— Как я могу отдать ребенка, если буду чувствовать его все это время? — обреченно спрашиваю, заведомо зная, что сделаю что угодно, лишь бы не идти на эту сделку.

— Ты переоцениваешь беременность, Виктория, — холодно говорит он. — Я понимаю, что какие-то чувства ты, возможно, испытаешь, но подумай… — мужчина делает паузу, после чего продолжает: — Что есть у тебя сейчас? Отец, готовый в любой момент отдать тебя кому-то другому? Сводный брат, осматривающий тебя так, будто ты уже принадлежишь ему? Что ждет тебя дальше? Голод, холод, потребность работать, не покладая рук. Ты сможешь избавиться от этого всего, если согласишься. У тебя будет дом, машина, все, что захочешь, сумма, что позволит безбедное существование. Подумай об этом.

— Что будет, если я откажусь? — осторожно спрашиваю.

— Ничего не будет, — чеканит он. — Ты в тот же день отправишься обратно к отцу и брату, продолжив жизнь с ними.

— А долг?

Я знаю, что спрашивать бесполезно. Мужчина был бы глупцом, если бы простил долг просто так.

— Я похож на слабоумного, Виктория? Конечно, я потребую свои деньги обратно. Возможно, агрессивно. Ты же понимаешь, что три миллиона долларов слишком большая сумма, чтобы забыть о ней.

Я киваю и сжимаю руки в кулаки под столом до острой боли от ногтей на ладонях. Сжимаю, зная, что возможно царапаю кожу до крови, но разве это важно? У меня есть выбор, и он, как хозяин положения, предоставляет его мне, прекрасно понимая, что я сделаю так, как хочет он. Я знаю, что не могу вернуться назад. Не в силах просто взять и закрыть глаза на все происходящее, сделать вид, что ничего не было и вернуться домой. Как знаю и то, что не смогу за себя постоять. Ахмед же потребует возврат долгов, и что тогда? Что будет со мной? Уйти просто так я не смогу, потому что Стас найдет меня. А от этого еще страшнее.

— Я дам тебе время подумать, — говорит он тоном сжалившегося над подданным короля. — До завтрашнего ужина, — добавляет он. — Медлить я больше не могу.

Виктория

— Ваши анализы в норме, состояние здоровья не вызывает опасений, — профессиональным голосом говорит гинеколог. Правда, на этот раз меня привели в совершенно другую клинику, мне сделали УЗИ, назначили анализы и все это время рядом со мной был человек, приставленный ко мне Ахмедом.

Эта клиника — центр семейного планирования и ЭКО-оплодотворений. Я знаю, что здесь, скорее всего, мне и проведут все необходимые процедуры, но от этого почему-то не легче, хотя здесь однозначно нравится мне больше. Даже стены в кабинете, и те выглядят более богато и представительно, более, дорого, что ли. Здесь все пахнет тем уровнем, в котором мы с мамой успели прожить всего несколько лет. После пришлось скатиться до состояния практически нищеты, а сейчас вот снова вернуться к богатой жизни. Радует ли меня это? Нет. Я привыкла жить скромно.

— Правильно ли я понимаю, что вы хотите завести ребенка? — уточняет врач, и я открываю рот, чтобы ответить.

— Правильно, доктор, — в кабинет бесцеремонно врывается Ахмед.

Он останавливается всего в нескольких шагах от меня, окидывает взглядом кабинет и садится на стул у стола.

— Видите ли, — он опускает взгляд на бейджик женщины, — Стефания Станиславовна, это моя будущая жена. Она еще невинна, как вы успели заметить, — он криво усмехается. — Такие уж у нас законы, до свадьбы никаких отношений. Даже поцелуев еще не было.

Он будто подшучивает над врачом, держится уверенно и легко, рассказывает то, что нужно и лишь кивает, когда ему задают вопросы. Во время их диалога я кажусь себе лишней в этом богатом кабинете. Вот он, хозяин жизни. Мужчина, чьим указам готов следовать любой. Тот, кто знает цену своему времени, кто привык, что перед ним заискиваются и стараются предоставить все услуги в максимально сжатые сроки. Вначале мне даже показалось, что женщина съежилась под его взглядом и подобралась. Сейчас же я понимаю, что мне не показалось, Стефания Станиславовна даже на меня взглянула по-другому. Как на ВИП-клиентку, которая заслуживает особого внимания.

