Зала не было.

Дверь была.

Алина потянула её на себя, затем толкнула — безрезультатно. Постучала (мало ли что), но с той стороны никто не ответил. Дверь не стрелялась отравленными иглами, не плевалась ядовитым газом, не радовала взгляд арфактумами и выемками под них. В общем, ничего опасного не делала.

Но и не открывалась.

Для полноты ощущений не хватало только многозначительной надписи типа «Молви друг и войди», или листочка с шарадой, или хотя бы кодового замка, как в родительском сейфе.

Или сообщения «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера».

Хотя нет, последнее было бы уже чересчур.

Переборов неприязнь к магии, Алина надела кольцо и обшарила всё вокруг в поисках схем. Не помогло, разве что поцарапала палец торчащим из дверного косяка гвоздём.

Время поджимало, настойчивое тиканье в сумке действовало на нервы. Здесь, в тишине подвалов, оно казалось особенно громким, и Алина уже давно пожалела, что потащила с собой чёртов будильник. С другой стороны, пройти некоторые участки коридора без таймера не получилось бы.

Но куда больше будильника раздражала ситуация, в которую она попала. Найти заговорщиков, узнать способ уничтожить магию Истока и вернуть свою, героически пройти через ловушки — и ради чего? Чтоб всю церемонию просидеть под дверью?

Под любой из дверей.

Можно вернуться к предыдущей, тоже запертой, дубасить в неё кулаками, орать до хрипоты — только ведь никто не услышит. Можно рыдать, молиться, пытаться отодрать дверной косяк, петь (и никто не скажет, что фальшиво). Можно перестать выпендриваться и строить из себя сильную и умную, можно быть собой — глупой и испуганной девчонкой, можно быть любой, никто не увидит. Некому смотреть.

Нет никого.

Здесь никого больше нет!

Раздражение схлынуло, уступив место осознанию: выхода из ловушки действительно нет.

В коридоре было прохладно, но Алина почувствовала, как по спине между лопатками стекает пот. Сердце колотилось так, будто она только что пробежала десяток километров.

Отсюда. Нет. Выхода.

Совсем.

Да лучше бы она по пути провалилась в какую-нибудь яму и свернула шею! Всё проще, чем сидеть на пыльном полу и в красках представлять будущую смерть от голода и жажды.

Её ведь даже не хватятся.

То есть, конечно, хватятся — но далеко не сразу.

У Нины с Ракуном свои дела, Лиза всё ещё дуется, а Долан…

А Долан всё правильно сделал.

Нашёл себе менее проблемную и более симпатичную подружку. Жалко только, что не сказал об этом сам. Казалось, он честнее. И храбрее. И правильнее. И вообще…

По ногам потянуло сквозняком. Алина тряхнула головой и сморгнула очередную порцию непрошенных слёз.

Хватит ныть! Надо придумать, как открыть дверь. Любую из дверей, но лучше всё-таки ближайшую. Необходимость пробраться в церемониальный зал никто не отменял, а время идёт.

Поцарапанный палец слегка саднило. Алина лизнула ранку и задумалась.

Острый гвоздь в гладко отшлифованном дереве казался абсолютно неуместным и наверняка торчал тут не просто так, но что с ним надо сделать в голову никак не приходило. Выдернуть не получилось, вдавить или хотя бы расшевелить — тоже.

Скорее всего железка была арфактумом, но магия почему-то никак не прощупывалась. Обычно таких проблем с волшебными предметами не было, схемы раскрывались сразу же. С непривычки это воспринималось странно, будто запускаешь на компьютере банальнейший калькулятор, а на другой половине экрана одновременно с этим открывается окошко с программным кодом. И дальше уже тебе решать, в каком из вариантов работать.

Нормальные люди выбирали визуальный, а Нина, например, предпочитала ковыряться в схемах. Ещё и смеялась каждый раз над местными, которые оставляют всю систему без малейшей защиты от взлома.

Видимо, некоторые не оставляли.

И как до неё тогда добраться?

Алина даже зажмурилось, чтоб ничто не отвлекало. Пальцы ощущали шершавое старое дерево и такое же шершавое, прохладное… что-то. Не металл. Совершенно точно не металл!

