— Король признал во мне пару, — Ариадна говорила тихо, почти шепотом. Я никогда не забуду, каким счастливым был его взгляд! Последнее, что оставалось перед свадьбой — оборот на арене предков.

— И?

— Он обернулся, а я — нет. Не смогла. Не получилось. Меня должны были убить. Мой брат… шагнул вперед. Такой красивый золотой лев… Я до сих пор не знаю — зачем он сделал этот шаг. Убить — или закрыть собой.

— А потом?

— Потом его величество прыгнул вперед, отогнал остальных. Против воли короля пойти не посмели.

Мы долго молчали. Не знаю, о чем думала Ариадна, а я… просто пыталась собрать свои мысли, что бились роем встревоженных бабочек в голове… Ничего не понимаю…

— Слушай, — посмотрела я, наконец, на Ариадну. — А почему Рэнберг?

Ариадна усмехнулась:

— «Рэнберг» на древнем языке оборотней — «шанс». А Арктур… Меня же изгнали из рода, а значит — лишили фамилии.

— Они… Они тебе так и сказали?

— Нет. Я сама так решила.

Дверь тихонько отворилась, вошел Морган.

— Дамы, — поклонился дворецкий, покосился на дверь, видимо вспомнил, что у нас полный дом посторонних и добавил, глядя прямо на меня: — И господа. Я принес чудеснейшие канапе и очень привлекательный графинчик — лимончелло, любовно приготовленный мадам Клай. Не огорчайте ее. Покушайте.

Морган поставил поднос на стол и удалился.

— Ари, — Алекс подняла бокал, — Мы должны вернуть честное имя Марлоу!

— Согласна!

…

Я почувствовала облегченный вздох нашего дома уже глубокой ночью. Чужие ушли. Хорошо. К тому же я прекрасно понимала, что они ничего не нашли. Может, у отца и было, что скрывать, но… Дом никогда бы не открыл тайны чужакам.

Обвела взглядом свою мастерскую — отцовская была рядом, но заходила я туда лишь по приглашению — как и он в мою. Все на месте. Тигль горит ровно, серебряную заговоренную нить я сделала. Пришлось извиняться перед белошвейками, что отдам заказ на двенадцать часов позже. Они отнеслись с пониманием.

Улеглась в постель, но уснуть не получалось. Почему Ариадна не смогла превратиться в львицу? Я, конечно, мало что знаю о природе оборотней. Кстати — плохо. Надо будет заняться этим вопросом, если хочу понять, в чем дело. Ари сказала — это была простая формальность, значит, до этого проблем не было? Но самое главное — герцог сказал, что в покоях его величества нашли артефакт, который должен был помешать королю обернуться во время церемонии. Не нужно быть гением, чтобы связать одно с другим! С другой стороны — прошло десять лет…

Заснуть так и не получилось. К утру решила, что отправлюсь к главе службы безопасности королевства. В этом деле не должно остаться вопросов! Я должна все выяснить. На кону доброе имя отца.

Ральф

— Нет… Нееееет!

Кровь… От мыслей — чья она, тошнота подкатывала к горлу, по телу шли судороги. Он смотрел на свои лапы, контролируя зверя и боясь посмотреть перед собой.

Он знал, что увидит на золотом песке арены предков. Хрупкую фигурку сестры. Золотые волосы разметались, кровь…

— Пожалуйста, — тихо попросил он предков. — Пожалуйста. Пусть это будет неправдой… Умоляю… Пожалуйста…

Легкий ветерок. Тишина. Безмолвие. Он чувствует — на него смотрят. Смотрят и ждут, когда он посмотрит на тело, что лежит в двух шагах от него…

— Неееееееееееееееет!

Влажные, липкие, пропитанные запахом вины и страха волосы прилипли к лицу. Он вскочил, уже осознавая, что это сон, но еще не вынырнув до конца из этого кошмара. Кошмара, который и так-то снится почти каждую ночь, а уж после недавних событий…

Лицо. Ее лицо встает перед глазами. Голос. Она выросла. Стала еще красивее. Оборачивалась ли она с тех пор?

— Сегодняшний сон чем-то отличался от предыдущих? — существо цвета индиго, размером чуть больше большого пальца, устроилось на подушке, скрестив ножки и подперев щеку кулачком.

Арктур зло посмотрел на подрагивающие полупрозрачные крылышки сильфы. Некстати вспомнились артефакты-стре в доме Марлоу. Конечно, сильфы намного красивее тех артефактов, но… Сходство есть.