— В нашей клинике ваша будущая жена сможет выносить и родить здорового малыша, — заверяет его доктор, а я сижу и жду, когда Ахмед начнет говорить об ЭКО, ведь женщина еще ни сном, ни духом об этом.

— Мне не нужно, чтобы она просто родила и выносила, — чеканит мужчина. — Виктории нужно будет провести ЭКО с подсадкой эмбриона мужского пола, — продолжает Ахмед.

— Но…

— Я знаю, что вы скажете, Стефания. Что это невозможно, что у вас этого не делают и что это возможно только при наличии заболевания, передающегося наследственно. Синдром Дауна в трех поколениях вас устроит?

— Да, но… — женщина делает короткую заминку, после чего берет себя в руки и продолжает уже более спокойным и уверенным тоном: — Нужно будет пройти обследование. И вам и вашей жене. Вам, чтобы подтвердить возможность рождения девочки с отклонениями, а вашей жене… приходите после свадьбы и…

— Я вас понял. Мы можем рассчитывать на быстрое обслуживание и ваш профессионализм?

— Да, конечно, все будет в лучшем виде.

— Спасибо. Виктория, идем.

Я едва успеваю сказать до свидания, как Ахмед берет меня за руку, вынуждая встать и покинуть кабинет вместе с ним. Я не спрашиваю, как он тут оказался и что будет дальше. Мне малоинтересно, когда меня сделают его женой и… женщиной. Я сделала свой выбор. Согласилась на рождение Ахмеду наследника, хотя внутренне смириться с тем, что ребенка придется отдать я все же не могу.

— Ты здорова, — констатирует и так известный мне факт Ахмед, когда мы садимся в машину. — Отлично. Я договорюсь, чтобы нас расписали. Еще несколько дней мне потребуется, чтобы утрясти некоторые формальности, после чего мы оба сможем пройти обследование и приготовиться к процедуре. Ты готова?

— Разве можно подготовиться к тому, что мне придется оставить ребенка, которого я рожу?

Ахмед кривится, будто я сделала ему больно. Он недовольно поджимает губы и черты его лица становятся жестче.

— Ты согласилась, Вика. Сказала “да”. Я не намерен играть. У тебя была возможность уйти из моего дома и быть свободной. Нужно было воспользоваться ею.

— Вы же знаете, что я не могу, — говорю тихо. — Стас он…

— Вика, — обрывает Ахмед на полуслове. — Если ты думаешь, что мне интересно твое мнение, ты заблуждаешься. Стас и твои проблемы с ним меня не интересуют. Я защищу тебя от него, если он вдруг решит, что имеет на тебя право, но лишь в том случае, если ты будешь со мной. Уйдешь, решай проблемы сама.

Я лишь киваю и отворачиваюсь, наконец, осознавая, какой выбор сделала. Я ушла с ним добровольно и только это заставляет меня молчать. Я сама сделала свой выбор, согласилась, хотя могла уйти, уехать, попытаться скрыться, да что угодно. Уехать в другой город. Стал бы Стас искать меня в какой-то деревенской глуши? Вряд ли. Я не захотела, решив, что мне лучше остаться здесь.

— Я кое-что узнал, Виктория, — как-то вкрадчиво и осторожно произносит мужчина, так что я невольно дергаюсь и поворачиваю голову в его сторону.

— И что же?

— Тебе ведь девятнадцать, — он не спрашивает, а утверждает, кивая. — Не люблю, когда мне врут, Вика. Очень не люблю. А еще я узнал, что у тебя нет никакого образования, — он чуть сдвигает брови на переносице. — Ты за идиота меня держать решила?

 — Нет, я…

— На будущее…

Он даже не прерывает меня, а просто продолжает говорить, будто я и не произносила ничего. Будто молчала, просто сидя рядом и чувствуя свою вину.

— Я терпеть не могу вранья. Советую тебе подумать, о чем ты еще могла соврать и признаться.

— Я не… у меня есть образование, — возражаю. — Да, я не училась в институте, но я проходила курсы дизайна и даже немного работала удаленно. А возраст. Я боялась, что вы не возьмете меня, откажете, сказав, что я недостаточно взрослая.

— Так и есть, — он кивает. — Ты слишком неопытна и недостаточно умна, но мы это исправим. Я найму тебе репетиторов, устрою тебя на дистанционное обучение. Предлагаю возможность выбрать себе профессию.