— Это — Мексика, — заметил Римо. — Вода здесь — дрянь повсеместно.

— Теперь-то я знаю... Но это ничего не меняет. Я — Блейз Фьюри.

— Детка, я читал о Блейзе Фьюри, еще когда служил во Вьетнаме, а твоим величайшим желанием было выбраться на свет Божий из фаллопиевых труб.

— Так вы были в Наме? Вот здорово! Ну и как там?

— Ужасно!

— Повезло же. А я вот туда опоздал.

— Ты опоздал обзавестись здравым смыслом. Да и вообще — что ты здесь делаешь?

— Он — хуаресиста, — подала голос девушка-партизанка.

— Неужели?

Огнетушитель отвел глаза.

— Давайте побеседуем с глазу на глаз.

Римо прихватил парня за локоть и углубился с ним в джунгли. Там он повернул его лицом к себе.

— Ну, выкладывай!

— Я только притворялся хуаресиста.

— Вроде того, как притворялся Огнетушителем?

— Нет — я и в самом деле Огнетушитель. Я хочу сказать, что выбрал это прозвище, чтобы легче было исполнить свою миссию.

— Что за миссия?

— Я должен пришить подкоманданте Верапаса, — прошептал Смит.

Римо пристально взглянул на парня. Даже в темноте лицо его лучилось от тщательно скрываемой гордости.

— И зачем? — поинтересовался Римо.

— Что значит «зачем»? Это дело Огнетушителя.

— Если не прекратишь обращаться к своей персоне в третьем лице, я так тебя приласкаю, что весь твой идиотизм вылетит как сопля из носа. А теперь расскажи все по порядку.

— Я же сказал — я на задании.

— На кого же ты работаешь?

— Это секрет.

Римо с силой надавил на бицепс Уинстона. Тот едва не вскрикнул, на лбу у него выступили крупные капли пота. Впрочем, он с таким мужеством терпел боль, что Римо пожалел о случившемся.

— Нет, правда, я не могу сказать, кто меня послал. Вот первое и главное правило бойца тайного фронта.

— Первое и главное правило выживания — это говорить правду, когда тебя прижала собака пострашнее и побольше, чем ты сам. Можешь на эту собаку полюбоваться. Она перед тобой.

— Ладно, скажу. Я действую от имени ООН.

— Отличное начало! Но я не купился. Попытайся еще раз.

— Нет, правда! Я работаю на Организацию Объединенных Наций. Но сейчас моя миссия, так сказать, не совсем официальная. Вот если мне удастся прищучить Верапаса, я обрету в ООН положение.

— Что ж, в таком случае про Верапаса тебе придется забыть. Он принадлежит нам.

— Нам? Кому это «нам»?

— Секрет, — буркнул Римо.

— Да вы, наверное, шутите? Вас наверняка послал мой дядя Харолд, чтобы вы меня отыскали и отвезли мою повинную задницу назад в «Фолкрофт». Разве не так?

Римо покачал головой.

— Нет, конечно. Я здесь совсем не по заданию твоего дяди Харолда. И мы действительно охотимся за Верапасом. А как да почему — не твоего ума дело.

— Послушайте, а что, если нам объединиться? Вы как?

— Мне нужен партнер, как тебе — воображение. Забудь.

Смит отвернулся.

— Отлично. Забудем. В таком случае позвольте мне удалиться — и пусть победит сильнейший.

Римо остановил парня, схватив его за шиворот.

— Послушай, кажется, ты служил в отряде спецназначения морской пехоты...

— Ну и что? Вам-то какое дело?

— А такое, что не худо бы тебе знать, как обстоят дела на местном театре военных действий. Ты здесь чужак и пробираешься по территории, которая полна всевозможных сюрпризов. Не дай Бог, обстоятельства сложатся так, что ты предстанешь перед трибуналом и тебя расстреляют.

Уинстон Смит улыбнулся во весь рот:

— Точно! Вот и мексиканский полковник уже пытался меня прихлопнуть. Но как видите — я все еще жив.

— Тебя спасла девушка?

— Не просто девушка. Она партизанка. По-моему, не стоит стыдиться того, что тебя спасает союзник.

— Она спасла твою задницу, а ты, стало быть, уговорил ее отвести тебя к Верапасу, так, что ли?

— Ну так.

— И в тот момент, когда она будет тебя ему представлять, ты, значит, намерен пристрелить новоявленного бога, а заодно и девчонку?

— Нет. Только Верапаса.

— Ну ладно. А что потом?

— В каком смысле?

