– Я и так люблю! – резко разворачивается со слезами на глазах. И зачем я только начал этот разговор. – И эта любовь причинят мне боль! Ты причиняешь мне боль, Агросс. Как ты не понимаешь? Ты обманул меня. Я верила тебе, я вверила себя тебе, а ты пренебрёг моим доверием. И после всего случившегося я не знаю, как снова тебе верить.

– Как и раньше, маленькая, – глазу ее по щеке убирая слезы. – Когда пришла ко мне. Я не хочу тебя обманывать. Я не знаю такого чувства как любовь, я никогда его не испытывал и никогда не смогу испытать. Но то, что я испытываю к тебе-такое со мной впервые. Поверь мне. Меня разрывает изнутри на части похоть и ярость, которую вызываешь ты, когда говоришь, что хочешь заключить договор с демоном, когда говоришь, что ошиблась в выборе Бога. Я от слов твоих испытываю боль сильнее, чем когда получаю раны. Знай же никакому демону и никакому Богу я тебя не отдам. Ты только моя!

– Ты жестокий. Все решил за меня.

– Я не жестокий. Коварный, алчный, жадный, но не жестокий.

Она – как живой океан. Ледяной, не принимающий никого. Но я сломаю этот слой льда, которым она покрылась.

Вскользь ощутил ее эмоции. Я знаю, она хочет приблизиться, прикоснуться ко мне. Я тоже этого хочу. Я безумно этого желал и ждал… О том, что мне нужно покинуть крепость, я благополучно забыл, стоило синеглазой подойти и обнять меня. Кажется, в этот момент я перестал ощущать пол под ногами. Я чувствовал её силу. Впервые так четко и сильно. Словно прозрачный поток воды, она проникала в меня. Просачивалась теплом под мою каменную кожу, в черствое гнилое сердце, пробуждая во мне что-то новое. Я обнимаю её в ответ, натягивая полотенце, которое норовило сползти с её плеч. Может её лед все-таки треснул, благодаря пару, что был в купальне?

А может все это время только я был скован льдами, и она растопила их…

– Ты не замечаешь но на самом деле вокруг летают мелкие частицы золы и если не мыться, то мы скоро будем похожи на уголь . Демоны очень чистоплотны и очень любят принимать ванны . Создают различные масла и пену . Сухоцветы и соли . Создали целый омовителтный ритуал.

– Что? Ты сейчас серьезно? – девчонка вдруг весело рассмеялась, вытирая выступившие слезы. А потом она потянулась за поцелуем, так не принужденно, словно делает это постоянно. Коротко, но нежно, оставляя отпечаток своих синий глаз в моих огненных.

– Твоя спокойная решимость выбивает пол из-под ног.

От чего ее холод вдруг стал таким обжигающим, таким горячим?

Хотел зацеловать каждый сантиметр ее тела, чтобы она знала, насколько она для меня желанна.

– Придумай веский аргумент, почему я не должен сейчас сделать с тобой то, что хочу? Быстрее, Эль. Мое терпение сейчас лопнет, – а она смотрит чуть растерянно и молчит. – Бездна, – выдыхаю ей в губы, спуская лямки лифа. – Ты мое наваждение, – целую её шею и сминаю грудь, поглощая её эмоции. – Моя одержимость. Ты мое проклятье. Я совершенно не соображаю, ведусь на одних инстинктах. Сколько можно издеваться надо мной, маленькая? – смотрю ей в глаза. Себя вижу. Покорного, услужливого. Как пес.

Безумного…

Влюбленного…

Переборов приступ вожделения, решаю, что пора начинать строить свой собственный рай в аду на фундаменте доверия, а не страсти к порокам.

– Ты любишь читать? Здесь есть огромная библиотека.

– Ты вообще что за Бог такой эгоистичный? Развитием силы не занимаешься со мной, на балы сомнительные водишь, библиотеку все это время прятал! Это, это вообще не простительно знаешь ли! Только и знаешь, что руки свои распускать! – обиженно отругивала меня, плетясь по коридору.

И чего я раньше не додумался? Впрочем, не знаю, найдет ли она там что-то для себя. Я как в прошлой своей жизни, так и в этой, ценю бумажную макулатуру. Это Баатор во мне не изменил. Поэтому собрал огромную коллекцию на разных языках, пока пытался расшифровать схему галгалима. Но язык древних все так же остался непреклонен.

