Деколонизация не может не коснуться и такой высоко востребованной дисциплины, как социология (обществознание). Эта наука из убогой служанки частных политических интересов должна возвыситься до своего подлинного призвания барометра состояния общества, индикатора внутренних, недоступных поверхностному наблюдению процессов в общественном сознании, стать эффективным средством динамической оценки воздействия государственных преобразований на общественную мысль, мониторинга трансформации системы ценностей. Это требует полноценного развития национальной социологической школы, применения собственного категориального аппарата, собственных, незаемных и оригинальных интерпретативных критериев.

В применении ко всем дисциплинам, формирующим и стимулирующим человеческое познание, деколонизация предполагает возвращение от статистической оценки знаний к их качеству и содержанию. В практике государственной образовательной политики это означает столь же насущную и неотложную необходимость отказа от методологии так называемого «болонского процесса», сколь необходимым для обороноспособности страны был предпринятый Россией отказ от исполнения обязательств по договору ДОВСЕ. Фактически для будущего страны ЕГЭ более пагубен, неорганичен и вреден, чем любой из дискриминационных военных договоров, ибо усреднительный «болонский процесс» по своему замыслу представляет собой механизм уничтожения идентичности в пользу «глобализационных ценностей».

Реформа демографической политики также должна начинаться с ее деколонизации — то есть с решительного избавления от навязанных международными институтами и частными фармацевтическими корпорациями стандартов «планирования семьи» и сопутствующего явного или опосредованного стимулирования молодежного промискуитета как легкодоступной альтернативы «обременительным» семейным отношениям и «нежелательному» материнству и отцовству. Эта деколонизация неизбежно столкнется с массированным сопротивлением на международном уровне, поскольку подорвет основы уже широко внедрившегося в страну контрацептивного бизнеса. Соответственно, деколонизация принципов демографической политики прямо связана с деколонизацией образования в области медико-биологических наук, равно как и внесения новых законодательных ограничений, включая уголовную ответственность не только за практику, но и за пропаганду абортов и эвтаназии.

Сегодня в РФ ежегодно совершается от четырех до шести миллионов абортов, порядка двух миллионов женщин утрачивают репродуктивную функцию в детородном возрасте. Для устранения угрозы демографической катастрофы в мировоззрение «молодежи-2010» должны быть внедрены принципиально другие представления о ценности семьи и человеческой жизни, включая и жизнь нерожденных детей, чем для их сегодняшних сверстников. Вместе с тем очевидно, что сформировать эту мировоззренческую доминанту без создания новых смыслов невозможно. Убеждать молодых людей в том, что они должны рожать как можно больше детей в интересах государства или нации или использовать правовые санкции и иные карательные меры в отношении бездетных семей, — это тупиковый путь.

Решить демографическую проблему в РФ с сохранением существующего в стране этнического баланса, позволяющего русским сохранить роль государствообразующей нации (а без подобного уточнения сама постановка вопроса теряет смысл) следует не столько запретительными и дидактическими мерами, сколько снятием запретов на религиозное образование, постулирующее ценность человеческой жизни в форме универсальных заповедей.

В практике организованной воспитательной работы с молодежью целесообразно обращение к двум методам. Первый — погружение молодых людей в социальную среду традиционных конфессий, где многодетная (3—4-детная) семья считается нормой. Необходимо отдать себе отчет, что обращение молодежи к религиозным ценностям — это, помимо всего прочего, ключ к решению демографической проблемы в стране, и государство должно всемерно поддержать этот процесс если не по идеологическим, то хотя бы по прагматическим соображениям. Второй путь — это вовлечение молодых общественно активных людей, в том числе участвующих в экологических движениях, в «пролайфистскую» деятельность — то есть распространение исходно гуманистической идеи защиты живых существ также и на представителей вида «хомо сапиенс». Для решения этой задачи можно мобилизовать и здоровую часть феминистского движения, поскольку в общепланетарном масштабе три четверти нерожденных детей, гибнущих во время абортов, — это девочки (в КНР «избирательные аборты» были запрещены лишь в 2005 году, после того как выяснилось, что в стране живет на 100 миллионов больше мужчин, чем женщин).

В свою очередь, специальным методом общегосударственной политики, закрепленной в законодательстве, может быть целенаправленное социально-экономическое стимулирование ранних браков с целью не только изменить демографическую ситуацию, но и обеспечить нравственное оздоровление молодежи.

Рождение первого ребенка создает временной «запас прочности» для того, чтобы создать в будущем двух— и трехдетную семью. Святитель Иоанн Златоуст, признанный сегодня крупнейшим богословским авторитетом не только православными и католиками, но и частью протестантов (его творения выложены, в частности, на сайтах крупнейших протестантских религиозных объединений РФ), призывал родителей не только не препятствовать ранним бракам детей, но и всячески стимулировать их «во избежание блуда».

Государство может и должно сломать стереотип избежания беременности во имя карьеры, предоставляя право молодым матерям на льготных условиях получать высшее или среднее специальное образование в государственных образовательных учреждениях (по аналогии с «рабфаками» советской эпохи), а также укрепляя законодательные гарантии сохранения места работы и предоставления гибкого графика для беременных женщин и кормящих матерей. Таким образом, вступление в брак и рождение первого ребенка должно стать не препятствием, а трамплином к карьере молодой женщины.

Государство должно стимулировать создание молодых семей путем строительства комфортабельных «семейных общежитий», в которых при помощи различных молодежных объединений (например, «Наших», «Молодой гвардии» и т. д.) организовывались бы молодежные семейные коммуны, распространенные сегодня в Европе. Это помогло бы решить проблему нехватки сотрудников детского дошкольного воспитания, стимулировать создание публичных (кооперативных) детских дошкольных учреждений и поддержать существующие родительские общественные инициативы.

В описанной выше ситуации принятая сегодня государством концепция «материнского капитала», когда за рождение второго ребенка выделяется крупная (по региональным российским меркам) денежная сумма, действительно привела бы к росту рождаемости: семьи по причинам социально-биологического характера «успевали» бы завести второго ребенка.

Пропаганда установки на ранние браки (в том числе через телевидение, кинематограф, СМИ) поможет осуществлению еще одной цели — приобщению молодежи к труду, разрушению социальных условий для паразитического существования, «прожигания жизни». Кроме того, таким путем сокращается временная дистанция между поколениями, что препятствует их дальнейшему отчуждению друг от друга.

По данным социологов, сегодня в России насчитывается 70 тысяч скинхедов, еще примерно в десять раз больше молодых людей оценивают реальность в категориях межэтнического противостояния. Опасность межэтнических столкновений растет с каждым годом, и для их предотвращения нужно искать какой-то нетривиальный путь. Критически необходимо найти выход национальной активности молодежи в таких формах, которые не были бы опасны для общества, не привели к социальному взрыву и дестабилизации обстановки в стране.