— Зачем спрашивать, если ты была там, Герр?

Сильфа бабочкой вспорхнула вверх, зависнув прямо перед носом герцога и скрестив руки на груди:

— Сколько раз тебе объяснять? — крылышки работали в воздухе с невероятной быстротой. — Я просто существую в параллельном отражении мира, что находится в твоем сне, — ты же наблюдаешь за ним сквозь призму собственных эмоций. Анализ, — синий пальчик взметнулся вверх — необходим!

— Что ты там заканчивала в этой своей пчелиной академии?

— Пчелиной?! Пчелиной???!!! — сильфа сжала кулачки.

— Ладно, прости. В высшей академии сильф.

— Факультет статистического анализа отражений.

— Вот и анализируй! А я — в душ! — герцог щелкнул пальцами, и сильфа отлетела к противоположной стене.

Горячая вода обняла тело, успокаивая, и он решил рассказать сильфе про сон. Синие козявки злопамятны. Не ровен час Герра отомстит, если он не расскажет. Лучше сдаться сразу.

— В сегодняшнем сне король не выскочил на арену. Его вообще не было. Сегодня была… кровь.

— Успокойся, — пискнул тоненький голосок. — Ты же знаешь: на самом деле Ариадна жива — мы ее видели сегодня.

— Тогда к чему этот сон? — Герцог вышел, яростно вытирая голову полотенцем.

— Это ты у себя спроси. — Усмехнулось, злобно блеснув белыми остренькими зубками создание. — Может быть, твое подсознание решило ответить на вопрос: зачем ты сделал тот самый шаг?

Шаг. Он его всегда будет помнить. И никогда себе не простит. Оборотень зажмурился, вспоминая.

Растерянная сестра на арене предков, беснующиеся львы, Совет в полном составе. Угрожающее рычание со всех сторон и приказ:

— Убей!

Он, не раздумывая, делает шаг.

Как бы он хотел сказать себе, что шагнул вперед, чтобы спасти сестру… Чтобы закрыть ее собой, как через мгновение сделал король. Он хотел. Изо всех сил хотел в это верить, но не мог.

— Но ты и не можешь с уверенностью сказать, что через мгновение ты растерзал бы Ариадну, — тихо проговорила сильфа, сидя на плече у оборотня, подслушивая мысли.

— Нет. Я бы не смог.

— Несмотря на то, что по закону оборотень, не обернувшийся на Арене Предков, должен быть уничтожен?

Молчание.

— Ральф? — Герра забралась на голову и зарылась в золотых волосах.

Оборотень тряхнул головой, сильфа кувырком полетела в открытое окно, но тут же вернулась, сжимая кулачки.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда сильфы лезут в гриву!

— У тебя сейчас не грива! У тебя — волосы! Ты же не обернулся…

— И что с того?

— Лучше ответь на вопрос, Ральф.

Оборотень вздохнул. Сел в кресло, сжал руками виски, зарывшись пальцами в густых волосах.

— Я… Я не знаю. Закон есть закон, и я бы не посмел ослушаться Совета. Но я никогда бы не причинил вреда Ари… Никогда, слышишь?!

— То есть, — стройная фигурка, обернутая лепестком неведомого цветка, медленно прошлась по каминной полке, заложив руки за спину. — У тебя случился, скорее всего, когнитивный диссонанс…

— Что?!

— Не мешай, — отмахнулась сильфа. — Что ты помнишь? С каким намерением ты сделал шаг, если для тебя в тот момент оба действия вызывали протест?

— Я не знаю! — оборотень вскочил — одно молниеносное движение, и синий клоп у него кулаке! — Понимаешь ты?! Не знаю! Оттого и мучаюсь…

— Ты… — сильфа, нисколько не испугавшись, деловито выбиралась из сжатой ладони герцога, то и дело покусывая пальцы оборотня острыми зубками.

— Айййй…. Ты…. Больно!

— А мне не больно?! Чуть крылья мне не сломал! — освободившись, сильфа вновь перелетела Ральфу Арктуру на плечо. — Ты недооцениваешь возможности анализа, Ральф. Сосредоточься. Разложи сложившуюся сегодня ситуацию на составляющие, сравни с событиями прошлого и проанализируй. Шаг за шагом. Я тебе помогу.

Оборотень вздохнул. Сильфа была права. Надо успокоиться. Поесть. И подумать. Тем более Герра предлагает помощь, от которой он не будет отказываться.