– Подло было ограничить меня двумя спальнями и купальней, когда ты мог дать мне возможность зарыться в библиотеке.

– Откуда мне было знать, что ты любишь читать.

– Я все теперь люблю лишь бы не покрываться пылью от скуки!

– Даже меня? – резко останавливаюсь и поворачиваюсь. Девчонка тут же носом утыкается в меня, чуть ли не падая, а я придерживаю ее. – Не ушиблась, маленькая ? – целую ее в нос, который она в последнее время часто морщит. Выгляди это смешно, но я ей об этом не говорю. Не хочу лишать себя возможности видеть это забавное выражение ее лица.

Девчонка в ответ отрицательно машет головой, а я снимаю иллюзию с одной из стены. Перед нами вырисовывается большая золотая дверь, украшенная драгоценностями. Девчонка вскидывает бровь в удивлении и вытягивает лицо, проговаривая долгое «оооо»…

– Может здесь хранятся сокровища?

– А чем книги не сокровища? – открываю перед ней дверь и любуюсь. Девчонкой любуюсь, пока она с распахнутыми глазами созерцает собранное мною богатство.

– Это невероятно. Даже наша библиотека в раз десять меньше. Столько книг и за вечность не прочесть. – она улыбнулась так невинно и очаровательно, что я на доли секунды остолбенел, залюбовавшись этой девчонкой. – ну словно в сказку попала. Надеюсь, она будет со счастливым концом.

– Эль, – обнял её сзади, – у нашей сказки конца не будет. Но я постараюсь сделать тебя счастливой.

– Я еще не простила тебя. Нооо, – весело протянула. – как говорила няня: если любишь красавца люби и его внутреннее чудовище. С тобой, правда, немного иначе, но зато ты Бог.

– ты что считаешь, что я тебя не достоин?

– что? Нет, я не это имела в виду. Я вообще пошутить хотела!

– пошутить она хотела.

Рэгласт был прав. Мелочи делают ее счастливой. И как я раньше не додумался открыть для нее библиотеку? Теперь я думал есть ли в Бааторе места, куда бы я мог ее сводить. Пока что только моя крепость является самым безопасным местом. Но гулять по невольничьему рынку нам обоим не хотелось. И пока она невинна, хоть уже и совращена, за стенами не безопасно.

Все можно решить одной ночью. И сила в ней появится, и интересы демонов спадут.

Но мы оба чего-то ждали и сами не знали чего. Немах Более не появлялась в крепости. Не знаю, откуда она узнала про маленькую, и про мои планы, но в крепости явно завелась гнилая крыса. Поэтому пришлось избавиться от всех, и взять новых рабов. Из прежних остался только Регласт. Он точно не мог быть предателем, потому что он, так же как и я, желал вернуться в Офирус.

Девчонка читала какую книгу уложив свою голову мне на колени, а я слушал ее пленительный голос, перебирая пальцами шелковистые и золотые локоны. Впервые посмел мечтать о том, чтобы вечер не заканчивался, просто потому что сходил с ума от этого интимного времени проведенного с ней. и не было здесь ничего порочного. Я самый настоящий монстр и моя душа темнее, чем самое скверное и темное место в этом аду. Но я растворялся в ней и забывал, кто я есть, когда она рядом.

Мое возбуждение было больше, чем просто похоть. С ней было сложно, а без нее невыносимо.

Теперь я просто не представлял жизнь без нее, но ярко представлял жизнь с ней в мире смертных.

Где каждая проведенная минута будет намного ценнее, чем здесь. А я потерял вкус к жизни, находясь там, где ничего не меняется. И время бесконечно. Только она моя отрада. Мое спасение и мой рай.

– Боги не могут любить, ангелам нельзя любить, а вот демоны влюбляются постоянно, хотя любви они не желают. Так странно!

– Смертные любят всю жизнь или каждый день влюбляются заново, – добавляю я.

– А иногда влюбляются в тех, в кого влюбляться нельзя, – смотрит на меня пронзительно и я не удержался и поцеловал её алые губки. Хоть мы и договорились, что без её согласия я не буду её трогать, но, кажется, сейчас она была не против.

– Хочешь попробовать это снова?

– Мм? – поднимает свой взгляд, а я выхватываю книгу и скидываю ее на пол. – Эй! – возмущается она. – Это же тринадцатое столетие Баатора, первое издание, еще и на моем языке!