Шишак вновь открыл рот, но тут на пороге показался Одуванчик. Он увидел мышь, осторожно отодвинул ее в сторону и спустился в тоннель.

— Орех, — сказал он. — Я подумал, что надо рассказать тебе про Падуба. Сейчас ему намного лучше, правда, ночью он почти не спал, да и мы тоже. Каждый раз едва только он засыпал, как сразу вздрагивал и начинал плакать. Я думал, он спятил. Плошка его все уговаривал — Плошка был молодцом, его и Колокольчик похвалил. Колокольчик все старался шутить. Но к утру и он выдохся, потому и проспали весь день. Капитан проснулся к полудню и более-менее пришел в себя, он даже вышел в «силфли». Он просил узнать, где вы будете вечером, потому я и пришел.

— Значит, он может уже рассказать, что случилось? — спросил Шишак.

— Кажется, да. Если я что-нибудь понимаю ему самому это нужно.

— А правда, где мы будем спать? — сказал Серебряный.

Орех задумался. «Улей» закончен только наполовину, земля еще не просохла, но ночевать здесь, возможно, лучше, чем в терновнике. Если же что-то окажется не в порядке, они сразу подправят. Каждый любит пользоваться плодами своих нелегких трудов. К тому же гораздо приятней остаться в «Улье», чем третью ночь спать на жестком полу меловой норы.

— Наверное, мы останемся здесь, — сказал Орех. — Но сначала спросим остальных.

— А что здесь делает эта мышь? — спросил Одуванчик.

Орех рассказал. Одуванчик удивился не меньше Шишака.

— Когда я выбежал ей помочь, я и сам понятия не имел зачем, — сказал Орех. — А теперь понял и потом объясню вам. Но сначала, Шишак, нужно пойти поговорить с Капитаном. А ты, Одуванчик, пожалуйста, повтори остальным то, что сейчас рассказал, и узнай, где они хотят ночевать.

Приятели нашли Капитана, Плошку и Колокольчика в траве возле муравейника, с которого Одуванчик впервые увидел долину. Падуб нюхал пурпурный ятрышник. И когда его нос касался стебля, головки лиловых цветов плавно покачивались.

— Не напутай его, командир, — говорил Колокольчик. — А то он улетит. В конце концов, ему есть чем махать. Смотри, сколько листьев.

— Да отстань же ты, — добродушно ворчал Падуб. — Нужно же знать, что здесь растет. Я половины этих растений в глаза не видел. Нет, эти цветы для еды не годятся, зато гляди, сколько чернотрава, это уже хорошо.

На его раненое ухо уселся жук. Капитан вскрикнул и затряс головой.

Увидев, что Падуб явно пошел на поправку, Орех обрадовался.

— Надеюсь, — начал было Орех, — Капитан чувствует себя достаточно хорошо и сможет присоединиться к остальным.

Но Падуб перебил его вопросом:

— Сколько вас?

— Храйр, — ответил Орех.

— Все, кого ты увел?

— До единого, — гордо сказал Орех.

— Раненых нет?

— Один.

— Мы тоже, знаете ли, не скучали, — вставил Шишак.

— А это кто там идет? Я его не знаю.

От леса прибежал Земляничка и по привычке сделал, словно танцор, забавное движение головой и передними лапами, которое наши друзья впервые увидели на лугу в тот дождливый день, когда попали в пещеру. Но тотчас, почуяв недовольство Шишака, сконфуженный, замер и быстро заговорил с Орехом.

— Орех-рах, — начал Земляничка (Падуб вытаращил глаза, но ничего не сказал), — все хотят ночевать сегодня в новом городке и надеются, что Капитан Падуб уже пришел в себя и сможет рассказать, что случилось, и как он сюда попал.

— Конечно, мы и впрямь этого хотим, Капитан, — произнес Орех. — Знакомьтесь, наш Земляничка. Он прибился к нашей компании по дороге, чему мы очень рады. Так как, хватит у вас сил?

— Хватит, — ответил Падуб. — Но должен предупредить, у вас кровь застынет в жилах, когда я все расскажу.

