, не покладая рук, а она уже превращается в праздную светскую даму.

Что ж, эмоции могут быть такими же изматывающими, как и действия. А она в последнее время стала жертвой эмоций. Вздохнув, Иззи призналась себе, что отчаянно скучает по Джулиану.

Притащившись в свою комнату, она устало улыбнулась Бетти, занятой роскошным гардеробом. Иззи без сожаления оставит этот гардероб, но будет скучать по преданной маленькой служанке.

– Я немного вздремну, Бетти. Закончим это позже, ты не возражаешь?

Бетти покачала головой:

– Нет, мисс. Я могу отнести ваши бальные туфельки к сапожнику. Они немного протерлись на мысах.

Иззи закатила глаза.

– Бесполезная вещь. В них даже нельзя выйти в сад. Бетти, не могла бы ты попросить сапожника сшить несколько пар крепких туфель по этим меркам? Хотя бы две пары. – Радуясь, что начала, наконец, делать кое-какие приготовления к отъезду, Иззи расслабилась на постели.

– В последнее время вы сильно устаете, мисс. Вы не думаете, что может быть… может быть… с вами что-то, мисс?…

Иззи зевнула.

– Спасибо, что беспокоишься, Бетти, но я вполне здорова. Просто очень устала.

– Да, мисс. Вы планируете увидеться с его милостью в скором времени? Надо вам приготовить платье?

– Нет, Бетти, спасибо. Еще несколько вечеров я проведу дома.

– Да, мисс.

После ухода служанки Иззи задремала.

Джулиан потянулся к графину, но лишь опрокинул его, свалив на пол. Не важно, он все равно пуст. Он размышлял, не крикнуть ли, чтобы принесли еще. Впрочем, на это мало надежды.

Грили с явным неодобрением относился к чрезмерным возлияниям Джулиана, затягивая выполнение каждой просьбы и частенько принося что-нибудь не то. Джулиан попросит бренди, а он принесет булку. Или бараний суп. Или брюссельскую капусту. Или еще что-нибудь, начинающееся на букву «Б».