Девушка открыла глаза и осторожно поскребла гвоздь ногтем. То, что она сперва приняла за ржавчину, оказалось плотным рыжеватым покрытием. Сдиралось оно неохотно, зато из первой же трещинки сразу повеяло магией. Недостаточно, чтоб разглядеть схему, но вполне чувствительно.

Отодрав ещё несколько кусочков «ржавчины» Алина обнаружила, что скрывается под ней вовсе не гвоздь, а тонкая трубочка, похожая на иголку шприца. До этого наружу торчало только остриё, самый кончик, о который она и поцарапалась.

— Ясно, — кивнула сама себе Алина. Так было проще: хоть какой-то звук, кроме злополучного тиканья. — Значит на эту штуку попадает кровь, она её каким-то образом анализирует и открывает проход только избранным. Осталось только заставить её поверить, что моя кровь тоже подходит. Да легкотня! Наверное…

Алина коснулась иголки, вызывая схему, но та и не подумала появляться. Хуже того, привычное магическое покалывание тоже исчезло, словно арфактум вдруг стал обычным предметом.

И кольцо не отзывалось.

Означать это могло только одно: принцесса добралась до источника. Или только что зашла в помещение (и её встроенная антимагическая глушилка дотягивается аж сюда), или вообще начала обряд (и тогда магия исчезла совсем).

Оба варианта Алине не нравились (потому что она опоздала), но одновременно с этим давали надежду на благополучный исход. Нет магии — значит отрава Марлены в крови перестала действовать. И дверь должна открыться без проблем.

Дверь, однако, оставалась запертой. Видимо, она держалась совсем не на магии. Или не только на магии.

— Ну ладно! Не хочешь по-хорошему, значит будет по-моему! — Алина отступила на шаг, заткнула фонарик за пояс и потёрла замёрзшие ладони друг о друга.

Теоретически, жест должен был придать уверенности, но вместо этого накатил страх.

А если не получится?

Если магия… Настоящая магия, её магия исчезла навсегда? Марина же сказала, что перестанут действовать только активные зелья, но обратного эффекта для уже сработавших не будет. И если та гадость, которую вколол Долан, не просто приглушила магию Устья, а убила её совсем, окончательно, то…

— Вот и проверим! — Алина отступила ещё немного, чтоб не зацепило обломками разлетающейся двери, потопталась на месте, подняв в воздух облачко пыли. В носу моментально засвербело и тишину коридора нарушило звонкое чихание.

Только раздалось оно почему-то сзади.

Алина, к собственному удивлению, даже не вздрогнула, хотя сердце мигом рухнуло куда-то в желудок.

— Будьте здоровы, — произнесла она, стараясь, чтоб голос не выдавал волнения, и медленно обернулась, гадая, кого увидит.

Первым делом в голову приходила, конечно, охрана. Крепкие ребята из управления, возможно даже в форме. Или не такие крепкие и в штатском. Но и те, и другие скрутят её в мгновение ока — и прощай, революция.

Главное, чтоб не Долан. Вот уж кого видеть совсем не хотелось. Но его она бы и по чиханию узнала. Да и вообще, звук был скорее женский.

Может, Ирма? Это уже не так страшно, она хотя бы выслушает, прежде, чем арестовывать.

Хотя… толку-то с этого выслушивания? Только стыднее будет.

— Благодарю вас, — вежливо ответила девушка, стоящая чуть дальше по коридору.

В руках она держала слабо горящую керосинку, которая больше чадила, чем освещала. Если бы не дурацкий, постоянно мигающий фонарь, Алина бы, конечно, заметила посторонний огонёк. А вот то, что прослушала шаги, — это уже ни на что не спишешь. Сама ушами прохлопала, ещё чуть магию Устья не призвала прямо на глазах у незнакомого человека!

Или знакомого?

Алина бестактно направила свет фонаря гостье прямо в лицо, полускрытое глубоким капюшоном, и мысленно выругалась. Отряд спецназа с огнемётом сразу показался не таким уж плохим вариантом. Им, по крайней мере, сдаться не стыдно. Или героически оказать сопротивление и погибнуть при задержании.

А с этой что делать? Схватить за блондинистые лохмы и впечатать смазливой мордашкой в стенку? Очень заманчиво, конечно, но ведь нельзя. Сначала надо выяснить, что эта выскочка тут забыла и чем это грозит. А вот потом можно и об стенку. Чтоб впредь даже смотреть без содрогания не могла на чужих мужиков!