И вид у него был при этом такой несчастный и мрачный, что никто не проронил ни слова, а через несколько минут шестеро кроликов уже молча бежали вверх по склону. На краю букового леса они увидели всю команду — кто щипал траву, кто нежился в лучах заходящего солнца. Падуб сразу направился к Серебряному, который пасся рядом с Пятиком в желтом клевере.

— Рад тебя видеть, Серебряный, — сказал он. — Я слышал, и вам досталось.

— Да, пожалуй — ответил Серебряный. — Но Орех нас вывел. Да и Пятику мы обязаны многим.

— Слышал я о тебе, — повернулся к Пятику Капитан — Значит, ты и есть тот самый кролик, который все заранее знал? Ведь это ты разговаривал с Треарахом?

— Это Треарах говорил со мной, — сказал Пятик.

— Если бы только он тебя послушал! Ну что ж, как не вырасти желудю на чертополохе, обратно ничего не вернешь. Серебряный, я хотел кое-что сказать, и мне легче сказать это тебе, чем Ореху и Шишаку Я не хочу доставлять никому никаких хлопот — в первую очередь я говорю, конечно, про Ореха. Он у вас Старшина — я понял. Я почти не знаю его, но если бы он оказался плохим командиром, вы бы погибли, да сейчас и не время затевать свару. Если кого-то волнует мысль, не устрою ли я что-нибудь в этом духе, скажи, что мне это ни к чему.

— Хорошо, — сказал Серебряный.

Подошел Шишак.

— Я знаю, время сов еще не наступило, — начал он — но всем так не терпится послушать тебя, Капитан, что они хотят спуститься в нору сейчас же. Ты ничего не имеешь против?

— В нору? — отозвался Капитан. — Но как же вы услышите меня все под землей? Я собирался рассказывать здесь.

— Пошли, посмотришь, — сказал Шишак.

«Улей» произвел потрясающее впечатление и на Падуба, и на Колокольчика.

— Это что-то совершенно новое — сказал Падуб. — На чем держится кровля?

— Зачем ее держать? — вставил Колокольчик — Она же на вершине холма.

— Кровлю держат корни деревьев. Мы придумали это почти случайно, — сказал Шишак.

— Когда грелись на солнышке, — подхватил Колокольчик и тотчас оборвал себя: — Ладно, командир, я помолчу.

— Да, пора бы, — сказал Капитан — Скоро всех затошнит от твоих шуточек.

Вниз спустились почти все. Места в «Улье» хватало, но потолок был намного ниже, чем у Барабанчика, и в жаркий июньский вечер кроликам там показалось слишком тесно.

— Знаешь, можно запросто сделать, чтобы стало прохладней, — сказал Ореху Земляничка. — В большой пещере летом у нас открывали несколько новых тоннелей, а на зиму снова закрывали. Завтра пророем еще один коридор в западной части, и сюда будет задувать ветерок.

Орех собрался попросить Капитана начинать рассказ, когда из восточного коридора вдруг выглянул Плющик.

— Орех, — сказал он, — к тебе… э-э гостья, твоя мышь. Она хочет с тобой поговорить.

— Про нее-то я и забыл, — сказал Орех. — Где она?

— Наверху, в коридоре.

Орех поднялся по тоннелю. У самого выхода сидела мышь.

— Уходишь? — спросил Орех. — У тебя все в порядке?

— Ухожу, — ответила мышь. — Пока нет сов. Но я хочу сказать тебе кое-что. Ты помог мыши. Когда-нибудь мышь поможет тебе. Будет нужно — я приду.

— Силы небесные! — проворчал показавшийся снизу в тоннеле Шишак. — Этак скоро мы все превратимся в сестер и братьев. Тогда тут и ступить будет негде. Почему бы тебе не попросить ее вырыть нам парочку нор, а, Орех?

Орех посмотрел, как мышь исчезла в высокой траве. Потом он возвратился в «Улей» и пристроился рядом с Падубом, который как раз начинал свой рассказ.

В ту ночь, когда вы ушли из городка, всю Ауслу подняли на ноги и послали в погоню. Кажется, сто лет прошло с тех пор! Мы дошли по вашему следу до ручья, увидели, что вы спустились вниз по течению, и когда доложили об этом Треараху, он решил, что нет никакого смысла ради вас рисковать жизнью гвардейцев. Ушли так ушли. Но вернувшихся арестовать. Тогда я приказал прекратить поиски.