— Ты прекрасно все понял. После того как ты пристрелишь Верапаса, что станет с девушкой?

Уинстон потупил взгляд. Потом резко сник.

— Честно говоря, об этом я как-то не подумал, — признался он.

— А что, если она схватится за автомат и пристрелит тебя?

— Никогда! Ни за что.

— А знаешь почему? Потому что она в тебя уже влюбилась.

Смит воспрянул духом:

— Правда?

— Впрочем, гарантий нет. После того как ты прикончишь Верапаса, она вполне способна обратить оружие против тебя. Или сделать так, что ты ее пристрелишь. Тебе этого хочется, скажи?

— Да ничего я пока не знаю! Я выполняю всего лишь второе задание.

— Ладно, тогда слушай. Отныне ты подчиняешься только мне. Ясно?

— А что вы планируете?

— Следуй моим инструкциям и не путайся под ногами.

Уинстон с Римо вышли из леса и присоединились к остальным.

Жители деревушки снова высыпали из домов. Со страхом поглядывая на незнакомцев, они вытаскивали из развалюх и куда-то уносили убитых. В воздухе стоял резкий запах крови.

Громким голосом, чтобы и Ассумпта слышала, Римо сказал:

— Похоже, мы присоединимся к партизанам, папочка.

Мастер Синанджу тотчас кивнул в знак того, что принял информацию к сведению.

— Я меня всегда было стойкое желание защищать нагнетенных.

— Угнетенных, — поправил его Уинстон.

— Вы, значит, друзья Эль Экстингуирадора? — спросила Ассумпта.

— Вот он, например, считает себя моим отцом, — сказал Смит.

— Между прочим, так оно и есть, — подтвердил Чиун.

— А на самом деле? — спросила Ассумпта.

Римо и Уинстон посмотрели друг на друга и разом ответили:

— Нет, конечно!

Повернувшись к девушке, Римо поинтересовался:

— Ты можешь отвести нас к Верапасу?

— Если вы истинные друзья сеньора Блейза Фьюри, я сделаю это, поскольку верю ему всем сердцем.

Римо многозначительно взглянул на сына. Тот, впрочем, старательно отводил глаза.

— Ладно, — заявил Римо. — Развяжем еще один узелок — и в путь.

— Что за узелок? — спросил полковник Примитиво.

— Узелок — это вы.

Полковник расправил плечи.

— Я не узелок. Я — полковник мексиканской армии.

— Ничего подобного. Вы — военный преступник, расстреливавший безоружных граждан своей страны. — Тут Римо сунул в рот два пальца и свистнул, подзывая деревенских жителей поближе.

— Не имеете права! Это нецивилизованно.

— Зато справедливо, — бросила ему в лицо Ассумпта.

Кучка майя окружила полковника Примитиво. Ассумпта с жаром обратилась к ним, выговаривая непонятные певучие слова, которые, судя по кислому выражению на лице Чиуна, оказались отнюдь не испанского происхождения.

Кто-то из «индиос» ударил полковника камнем по голове. Тот упал замертво. Его тотчас куда-то уволокли.

— Что с ним сделают? — спросил Уинстон, когда они двинулись в путь.

Ассумпта пожала плечами:

— С него или заживо сдерут кожу, или зажарят, обложив кукурузной соломой.

— Звучит жутковато.

— Таков удел всех, кто выступает против правого дела хуаресистас.

Смиту почему-то стало неуютно.

Оахака выглядел совсем пустым, когда в него хлынул людской поток под водительством богини Коатлик.

Федеральное правительство сдало столицу целого штата. И благоустроенный город достался «индиос» целехоньким, хотя и обезлюдевшим.

В воздухе все еще витала пыль, поднятая колесами автобусов и автомобилей, под завязку набитых беженцами.

«Индиос» стояли в центре Зокало — просторной площади, подобие которой имелось в каждом мексиканском городе и даже городке. Конечно, местная площадь была не в пример меньше той, что украшала центр Мехико, но в глазах Верховного жреца Родриго Лухана она выглядела огромной. Потому что принадлежала ему.

Над ним возвышалась огромная каменная фигура Коатлик, чья голова устремилась к мрачному, затянутому грозовыми тучами небу. Во имя Коатлик он, Родриго Лухан, занял этот город, построенный на священной земле сапотеков. Теперь кожа богини походила на непроницаемую шкуру ископаемого броненосца, поскольку покрылась стальными пластинами от поглощенных Коатлик танков федеральной армии, которые она в свое время раздавила. «Не было до сей поры более великого, чем Коатлик, конкистадора», — с гордостью думал Лухан.